В.И.Чапаев

«Военно-исторический журнал»- №1 1939 г. Среди замечательной плеяды имен героев гражданской войны, вышедших из среды советского народа, одно из первых мест по праву принадлежит имени Василия Ивановича Чапаева. Уже двадцать лет прошло с того дня, когда смертельно раненого Чапаева поглотили воды Урала, но слава о нем не только не померкла — она горит с необычайной яркостью и будет всегда гореть в сердцах трудящихся.

Чапаев принадлежал к числу тех народных героев-самородков, наличие которых в рядах Красной Армии было одной из важных предпосылок ее побед. С именем Чапаева неразрывно связано наше представление о ряде героических страниц истории гражданской войны и о военном искусстве пролетариата.

Прежде чем стать командиром дивизии Красной Армии, т. Чапаев прошел большую и суровую военную школу. Будучи призван в царскую армию рядовым солдатом еще в 1908 г., Василий Иванович провел на фронте, в окопах, всю империалистическую войну. Его военное образование, как он сам писал в своей анкете, было начато «…в учебной команде, в 326 Белгоранском полку»¹ и продолжено в огне войны. Смерть щадила беззаветно храброго солдата, охотно бравшегося за опасные поручения, часто ходившего в смелые разведки и всегда удачно выпутывавшегося из самых трудных положений. Четыре солдатских георгиевских креста вскоре украсили грудь Чапаева, а фельдфебельские лычки — его плечи. Впрочем, лычки Чапаев носил недолго: он был разжалован в рядовые из-за стычки с прапорщиком…

Свою службу в царской армии Василий Иванович все же кончил подпрапорщиком: это был «высший» чин, до которого мог дослужиться у царя «простой» солдат Чапаев.

Несомненно, что уже в период солдатской службы Чапаев приобрел много практических военных знаний и навыков. В нем, если так можно выразиться, постепенно выработался замечательный военный глазомер — то чувство здравого смысла и боевая сноровка, которые в бою дают решительному человеку неоценимые преимущества. Конечно, под этими практическими, военными навыками не было еще никакого теоретического фундамента; ведь только во время солдатчины Чапаев выучился читать и писать.

В числе первых книг, прочитанных Чапаевым, были и сочинения военного характера. Он любил читать о военных подвигах героев русского народа — Степана Разина, Пугачева, Ермака; читал он кое-что про Гарибальди и Наполеона. Все это были, однако, лишь крупицы знаний, не соединенные в единое целое.

Годы, проведенные в окопах первой мировой империалистической войны, не прошли для Чапаева даром и в отношении его политического мировоззрения. Февральскую революцию он встретил со всем пылом солдата-фронтовика, жаждущего выхода из проклятой бойни за интересы ненавистных господ. А уже 28 сентября 1917 г. Чапаев вступил в ряды большевистской партии. Конечно, его политический кругозор в то время был еще очень ограничен, но здоровое классовое чутье подсказывало ему правильный путь.

Этот путь под руководством партии большевиков вел к вооруженному восстанию трудового народа против власти эксплоататоров, к вооруженной защите завоеваний революции от тех же эксплоататоров, мечтавших вернуть былую власть. И коммунист-солдат Чапаев, плотник из поволжского села Балакова, принес на службу народу свой недюжинный военный талант, дарование революционного командира, вожака масс.

Боевая работа Чапаева, как командира Красной Армии, началась непосредственно в дни Великой Октябрьской революции в городе Николаевске (ныне Пугачев). Сам он определяет начало своей службы в РККА 14 декабря 1917 г. — датой добровольного вступления в ряды Красной гвардии². В те горячие дни в Поволжье молодой, еще не окрепшей советской власти почти сразу же пришлось начать вооруженную борьбу — сначала с мятежными кулаками, потом против эсеро-белогвардейцев, чехословацкого корпуса, колчаковцев.

