«Свидетельство о рождении» корабля

КОРАБЛИ ТИХООКЕАНСКОГО ФЛОТА: ИСТОРИИ В ЗАКЛАДНЫХ ДОСКАХ 

Сведения об авторе. Зайцев Юрий Михайлович — доцент кафедры тактики, боевой подготовки и морской практики Тихоокеанского высшего военно-морского училища имени С.О. Макарова (г. Владивосток), капитан 1 ранга запаса, кандидат исторических наук.

 Аннотация. В статье раскрывается история кораблей, внесших большой вклад в исследование морей Дальнего Востока и укрепление обороноспособности России на Тихом океане, чьи закладные доски хранятся в Центральном военно-морском музее в Санкт-Петербурге и в Военно-историческом музее Тихоокеанского флота во Владивостоке.

Корабли, как и люди, рождаются, живут, выполняя возложенные на них функции, и уходят, давая жизнь и свои имена другим кораблям. Одни из них проживают жизнь короткую, но яркую, оставляя свои имена на географических картах и на страницах учебников по истории, другие живут долго и, на первый взгляд, незаметно, но и их служба особенно важная и нужная.

Началом жизненного цикла корабля обычно считается дата его закладки. Церемония закладки корабля берет свое начало в глубокой древности, когда в киль корабля закладывалась монета с изображением правителя, при котором корабль строился. Впоследствии вместо монет стали закладывать специально изготовленную табличку, выполненную из металла, на которой гравировалась дата закладки, имена должностных лиц, строивших корабль и присутствовавших при закладке. Зачастую на ней отражались основные характеристики корабля и состав его вооружения. Таким образом, закладная доска представляет собой своеобразное свидетельство о рождении.

Закладка корабля, особенно крупного, во все времена считалась делом государственной важности, и на такой церемонии зачастую присутствовали первые лица государства. Одним из документов, регламентировавших церемониал закладки кораблей в Российском Императорском флоте, был приказ от 3(16) мая 1903 года № 85 по Морскому ведомству, одобренный Николаем II¹, который определял порядок и процедуру закладки корабля в присутствии царственной особы. Однако фактическое начало строительства корабля и дата его официальной закладки зачастую не совпадают. Как правило, торжественная церемония закладки приурочивалась к какой-либо знаменательной дате или событию, могла быть перенесена по срокам в силу различных обстоятельств, а закладная доска, изготовленная заранее, уже не менялась. Несоответствие даты закладки в официальных бумажных документах и на металле явление достаточно частое.

Тем не менее, с закладной доской, этим «свидетельством о рождении», кораблю суждено пройти весь жизненный цикл. С этим документом корабль гибнет в бою и уносит его с собой на морское дно, с ним он приходит на утилизацию. Даже в случае переименования корабля в закладном ящике лежит доска с именем, присвоенным ему с самого начала постройки. С утилизированных кораблей закладные доски, как правило, сдаются в морские музеи или оседают в музеях судоремонтных заводов. Однако очень часто в экспозиции музеев попадают не подлинные доски, которые помещались в закладные ящики, а сувенирные, то есть те, что вручались именитым гостям в день торжественной церемонии. В период сокращения Военно-Морского Флота России и массового вывода кораблей из боевого состава, в результате бесконтрольности, закладные доски порой просто «исчезали», пополняя частные коллекции.

21 мая 2016 года исполнилось 285 лет со дня создания российского флота на Тихом океане. За эти годы сотни кораблей несли здесь службу, выполняя задачи обороны российского побережья, обеспечивали многочисленные дипломатические миссии, проводили гидрографические исследования морей далекой окраины.

До Русско-японской войны количество кораблей российского флота на Тихом океане определялось военно-политической обстановкой. Поэтому особенности базирования, материально-технического обеспечения стали одной из причин того, что корабельный состав флота России на Тихом океане был переменным — боевые корабли Балтийского флота на два-три года отправлялись на Дальний Восток, после чего им на замену приходили другие. Предпочтение отдавалось более новым кораблям, способным длительное время решать задачи без существенного ремонта. По мере расширения судоремонтных возможностей главной базы российского флота во Владивостоке продолжительность таких «командировок» увеличивалась. Мелкий же ремонт и пополнение запасов корабли выполняли в незамерзающих портах Японии и Китая.

