Аннотация. В статье на основе архивных источников исследуется история создания представительств российского военного ведомства в отечественной оборонной промышленности, раскрываются принципы работы органов военной приёмки на оружейных заводах в 1852—1859 гг.
Summary. Based on archival sources, the article researches the history of the Russian Defence Ministry’s representations in the domestic defence industry, the principles of the military acceptance offices at weapons plants in 1852-1859.
ЭКОНОМИКА И ВООРУЖЁННЫЕ СИЛЫ
СЕРГИЕВСКИЙ Илья Александрович — старший научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, старший лейтенант
(Москва. E-mail: Vitruviy@yandex.ru).
«БЫЛО БЫ ПОЛЕЗНЫМ НАЗНАЧИТЬ ДЛЯ ПРИЁМА ОРУЖИЯ ОСОБЫХ ШТАБ-ОФИЦЕРОВ…»
Формирование органов военной приёмки на российских оружейных заводах в середине XIX века
К середине XIX столетия отечественный институт военных представителей в промышленности включал в свой состав аппарат артиллерийских приёмщиков, размещённых на постоянной основе на заводах горного ведомства, изготовлявших артиллерийские орудия, снаряды и холодное оружие. В 1831 году согласно высочайше утверждённой инструкции «для приёма с горных заводов чугунных орудий, белого оружия, снарядов, уклада и железа» он получил полное юридическое закрепление. Так, на Урале аппарат артиллерийских приёмщиков состоял из главного приёмщика, в подчинении которого находились старшие и младшие артиллерийские приёмщики, унтер-цейхвахтеры1 и нижние чины. На Олонецких заводах данные обязанности выполнял старший артиллерийский приёмщик со своим подчинённым личным составом. За каждым приёмщиком был закреплён конкретный завод, при необходимости военпреды могли быть командированы на то или иное производство для усиления приёмки. Эти структуры находились в ведении генерал-фельдцейхмейстера, при этом состоя в оперативном подчинении у местных артиллерийских депо2.
Совершенно по-другому была организована военная приёмка стрелкового оружия. По особому распоряжению на оружейные заводы раз в год прибывал специальный представитель Артиллерийского департамента (в дальнейшем эта обязанность легла на плечи приёмщиков от войск) с группой оружейных мастеров, которые и осуществляли контроль качества выпускавшейся военной продукции. Во время испытаний и приёма стрелкового оружия высшей инстанцией для них являлся не Артдепартамент, а начальник завода как доверенное от государя императора лицо3. Это было определено Инструкцией для приёма оружия с казённых оружейных заводов 1810 года, которая оставалась неизменной почти полвека4. Существовала и собственная заводская приёмка вооружения. Она осуществлялась постоянно силами арсенальных надзирателей и заводских браковщиков, которые «окончательно принимали оружие в заводской арсенал». В целом ответственность за внутреннюю приёмку лежала на помощнике начальника завода по искусственной части5. К середине XIX века заводские приёмщики уже входили в специально организованные структуры — прообразы современного отдела технического контроля (ОТК). К примеру, на Тульском оружейном заводе учреждение, выполнявшее заводскую приёмку, называлось ладной, а на Сестрорецком и Ижевском — приёмной палатой6. Таким образом, если на заводах горного ведомства к середине XIX века военная приёмка была постоянна и независима, то этого нельзя сказать об оружейных производствах.
Основное промышленное производство стрелкового вооружения базировалось на трёх оружейных заводах: Тульском, Ижевском и Сестрорецком. В Туле, кроме непосредственно военного завода, имелось много частных оружейных мастерских, которые при выполнении государственных заказов входили в тесную кооперацию с казённым предприятием.
Согласно воспоминаниям современников оружейные заводы в то время работали в очень трудных условиях. Величина исполнявшихся ими нарядов зависела от факторов изменчивой международной обстановки и перехода армии на более современные образцы, вследствие чего объёмы заказов от государства неизбежно падали, что негативным образом сказывалось на производстве и занятости рабочего персонала7.
К середине XIX столетия государственные и военные деятели России стали осознавать необходимость введения беспристрастного ведомственного контроля качества продукции на оружейном производстве. Так, в проекте положения об устройстве оружейных заводов, который был представлен инспектором всей артиллерии генералом Н.И. Корфом в 1852 году на рассмотрение Военного совета, отмечалось, что «было бы полезным назначить в каждый из оружейных заводов для приёма оружия особых штаб-офицеров, которые, имея достаточные сведения в оружейном делопроизводстве, могли бы следить за всей выделкой оружия и принимать в своё ведение готовое оружие». Артиллерийское ведомство отмечало, что данные офицеры смогут начать работу только через некоторое время, когда «будет готово достаточное число сведущих браковщиков и составится новая инструкция, в которой будет подробно объявлено, в чём должны заключаться осмотр и поверка оружия при приёме его с оружейных заводов»8. Таким образом, учреждение приёмных органов в оружейной промышленности было отложено на несколько лет.