Во главе красногвардейского отряда в Николаевске стал Чапаев. Из демобилизованных солдат, рабочих-мукомолов, крестьян-бедняков вербовал Чапаев первых своих бойцов. В январе 1918 г. маленький отряд, насчитывавший всего лишь 35 человек, выступил из Николаевска в окрестные села для подавления вооруженного кулачья. Через месяц трудящиеся Николаевска встречали возвратившихся с победой чапаевцев; за месяц их ряды удесятерились — отряд Чапаева насчитывал уже около 400 бойцов-добровольцев.

Так зародилось ядро будущей славной 22-й Николаевский дивизии, организатором и командиром которой стал В. И. Чапаев.

Примечания:

1. Архив Краснознаменной и ордена Ленина Военной академии РККА им. Фрунзе. Личное дело В. И. Чапаева. [↩]
2. Архив Краснознаменной и ордена Ленина Военной академии РККА им. Фрунзе. Личное дело В. И. Чапаева. [↩]

Чапаев командовал 22-й дивизией, до ноября 1918 г. За это время она прошла славный путь борьбы с вооруженными силами контрреволюции, со всех сторон тянувшимися к Заволжью.

Летом 1918 г. Чапаев развертывает кипучую организационную деятельность по формированию частей своей будущей дивизии. Об этой огромной работе коротко, но ясно рассказывает характеристика, данная В. И. Чапаеву Революционным Военным Советом 4-й армии 19 ноября 1918 г.:

«…Когда на юго-востоке России казаки объявили войну пролетарской резолюции, тов. Чапаев организовал под своим руководством три отряда революционных войск, командиром которых он был назначен уездным исполкомом. Сдавши командование своему помощнику, т. Чапаев принялся за формирование 2-го полка и был назначен командиром бригады.

В июле месяце им сформирован 4-й Николаевский и 1-й кавалерийский полки, зимой Балаковский полк, в сентябре месяце сего года он был назначен начальником 22-й Николаевской советской дивизии, им самим сформированной»¹

Одним из первых крупных дел Чапаева был разгром чехословацких мятежников под Пугачевом. Направленные на выручку Уральска, захваченного белоказаками, части чапаевской пехоты в июне 1918 г. после успешных боев у станций Семиглавый, Map и Шипово почти дошли до Уральска. Но у Чапаева не было продовольствия, снарядов и патронов, тогда как белоказаки были отлично обеспечены всем необходимым, а большое количество конницы давало им огромное преимущество в подвижности. В итоге 6 августа Чапаев отошел обратно к ст. Алтата (схема 1).

Между тем, во второй половине августа 1918 г. над г. Пугачевом нависла угроза. 8 июля Самара была захвачена чехословацкими мятежниками. В августе оттуда на Пугачев двинулся трехтысячный отряд чехо-словаков под командой капитана Чечика. Заняв Пугачев, этот отряд смог бы ударить в тыл 22-й стрелковой дивизии. В то же время вдоль левого берега Волги на Балаково двигалась белогвардейская армия самарского «Комитета членов Учредительного собрания». 22-й дивизии грозило окружение. Но Чапаев упредил чехов и сам нанес им неожиданный мощный удар.

К 19 августа, когда чехи подошли почти непосредственно к Пугачеву, Чапаев сосредоточил свои силы западнее и юго-восточнее Пугачева, расположив их на широком фронте в готовности охватить город с нескольких сторон.

20 августа чехи вступили в город. Местная буржуазия ликовала; началась жестокая расправа со всеми подозреваемыми в сочувствии советской власти.

Но только лишь один день пробыли чехи в Пугачеве. Уже к концу дня 20 августа 1-й пугачевский полк перехватил большак Пугачев, Самара, отрезав врагу пути отхода на север. Туда же после непрерывного 70-километрового марша от Карловки через Гусиху вышел и полк имени Степана Разина; таким образом, чешскому тылу угрожали два полка. В то же время к д. Красной Речке вышел 4-й Николаевский полк, отрезав чехам путь на запад.