После Русско-турецкой войны 1854—1855 гг. в России началось строительство пароходофрегатов, винтовых корветов и клиперов. Корветы и клиперы Балтийского флота должны были посменно нести службу в Тихом океане, числясь в составе Балтийского флота. Одним из первых таких кораблей, направленных на Дальний Восток, стал 46-пушечный фрегат «Аскольд», построенный в 1857 году. Переход в Тихий океан выявил некачественную постройку корабля, поэтому с прибытием в Нагасаки он был поставлен в капитальный ремонт и пришёл к месту назначения только в мае 1858 года, войдя в состав эскадры капитана 1 ранга А.А. Попова.

Это было время, когда в очередной раз обстановка на Дальнем Востоке обострилась, и прибытие нового корабля было как нельзя кстати. Именно об этом корабле Попов писал Великому князю Константину Николаевичу и в записке генерал-губернатору Восточной Сибири, командующему военными сухопутными и морскими силами графу Н.Н. Муравьёву: «Фрегат “Аскольд” и пять винтовых корветов, находящихся теперь в Японии, могут составить эскадру, способную действовать с успехом в океане, кто бы ни был нашим противником»².

На борту фрегата «Аскольд», летом 1859 года, совершил поход с дипломатической миссией по портам Японии граф Н.Н. Муравьёв³. Активный период деятельности «Аскольда» на Дальнем Востоке, ввиду неважного технического состояния, оказался не столь велик, но его имя, тем не менее, закреплено на карте Японского моря — оно присвоено проливу и острову в Северной части залива Петра Великого⁴.

По возвращении в Кронштадт в мае 1860 года корабль был подвергнут ревизии и признан непригодным для дальнейшей службы. 15 июля 1861 года фрегат «Аскольд» был исключен из списков флота. Его корпус разобрали, а механическую установку, перебрав на Кронштадтском пароходном заводе, впоследствии установили на корвет «Аскольд».

17-пушечный винтовой корвет «Аскольд» был заложен в Санкт-Петербурге на Охтинской верфи 6 октября 1862 года в присутствии, как гласит надпись на закладной доске, «управляющего Морским министерством генерал-адмирала Краббе и директора Кораблестроительного департамента контр-адмирала Воеводского 2-го».

Корабли данного проекта, как никакие другие, отвечали требованиям дальних океанских плаваний, обладая прекрасными мореходными качествами. Однако скорость хода под парами, вследствие слабых и устарелых механизмов, была сопоставима со скоростью движения под парусами (не более 11 узлов).

В начале 1860-х годов в Санкт-Петербурге началось строительство четырех винтовых клиперов типа «Жемчуг». Два из них, «Алмаз» и «Жемчуг», были заложены в декабре 1860 года на Галерном островке, а третий —«Изумруд» — 15 июня 1861 года в Новом Адмиралтействе. Закладку «Изумруда» почтили своим присутствием, как указано в закладной доске, «Его Императорское Высочество Генерал-Адмирал Константин Николаевич и Управляющий Морским Министерством Генерал-Адъютант Краббе». Из четырёх кораблей данной серии, «Изумруд» оказался лучшим: на испытаниях он развил ход под парами до 13 узлов, а под парусами — до 10 узлов.