Коренные изменения в институте военной приёмки произошли после неудачной Крымской войны 1853—1856 гг. Она показала техническую отсталость вооружённых сил Российского государства. В результате потребовалась масштабная реформа, которой суждено было изменить всю военную сферу.
Одним из направлений военных преобразований стало масштабное перевооружение русской армии. Уже в 1856 году был разработан новый вид пехотного вооружения: 6-линейная (12,54-мм) капсюльная винтовка, заряжавшаяся с дула. К сожалению, переоснащение отечественных вооружённых сил новым стрелковым оружием происходило довольно медленно, значительная часть винтовок закупалась в Германии и Бельгии. Такое положение дел не устраивало военное ведомство. Были предприняты интенсивные меры к расширению отечественного заводского производства. Это стало одним из факторов, повлиявших на модернизацию системы военной приёмки на оружейных заводах.
После Крымской войны в русле начавшейся либеральной политики Александра II продвигалась идея о необходимости расширения взаимодействия государства и частного предпринимательства для решения общественно значимых задач. Так, Военным министерством рассматривался вопрос о возможности передачи оружейных заводов в арендно-коммерческое управление, которое должно было бы снять бремя их обеспечения с казны и позволить им с большим успехом развивать своё производство9.
Активно изучался и опыт зарубежного ВПК. Вскоре после заключения Парижского мирного договора, в мае 1856 года во Францию был отправлен штабс-капитан граф В.В. Левашов, адъютант генерал-фельдцейхмейстера, ранее прошедший стажировку на Тульском оружейном заводе. Целью командировки артиллерийского офицера было знакомство французского императора Наполеона III с русским образцом 12-фунтовой полевой облегчённой пушки Баумгарта и сравнение её характеристик с французским орудием аналогичного калибра. Молодому графу также ставилась задача «осмотреть в подробностях как настоящее вооружение полков французской армии, так и подготовку ружей для оного». Командировка продлилась до июля 1856 года. В.В. Левашов смог ознакомиться с передовым оружейным и пороховым производством Франции и изучить подготовку артиллерийских кадров. Им были приобретены у французов несколько образцов нарезного стрелкового оружия, представлявших «исключительный интерес для России своей новизной»10.
9 апреля 1858 года штабс-капитан В.В. Левашов подал на имя генерал-фельдцейхмейстера рапорт, в котором критиковал старые порядки приёмки продукции на оружейных производствах и признавал полезным «для приёмки ружей в арсеналы всех наших заводов составить при каждом из них особую независимую от завода комиссию». По замыслу автора, «на ней должна будет лежать обязанность осматривать единовременно изготавливаемое оружие, сдающееся в арсенал, которое будет уже на полной ответственности комиссии». Также предполагалось возложить проверку порохового производства оружейных заводов на офицеров приёмных комиссий. В.В. Левашов считал, что руководство приёмной комиссией следует поручить штаб-офицеру, определённому распоряжением фельдцейхмейстера. В состав комиссий должны были входить три обер-офицера — от артиллерии, гвардейской и армейской пехоты. Планировалось и наличие одного классного браковщика, «которого… на первое время было бы полезно выписать из-за границы или… назначить в комиссию браковщиков из других заводов, например, для Тулы из Ижевска». Штабс-капитан также предложил установить ведение формуляра на каждую изготовлявшуюся единицу оружия11.
Граф В.В. Левашов выступил с подобным предложением, основываясь на положительных результатах работы приёмщиков на заводах горного ведомства, а также на изученном им французском опыте организации производства стрелкового оружия. В пользу того факта, что французская практика действительно активно использовалась в построении и функционировании отечественной военной промышленности, говорит то обстоятельство, что в 1908 году на совещании в Артиллерийском комитете Главного артиллерийского управления при обсуждении планов очередного реформирования института военной приёмки подчеркивалось, что организация наших военных производств построена по французскому образцу12.
Руководство Военного министерства с интересом восприняло инициативу молодого офицера. Для разработки положения и штатов приёмных органов на оружейных заводах была создана специальная комиссия под председательством директора Артиллерийского департамента генерал-адъютанта И.С. Лутковского, в состав которой вошли инспектор оружейных заводов генерал от артиллерии А.Г. Игнатьев, начальник штаба генерал-фельдцейхмейстера генерал-лейтенант А.А. Баранцов, начальник Сестрорецкого оружейного завода полковник Ф.А. Леман и непосредственно сам адъютант генерал-фельдцейхмейстера штабс-капитан В.В. Левашов13.