Вечером 20 августа чапаевцы неожиданно с нескольких сторон атаковали город, застав ничего не подозревавших чехов врасплох. Поднялась паника; чехи бежали в разных направлениях, бросая оружие и обозы. Одна чешская колонна, численностью около 500 человек, отступила на север. Но на дороге была оставлена засада чапаевцев — батальон Разинского полка. Командир батальона, переодевшись офицером, задержал колонну на дороге и сообщил Чапаеву о месте ее нахождения. Окруженная разницами, колонна была атакована с расстояния 100 — 200 шагов и уничтожена.

Город был освобожден, чехословацкий отряд рассеян. Чапаевцам досталось 10 пулеметов, более 300 подвод с имуществом и много другого добра.

Вскоре Чапаеву пришлось сразиться с новым врагом — белой армией Самарской «учредилки». Белогвардейцы, отбросив слабую Балаковскую бригаду на юг, заняли Ливенку и Орловку. Их целью было дальнейшее движение на Саратов для соединения с белоказачьей армией ген. Краснова и нанесения удара в тыл 4-й Красной армии.

Силы белой армии достигали 11 тыс. штыков при 100 пулеметах и 30 орудиях; красные части в общей сложности насчитывали 7 тыс. штыков, 80 пулеметов и 19 орудий. Но, несмотря на меньшие силы, Чапаев в итоге трехдневного упорного боя нанес белогвардейцам полное поражение.

Группировка сил и решение Чапаева в бою под Ливенкой и Орловкой представляют собой замечательный образец военного искусства (схема 2). Чапаев создает мощную ударную группу, выделяя в нее четыре пятых своих сил — три стрелковых и кавалерийский полк. Эту группу он располагает компактно в районе Моховка, Подшибаловка, Шеншиновка, Раевка — на фланге наступающих белых. На пути движения противника он оставляет сковывающую группу — один 4-й Николаевский полк, который должен был демонстрировать наступление от Озенки на Ливенку и привлечь этим на себя противника. Разрыв между сковывающей и ударной группами достигал 22 км (по прямой). Это было смелое решение, свидетельствовавшее о недюжинном военном таланте его автора.

Под давлением превосходных сил врага 4-й полк 9 сентября отходил с тяжелыми боями обратно к Озенкам. В это время ударная группа Чапаева обрушилась на фланг и тыл белых. Последние упорно сопротивлялись, но уже к вечеру 9 сентября участь боя была решена: белые сначала были отброшены к Липовке, а затем в беспорядке бежали в Брыковку. В этом бою Чапаев неоднократно лично водил в атаку пехоту и конницу; под ним был убит конь.

В итоге разгрома под Орловкой и Ливенкой белые потеряли около тысячи человек только убитыми, 250 подвод со снарядами, 10 пулеметов и более тысячи винтовок. О походе на Саратов им нечего было и думать: уже к началу октября Чапаев подошел к Самаре и в результате боев 6 — 7 октября выбил из нее белогвардейцев и чехословаков, освободив этот крупнейший пункт Средней Волги.

Примечания:

1. Там же, характеристика № 487. [↩]

 

 

Чапаева иногда представляют себе как человека, не придававшего особого значения «учености» и предпочитавшего ей боевую практику. Это неверно. Когда в 1918 г. Чапаев, тогда уже прославленный герой гражданской войны, был в числе первых слушателей принят в Академию генерального штаба и приехал в Москву, он взялся за учебу со всей серьезностью и пылом человека, жаждущего знаний.

Очень любопытна аттестация, данная командованием т. Чапаеву при поступлении в академию:

«Начальник Николаевской пехотной дивизии, Василий Иванович Чапаев, ныне командируемый в Академию Генерального Штаба, обладает следующими свойствами:

Умением в боевой обстановке владеть современной массой. Личным обаянием героя, могущего подвигами беззаветной храбрости, твердостью воли и решительностью заставить исполнить приказание Умением ориентироваться в. боевой обстановке. Ясным пониманием необходимости для победы координировать действия боевых единиц. Пониманием маневра и удара. Смелостью в принятии решения. Военным здравым смыслом.