В июле—августе 1865 года корвет «Аскольд» и клипер «Изумруд» были направлены из Кронштадта в Тихий океан, где формировалась новая эскадра под командованием контр-адмирала Ф.С. Керна. В начале апреля 1866 года оба корабля прибыли в Шанхай и поступили в распоряжение начальника эскадры. На Дальнем Востоке корабли выполняли представительские функции в портах Японии, поочередно выступали в качестве флагманских кораблей эскадры, обеспечивали жизнедеятельность постов в Де-Кастри, Императорской (Советской) Гавани, Владивостоке и заливе Посьет, осуществляли перевозку войск с материка на о. Сахалин. В августе 1866 года корвет «Аскольд» доставил из Владивостока в Хакодате российского консула, после чего исполнял роль стационера в портах Иеддо⁵ и Осака, а затем перешёл в Нагасаки, где встретился с клипером «Изумруд». Здесь корабли застала телеграмма о возвращении в Кронштадт. 10 декабря «Аскольд», под флагом начальника эскадры Керна, и «Изумруд» покинули Нагасаки и, спустя три дня, прибыли в Шанхай, где пополнили запасы и приготовились к возвращению в родную базу⁶. Кругосветное плавание этих кораблей завершилось в июле 1867 года, когда они прибыли в Кронштадт⁷.

Напоминанием о пребывании корвета «Аскольд» в Японском море служит мель (банка) с одноименным названием в Татарском проливе.

Корвет «Аскольд» в составе российского флота находился без малого 30 лет и был исключён из списков в 1893 году. Закладные доски корвета «Аскольд» и клипера «Изумруд» переданы на временное хранение из Центрального военно-морского музея в экспозицию Военно-исторического музея Тихоокеанского флота.

В этой же экспозиции находится ещё одна закладная доска корабля, который никогда на Тихом океане не был. Это винтовой фрегат «Дмитрий Донской», заложенный 28 июля (10 августа) 1859 года на Галерном островке в Санкт-Петербурге. Церемонию закладки возглавлял управляющий Морским министерством адмирал Н.Ф. Метлин. Корабль был принят в состав флота в 1861 году и стал вторым по величине кораблём в российском флоте. Во Владивосток закладную доску этого корабля передали, очевидно, по ошибке, перепутав с полуброненосным фрегатом (позже он был переклассифицирован в крейсер 1 ранга) «Дмитрий Донской», который действительно внёс огромный вклад в укрепление обороноспособности российского Дальнего Востока.

Строительство «Дмитрия Донского» началось в Новом адмиралтействе 10 сентября 1880 года, а 18 августа 1883 года в присутствии Великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича, князя Евгения Максимилиановича Романовского герцога Лихтенбергского, управляющего Морским министерством генерал-адъютанта Шестакова и других лиц он был спущен на воду⁸.

В 1886 году из Средиземного моря фрегат направился во Владивосток и вошёл в состав Тихоокеанской эскадры контр-адмирала А.А. Корнилова. Совместно с корветом «Витязь», которым командовал капитан 1 ранга C.O. Макаров, он участвовал в артиллерийских учениях, в изучении и обследовании тихоокеанских вод. Весь 1888 год он проводит в переходах между Владивостоком, Нагасаки и Чифу, а в мае 1889 года возвращается в Кронштадт. Однако, уже в июле 1892 года «Дмитрий Донской» вновь составляет главную силу Тихоокеанской эскадры и базируется главным образом во Владивостоке.

В 1893 году крейсер 1 ранга «Дмитрий Донской» возглавляет отряд российских кораблей, который по приглашению правительства США участвует в международных торжествах по случаю 400-летия открытия Америки Xристофором Колумбом. В этом мероприятии принимает участие и крейсер 1 ранга «Рында». В 1895 году корабль вторично направляется на Дальний Восток и прибывает в апреле 1896 года в Нагасаки, где, несмотря на обострившиеся отношения с Японией, продолжает базироваться часть кораблей Тихоокеанской эскадры.

В этот раз тихоокеанская вахта «Дмитрия Донского» затянулась на шесть лет. В эти годы корабль посетил Порт-Артур, ставший главной базой флота на Тихом океане, первым вошёл в новый сухой док Механического и судостроительного завода Владивостокского военного порта 7 октября 1897 года. В 1900 году принял участие в крупных учениях в районе Порт-Артура, подавлении восстания «ихэтуаней», и покинул Порт-Артур и Дальний Восток в январе 1901 года.