Комиссия поддержала доводы графа В.В. Левашова о «безотлагательной надобности в усилении приёмных средств… для получения совершенно доброкачественного оружия, так и для ограждения оружейников от убытков, какие обращаются на них в последствии за открывающийся брак после окончания приёма… находя меру эту совершенно сообразною с существом дела». Члены комиссии понимали, что заводские браковщики, «связанные с оружейниками родством, дружбою и знакомством, невольно послабляют брак принимаемого оружия, что легко укрывается от глаз штаб-офицеров по искусственной части и командира завода, занятых в то же время другими обширным обязанностями по заводу». К тому же в связи с усиленными нарядами на производство стрелкового оружия (переход русской армии на 6-линейную дульнозарядную винтовку образца 1856 г. увеличил заводскую выделку в 1,5—2 раза) стало очевидно, что органы заводской приёмки не смогут самостоятельно поддерживать требуемый уровень контроля качества продукции. Таким образом, комиссия признала, что учреждение не зависимых от заводов приёмных комиссий будет «полезным и необходимым для беспристрастной и более строгой поверки изготовляемого на заводах оружия, оружейных частей и других изделий»14.
Предполагалось, что приёмные комиссии будут находиться в непосредственном подчинении артиллерийского ведомства через инспектора оружейных заводов. В ходе обсуждений было решено возложить на приёмные комиссии следующие функции: осмотр и поверка оружия, поступающего из приёмных палат; участие в пристрелке ружей и пороховая проба стволов; осмотр запасных частей и принадлежностей; ведение формуляра к каждому экземпляру продукции. Было решено «на всё оружие и принадлежности, окончательно одобренные, накладывать клеймо приёмной комиссии», после чего продукция должна поступать в заводской арсенал, где будет храниться до сдачи в полковые арсеналы или войсковым приёмщикам. Приёмные комиссии должны были отвечать за надлежащее хранение принятого оружия в заводских арсеналах и за его правильную укупорку перед транспортировкой. Интересен тот факт, что приёмка неисправного стрелкового оружия, прибывшего из войск для ремонта, была исключена из сферы ответственности приёмных комиссий; это вменялось в обязанности непосредственно заводов15.
Большие проблемы внутри специальной комиссии вызвали споры о будущем заводских приёмных (ладных) палат. Высказывалось мнение о необходимости их перевода в состав новых независимых приёмных органов для усиления штата браковщиков, «устраняясь совершенно от зависимости заводского начальства и подчиняясь непосредственно приёмным комиссиям во всех отношениях». Однако после обсуждения было решено «оставить существующие приёмные палаты в настоящем их составе»16. Двойной контроль, как со стороны производителя, так и со стороны заказчика, был сохранён. Этот принцип организации работы отечественной военной промышленности действует и по настоящее время. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Унтер-цейхвахтеры — классные чиновники военного и морского ведомств, заведовавшие предметами и материалами по артиллерийской и инженерной частям.
2 Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ). Собр. 2. Т. 6. Отд. 1. № 4306. СПб., 1831.
3 Маковская Л.К., Ильина Т.Л. Институт военного представительства (историческая справка) // Повелители огня: сборник статей и материалов, посвящённых 135-летию Главного ракетно-артиллерийского управления / Под ред. Н.И. Караулова. М.; СПб.: ГРАУ МО РФ; ВИМАИВ и ВС, 1997. С. 230—257.
4 ПСЗ РИ. Собр. 1. Т. 31. № 24081. СПб., 1810—1811.
5 Гамель И.Х. Описание Тульского оружейного завода в историческом и техническом отношении. М.: Тип. А. Семена, 1826. С. 94 // Архив Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи (Архив ВИМАИВ и ВС). Ф. 6. Оп. 5/9. Д. 442. Л. 11 об.
6 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 504. Оп. 7. Д. 942. Л. 24.
7 Генерал В.С. Михайлов (1875—1929 гг.): документы к биографии: очерки по истории военной промышленности / Сост. Ю.В. Ильин. М.: РОССПЭН, 2007. С. 119.
8 Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 6. Оп. 5/9. Д. 442. Л. 2, 2 об.
9 Ашурков В.Н. Коммерческое управление русскими оружейными заводами // Учёные записки. Вып. 8. Тула: ТГПИ, 1958. С. 27—48.
10 Государственный архив Российской Федерации. Ф. 973. Оп. 1. Д. 253. Л. 1—3; Д. 254. Л. 1; Д. 256. Л. 1.
11 Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 3. Оп. 56. Д. 1086. Л. 1, 2.
12 РГВИА. Ф. 504. Оп. 8. Д. 2395. Л. 69.
13 Там же. Ф. 1. Оп. 1. Д. 24552. Л. 5.
14 Там же. Л. 28, 29, 34—36.
15 ПСЗ РИ. Собр. 2. Т. 34. № 34951. СПб., 1830—1884; Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 3. Оп. 56. Д. 1086. Л. 15, 16; Ф. 6. Оп. 5/9. Д. 442. Л. 47—48 об.; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 24552. Л. 28, 29.
16 Архив ВИМАИВ и ВС. Ф. 3. Оп. 56. Д. 1086. Л. 8 об., 50.