Все изложенное усвоено тов.Чапаевым исключительно в боевой практике войны.

Можно быть уверенным, что природные дарования т. Чапаева в сочетании с военным образованием дадут яркие итоги»¹.

Такой характеристике мог бы позавидовать любой военачальник обладающий самой отличной военной подготовкой.

Довольно широко распространен рассказ о том, как на экзамене в академии В. И. Чапаев не смог ответить, где находится Лондон и где протекает река Сена; ни о существовании Лондона, ни о Сене он просто не знал. Но, к сожалению, значительно менее известен тот факт; что в стенах академии, на поприще тактики, Чапаев оказался одним из наиболее сильных слушателей. Учившиеся вместе с ним товарищи вспоминают, что обычно преподаватель тактики начинал свои замечания по задачам, решавшимся т. Чапаевым, примерно следующими словами: «Против вашей идеи решения у меня никаких возражений не имеется, — она замечательна и оригинальна. Но…» — и дальше шли замечания, касавшиеся исключительно вопросов штабной службы, т. е. технического оформления решения.

«Вот, погодите, поучусь в академии, тогда буду штабные документы выполнять хорошо», — говаривал в таких случаях Чапаев.

Но все же, несмотря на жажду знаний, Чапаев томился в обстановке академии. Это в значительной мере объяснялось учебным планом тогдашней академии, не учитывавшим живых потребностей гражданской войны. Письма, которые получал Чапаев с фронта, звали его обратно, к славным подвигам борьбы. Чапаев тосковал по фронту, скучал без своих боевых товарищей.

В январе 1919 г. он просил члена РВС 4-й армии т. Линдова отозвать его «…в штаб 4-й армии на какую-нибудь должность командиром или комиссаром в любой полк»… «Преподавание в академии мне не приносит никакой пользы, — писал Чапаев, — что преподают это я прошел на практике. Вы знаете, что я нуждаюсь в общеобразовательном цензе, которого я здесь не получаю».

Впрочем, настаивать на этой просьбе не пришлось. Уже в феврале 1919 г., когда на Восточном фронте начали накапливаться тучи готовящегося весеннего наступления Колчака, В. И. Чапаев вернулся к войскам, в боевую обстановку.

С момента возвращения на Восточный фронт, в феврале 1919 г., начинается наиболее блестящая часть боевого пути В. И. Чапаева, как начальника славной 25-й дивизии, созданной в основном из им же сформированных частей 22-й Николаевской дивизии и ряда рабочих отрядов. Только полгода, с марта по сентябрь 1919 г., прокомандовал В. И. Чапаев 25-й дивизией, но за это время он, громя колчаковцев, успел победоносно пройти от Уральска до Уфы и вновь вернуться в Уральские степи для борьбы с белоказаками, окончив свой жизненный путь 5 сентября 1919 г. в г. Лбищенске.

Примечания:

1. Архив Краснознаменной и ордена Ленина Военной академии РККА им. Фрунзе. Личное дело В. И. Чапаева. [↩]

На должность начальника 25-й дивизии В. И. Чапаев был назначен Михаилом Васильевичем Фрунзе, тогда командующим 4-й армией. Проницательный взор выдающегося полководца гражданской войны правильно оценил замечательные качества Чапаева. 25-я дивизия, имевшая немалую рабочую прослойку и включившая в свой состав такие отдельные пролетарские части, как легендарный 220-й полк иваново-вознесенских ткачей, во главе с Чапаевым и Фурмановым сыграла главную роль в последующих событиях по разгрому Колчака.