С прибытием в Кронштадт, крейсер был переоборудован в учебно-артиллерийский корабль для Тихоокеанской эскадры. Очередной поход в Тихий океан должен был начаться в октябре 1903 года, однако по ряду причин «Отдельный отряд судов, идущих в Тихий океан» под командованием контр-адмирал А.А. Вирениуса, в состав которого и вошёл «Дмитрий Донской», был возвращён в Кронштадт. В свой последний поход на Дальний Восток крейсер отправился из Либавы в составе 2-й Тихоокеанской эскадры под командованием контр-адмирала З.П. Рожественского. Он стал одним из немногих кораблей, которому в Цусимском сражении удалось преодолеть Корейский пролив и выйти в Японское море, но в районе острова Уллындо (Дажелет) 15 мая 1905 года ветеран флота принял неравный бой с японской эскадрой. Получив тяжелые повреждения, не позволившие дальнейший прорыв во Владивосток, «Дмитрий Донской» был затоплен экипажем в полуторах  милях от острова.

На основании опыта Американской экспедиции в 1869 году, для обеспечения постоянного присутствия русских крейсерских сил в океанах, было решено сформировать четыре крейсерских отряда в составе одного корвета и трёх клиперов каждый. Первый отряд должен был нести службу в Тихом океане, второй — на Балтике, выполняя необходимый ремонт, а два других — на переходах. Решить в полном объёме все проблемы обороны Дальнего Востока столь незначительные крейсерские силы были не в состоянии, но они внесли огромный вклад в освоение Дальнего Востока России, изучении морей Тихого океана. Российскими военными моряками были произведены геодезические съемки западного побережья Японского моря, побережья Охотского и Берингова морей, сделаны описи территорий о. Сахалин, Приамурья и Приморской области.

В составе второго Амурского отряда под командованием капитана 1 ранга А.А. Попова в июле 1858 года на Дальний Восток убыл корвет «Рында», а год спустя к отряду присоединились корабли «Разбойник» и «Наездник». Их имена присвоены бухтам о. Русский и залива Стрелок в заливе Петра Великого. В составе отряда А.А. Попова корвет «Рында» исследовал устье реки Амур, северо-западное побережье Японского моря, а в октябре 1859 года принял на борт командира отряда и вместе с ним прибыл в Хакодате. В начале ноября корабль убыл на Балтику, но уже в 1861 году корвет «Рында» вторично убыл в Тихий океан, где всю навигацию 1862 года исследовал побережье Южного Приморья и Японии, эпизодически посещая китайские порты. В 1863 году корвет в составе Тихоокеанской эскадры контр-адмирала А.А. Попова выполнял дипломатическую миссию по поддержанию республиканцев в Гражданской войне Соединённых Штатов⁹. По окончании миссии корабль убыл в Шанхай, откуда отправился в обратный путь на Балтику. До исключения из списков в 1871 году, корвет «Рында» находился в составе Балтийского флота.

В 1884 году имя «Рында» было передано стальному винтовому корвету, заложенному обществом Франко-Русских заводов 16 февраля на Галерном островке в Санкт-Петербурге в присутствии Великого князя генерал-адмирала Алексея Александровича и управляющего Морским министерством генерал-адъютанта Шестакова. В 1885 году он был спущен на воду и после ходовых испытаний под командованием капитана 1 ранга Ф.К. Авелана убыл на Дальний Восток. Во Владивосток корабль прибыл в июле 1887 года, откуда вышел вдоль побережья в заливы Де-Кастри и Императорскую Гавань с заходами в бухту Преображения и залив Ольги.

После зимней стоянки в Нагасаки в 1887—1888 гг., где на корабле был выполнен мелкий ремонт, корабль взял курс в южном направлении. Посетив Филиппины, Новую Гвинею, Новую Зеландию, Зондские острова, Самоа и Фиджи, «Рында» в январе и феврале посетила несколько портов Австралии. Прибытие российского корабля в Австралию было встречено как с настороженностью, так и с большим интересом. Настороженность в британской колонии были вызваны обостренными отношениями России с митрополией. После Крымской войны австралийцы испытывали приступы страха перед русским военным вторжением в 1863, 1882 и 1885 гг.