Невозможно в рамках данной статьи проанализировать хотя бы относительно полно боевые действия 25-й дивизии; за полгода командования В. И. Чапаева она провела десятки боев и неизменно имела успех. И даже лбищенская трагедия была не поражением, а лишь случайной неудачей, за которую чапаевцы жестоко отомстили белоказакам.

Какие наиболее характерные черты мы видим в военном искусстве В. И. Чапаева? Что наиболее поучительного и ценного для сегодняшней обстановки могут извлечь из опыта этого героя Рабоче-Крестьянская Красная Армия и весь советский народ?

Прежде всего это кровная, неразрывная связь командира с массами. Чапаев — тип нового, революционного командира, диаметрально противоположного офицеру старой армии. Чапаев — сын народа, выходец из народной массы и сам — органическая часть этой массы. Отсюда и необыкновенная спайка между ним, подчиненными командирами и бойцами, любовь к нему всех подчиненных, видевших в нем своего вожака, безгранично веривших ему и готовых итти за ним на самые опасные дела. Это качество революционного командира составляет важнейшую черту облика Чапаева-военачальника. Нечего и говорить, что такое качества типично и для сегодняшнего командира Красной Армии.

Чапаев отлично воспринял и постиг маневренный характер гражданской войны. Его части привыкли драться, не имея соседей и во всяком случае не оглядываясь на них. Он широко применял маневр обхода и особенно охвата, нередко отступал частью сил перед неприятелем для того, чтобы ударить по нему главными силами с флангов. Излюбленный его боевой порядок — знаменитый чапаевский «глаголь» — обычно строился так, чтобы иметь на одном из флангов сильную ударную группу, вступающую в бой в решающий момент.

Активностью, смелостью замысла пронизаны все решения и действия Чапаева. Он преимущественно наступал, редко оборонялся и почти никогда не отступал. Даже и оборонительные задачи он решал активно. Очень характерен в этом смысле пример действий 73-й бригады 25-й дивизии в апреле 1919 г. на реке Боровке, севернее Бузулука (схема 3). Товарищ Фрунзе возложил на эту бригаду задачу прикрытия района .сбора ударной группы Восточного фронта, которая должна была нанести фланговый удар по колчаковской армии, наступавшей к Волге. Сбор ударной группы еще не был закончен, когда Бузулуку стала угрожать целая 11-я Уральская дивизия белых. И хотя 73-я бригада имела пассивную задачу, В. И. Чапаев, лично принявший на себя руководство действиями бригады, решил ее активным методом: он сам перешел в наступление и нанес 11-й Уральской дивизии жестокое поражение, отбросив ее далеко на север, за реку Кинель. Характерна группировка сил 73-й бригады в этом бою: сильные ударные кулаки на флангах и слабая сковывающая группа (два батальона на широком фронте) в центре боевого порядка. И здесь участь боя решается ударом мощной фланговой группы (218 и 219 сп, 25 кп).

Боевое творчество Чапаева не знало шаблонов. Так, обычно в то время походные движения красных дивизий совершались в бригадных колоннах¹. Но когда 9 мая 1919 г. 25-я дивизия двигалась к Бугульме и Чапаеву стало известно о встречном движении белых, он построил маршевый порядок на широком фронте, приказав бригадам двигаться в полковых колоннах. В итоге белогвардейцы сразу были охвачены превосходными силами красных полков и понесли поражение по частям: в боях 9 — 11 мая под деревнями Татарский Кандыз и Секлетарка были последовательно разбиты две белые дивизии.

Вот какую оценку дал М. В. Фрунзе этим действиям т. Чапаева в телеграмме бойцам соседней, Туркестанской армии:

«Противник, сосредоточив к востоку от Бугульмы сильную группу, перешел 9 и 10 сего числа в контр-наступление, обрушившись на 25-ю дивизию. В результате двухдневных кровопролитных боев враг разгромлен окончательно. Ижевская бригада и 4-я Уфимская дивизия уничтожены. Нами взято за два дня свыше 2 000 пленных, 3 орудия, много пулеметов и другого оружия. Жалкие остатки разбитого врага стремятся спастись поспешным отступлением на восток…»².