Последняя четверть XIX века в истории освоения Тихого океана была связана с попытками ряда европейских держав аннексировать «невостребованные» острова. Именно так и был воспринят визит «Рынды» в Австралию. Однако, как напишут на страницах газеты «The Newcastle Morning Herald & Miner’s Advocate» в январе 1888 года, «…вояж “Рынды” не привёл к территориальным приобретениям для России, но возбудил австралийскую общественность».

И всё же интерес к русским был сильнее подозрений и страха. Газеты Ньюкасла, Сиднея и Мельбурна с большим интересом следили за визитом русского корабля. Этот интерес был обусловлен не только самим фактом прибытия «нежданного гостя», но и тем, что на его борту находился член царской семьи Великий князь мичман Александр Михайлович Романов¹⁰. Последнее обстоятельство, как отмечали журналисты, делало визит далеко не ординарным.

Публикации местной прессы содержали технические характеристики корабля и его вооружения, обстоятельства плавания, детали захода и описание мероприятий с участием русских офицеров, условия проживания офицеров и команды, отмечали великолепное внутреннее убранство корабля, отличное его содержание и безупречную дисциплинированность личного состава¹¹.

Естественно, что во всех портах захода корабля персоной основного внимания был Великий князь Александр Михайлович. Корреспонденты отмечали его приятную внешность, скромность, учтивое поведение, хорошее знание английского языка. Газеты не обошли вниманием и других офицеров корабля, представлявших цвет русских флотских династий: князя М.С. Путятина, князя С.А. Ширинского-Шихматова, графа Н.М. Толстого, графа М.А. Апраксина, А.А. Эбелинга, И.И. Ланга, П.И. Тыртова, В.А. Шателена, К.Д. Нилова и др.¹²

Визит корвета «Рында» в Сидней совпал с юбилейными торжествами по случаю празднования столетия основания колонии. Командир корабля капитан 1 ранга Ф.К. Авелан и офицеры корабля приняли участие во всех торжествах, а корабельный оркестр 27 января весь день играл в Национальном парке на пикнике, организованном для детей из бедных семей.

Газета «The Sydney Morning Herald» тех времен отметила мастерство русских музыкантов и признала, что оркестр такого уровня не часто можно встретить в Австралии. Несмотря на то, что по протоколу и в силу служебных обязанностей А.М. Романов не мог присутствовать на всех официальных мероприятиях, он везде был желанным гостем. На приёме в честь экипажей военных и коммерческих судов, присутствовавших на торжествах, губернатор Нового Южного Уэльса лорд Кэррингтон сказал: «Мы приветствуем в водах Порт-Джексона великолепный корабль “Рында”, мы приветствуем доблестных моряков, которые плавают под голубым крестом Святого Андрея. И мы особенно приветствуем, хотя и не имеем право делать это официально, высокого гостя, близкого родственника Его Величества Царя. Хотя мы и не имеем права оказать ему официальный приём, наши сердца оказывают ему истинно царский приём».

В июне 1888 года корвет вернулся во Владивосток, где всё лето провёл в Японском море, выполняя гидрографические работы и отрабатывая элементы боевой подготовки. Осенью этого же года он покинул Японское море и ушёл в Кронштадт. До 1892 года «Рында» находилась на Балтике в составе Практической эскадры. Вторично на Тихий океан крейсер 1 ранга «Рында»¹³ вернулся в 1894 году, где находился в составе Тихоокеанской эскадры в период Японо-китайской войны 1894—1895 гг. В 1896 году крейсер вернулся на Балтику и был перечислен во 2-й ранг. С 1906 по 1917 гг. состоял в составе Балтийского флота в качестве учебного судна. В мае 1917 года «Рында» была переименована в «Освободитель», а спустя год корабль был передан в порт на хранение. В период создания советского флота корабль, которому исполнилось 38 лет, был признан неремонтопригодным, исключён из списков флота и в 1922 году сдан на слом¹⁴.