Борьба с Колчаком для 25-й дивизии завершилась победоносной Уфимской операцией, в которой чапаевским полкам принадлежала главная и решающая роль. Здесь В. И. Чапаев еще раз продемонстрировал характерные черты своего военного таланта — смелость, инициативу и необычайное упорство.

Для овладения Уфимским районом 25-я дивизия форсировала реку Белую в ночь с 7 на 8 июня 1919 г. у д. Красный Яр, в 20 км северо-западнее Уфы. Успешно произведя внезапную ночную переправу передовых частей и захватив плацдарм на правом берегу р. Белой, чапаевцы уже днем 8 июля попали в исключительно тяжелое положение: на переправившиеся части навалились свежие резервы белых — до двух каппелевских дивизий, а их авиация нарушила нормальную работу переправ. В итоге чапаевские части оказались прижатыми к берегу, отрезанными от своего тыла и лишенными подвоза патронов и снарядов.

Поражение, казалось бы, было неминуемо. И здесь решающую роль сыграл личный пример М. В. Фрунзе и В. И. Чапаева, непрерывно находившихся среди борцов и непосредственно руководивших боем. Раненный в голову пулей с белого самолета, Чапаев, не покинул своих бойцов. Именно тут 9 июня 1919 г. имел место случай, художественно отображенный известным фильмом «Чапаев» в эпизоде так называемой «психической атаки». Мужество, выдержка и смелость командира В. И. Чапаева, поддержанные всеми его бойцами, победили. К вечеру 9 июня Уфа стала навсегда советской.

Примечания:

1. Дивизия РККА во время гражданской войны имела три пехотные бригады по три полка в каждой. [↩]
2. ЦАКА, ф. 254, оп. 4, д. № 153, л. 185. [↩]

В эти дни боевые заслуги В. И. Чапаева были отмечены советским правительством, наградившим его орденом Красного Знамени. Приказ Реввоенсовета Республики об этом награждении дает замечательный перечень подвигов Чапаева:

«Награждается орденом «Красного знамени» начальник 25-й стрелковой дивизии, тов. Василий Иванович Чапаев, за нижеследующие отличия.

Соорганизовав, по революционному почину, отряд в течение мая, июня, июля, августа и сентября 1918 г. упорно оборонял Саратовско-Николаевский район, сначала от нападения уральских казаков, а потом и чехословаков. 6 и 7 октября 1918 г., руководя отрядом (Николаевской дивизией) на подступах к Самаре, занятой чехословаками, одним из первых переправился через реку Самарку, воодушевляя тем свои и соседние части, что способствовало быстрой переправе частей и занятию Самары. Всегда предводительствуя своими частями, он храбро и самоотверженно сражался в передовых цепях, неоднократно был ранен и контужен, но всегда оставался в строю. Благодаря его умелым маневрам, Александро-Гайской бригадой были разбиты казачьи банды генерала Толстова, что дало возможность нам овладеть Уральской областью. Назначенный начальником 25-й стрелковой дивизии, в дни катастрофического положения Самары, когда противник отстоял от нее в двух переходах, он с дивизией был выдвинут в центр наступающих сил противника под Бугуруслан; настойчивыми стремительными ударами и искусными маневрами он остановил наступление противника и в течение полутора месяца овладел городами Бугурусланом, Белебеем и Уфой, чем и спас Среднее Поволжье и возвратил Уфимско-Самарский хлебный район. В боях под Уфой (8 июня с. г.) при форсировании р. Белой лично руководил операцией и был ранен в голову, но, несмотря на это, не оставил строя и провел операцию, закончившуюся взятием гор. Уфы»¹.

Поистине, даже десятой части этих поразительных дел было бы достаточно, чтобы увенчать славой их исполнителя!

Чапаев был беззаветно храбр, но далеко не безрассуден. И, не жалея своей жизни тогда, когда это было нужно в интересах победы, он был осторожен и хладнокровен в минуты опасности. Эта черта характера Василия Ивановича хорошо отображена в книге Фурманова «Чапаев», подчеркивающего полное отсутствие рисовки и показного молодечества в поведении Василия Ивановича в бою.

Как командир Чапаев предпочитал быть со своими войсками, в массах, а не сидеть в штабе. На месте его вообще было трудно застать; всегда в движении, всегда ближе к фронту, он появлялся обычно там, где разыгрывались решающие бои. Тем не менее он умел держать отличную связь со своим штабом, отнюдь не пренебрегая технической стороной управления войсками. Приказы т. Чапаева, хоть и написаны зачастую не по всем правилам штабного искусства, всегда кратки, понятны и действенны. Он придавал большое значение разведке и умел ценить добытые ею данные. Когда 18 апреля 1919 г. чапаевская разведка захватила важнейшие документы — два оперативных приказа 7-й Уральской дивизий белых, раскрывавшие группировку и намерения врага, В. И. Чапаев немедленно и лично передал их по прямому проводу М. В. Фрунзе. Сведения, добытые Чапаевым, сыграли решающую роль в окончательной выработке плана контрудара товарища Фрунзе.²

Этот факт опровергает представление о В. И. Чапаеве, как о командире, «презиравшем» высшие штабы и не признававшем старшего командования. Действительно, Чапаев очень подозрительно относился к бывшим генералам, и всяким троцкистским ставленникам, засевшим в штабах фронта и армий. Теперь нам особенно хорошо известно, насколько основательным было недоверие Чапаева к этим лицам. Тут он проявлял правильное, здоровое классовое чутье, позволявшее ему издалека улавливать измену. Но с теми начальниками, которым Чапаев доверял, он был идеально дисциплинированным. Именно таковы были его отношения с М. В. Фрунзе, которого, Чапаев любил беспредельно.

Чапаев ушел от нас, не успев воплотить в жизнь свои мечты: помочь большевистской партии полностью очистить от классовых врагов родную советскую землю для того, чтобы строить на ней лучшую, разумную, счастливую жизнь. Эту задачу выполнили за него его славные соратники и бойцы; ее продолжают выполнять дети этих бойцов, новое поколение советских патриотов, людей ленинско-сталинской эпохи социализма.

Лучшие черты Чапаева как командира воплощены в новом поколении командного состава Красной Армии. Сотни и тысячи командиров РККА по-чапаевски действовали в боях на озере Хасан, при выполнении специальных заданий правительства по укреплению оборонной мощи родины, при защите ее границ. Смелость, решительность, инициативность, близость к массам, широта военной мысли — все эти чапаевские качества присущи и современному командиру РККА. Но сейчас эти качества безмерно усилены военным образованием, большевистской закалкой, специальной технической подготовкой, культурностью командира. Память о Чапаеве крепка в народе. О нем сложены бесчисленные легенды и песни. Ему посвящены выдающиеся произведения советской литературы и искусства. В Чапаева играют дети трудящихся далеко за пределами нашей родины.

Жизнь Чапаева — лучшая, живая иллюстрация к словам товарища Ворошилова о том, что русский народ умеет воевать и любит воевать. Только народ, умеющий и готовый драться за свою независимость и счастье, может рождать Чапаевых.

Потомки любят и помнят Чапаева потому, что он был подлинным народным героем, потому, что талантливые и смелые народы СССР выдвигают и выдвинут из своей среды еще сотни и тысячи Чапаевых.

Полковник Е. Болтин.

Примечания:

1. Приказ РВСР по личному составу армии от 14 июля 1919 г. № 137. [↩]
2. ЦАКА, ф. 106, д. № 1056, лл. 71 — 87. [↩]