В память о признании заслуг корабля в исследовании морей Дальнего Востока подлинная закладная доска «Рынды» передана на хранение в Военно-исторический музей Тихоокеанского флота.

В рамках судостроительной программы 1882—1902 гг. Морским министерством России была запланирована постройка мореходных канонерских лодок. Часть из них предназначалась для службы на Дальнем Востоке в составе Сибирской флотилии. Головным кораблём серии данного проекта стала канонерская лодка «Кореец», заложенная в Стокгольме на Бергзундском заводе (Bergsunds Mekaniska Verkatads Nya AB) 10(23) мая 1886 года. В память о закладке канонерской лодки для вручения высокопоставленным гостям были изготовлены сувенирные закладные доски из серебра весом 95,71 г размерами 70,5 х 103,3 мм. Помимо названия корабля, даты и места закладки на оборотной стороне досок была сделана гравировка: «Наблюдающий за постройкою Корабельный Инженер Поручик Мустафин». В августе 1886 года в присутствии официальных лиц России и Швеции состоялся спуск корабля на воду, а спустя некоторое время он был переведён на достройку в Кронштадт. В период достройки с сентября 1886 года по июнь 1887 года было установлено вооружение, устранены замечания, выявленные в ходе испытаний, проведены артиллерийские стрельбы. После этого корабль был принят в казну и начал подготовку к переходу на Дальний Восток. В этот период «Кореец» посетил император, который остался доволен и содержанием корабля и тщательностью его постройки¹⁵. 10 августа 1887 года лодка покинула Кронштадтский рейд и через Суэцкий канал направилась в Тихий океан. В отличие от кораблей, ранее направлявшихся на Дальний Восток на ограниченный срок, «Корейцу» суждено было служить здесь постоянно. 8 мая 1888 года лодка прибыла во Владивосток в состав Сибирской флотилии, а уже в июле в качестве стационера прибыла в Чемульпо.

Стационерство в портах Японии и Кореи чередовалось с исследованием и описанием дальневосточного побережья, проливов и портов, вносилась корректура и уточнялись карты северо-западной части азиатских морей. В 1891 году совместно с однотипной лодкой «Манджур» корабль выполнял ответственную миссию по сопровождению фрегата «Память Азова», на котором совершал дальневосточный вояж наследник царского престола цесаревич Николай Александрович. «Кореец» участвовал во всех протокольных мероприятиях по маршруту следования фрегата от Сингапура до Японии и Владивостока.

В мае 1892 года после учебного плавания и артиллерийских стрельб в Амурском заливе корабль был поставлен в ремонт во Владивостоке. В течение последующих двух лет канонерка осуществляла плавание в Японском, Желтом и Восточно-Китайском морях, продолжала исследовать побережье.

В 1895 году, победив в японо-китайской войне, Япония пыталась отторгнуть Ляодунский полуостров с военно-морской базой и крепостью Порт-Артур. Для поддержки дипломатического протеста России, Германии и Франции против этой акции была сформирована объединённая международная эскадра. В состав этой эскадры был включён и «Кореец». Под давлением коалиции Япония отказалась от своих притязаний, эскадра была расформирована, а корабли эскадры Тихого океана вернулись к местам базирования.

В 1897 году Россия арендовала у Китая Ляодунский полуостров с военно-морской базой Порт-Артур, которая была определена главной базой флота на Тихом океане. С декабря 1897 года портом постоянной приписки «Корейца» стал Порт-Артур. Отсюда корабль уходил для охраны котиковых промыслов в Беринговом море и разведки системы обороны японского порта Нагасаки, отсюда же 16 мая 1900 года канонерская лодка «Кореец» убыла в состав международной эскадры, участвовавшей в подавлении восстания «ихэтуаней». За обстрел 4 июня, совместно с союзными кораблями форта Таку, и проявленные при этом доблесть и героизм, канонерская лодка «Кореец» была награждена Георгиевским серебряным рожком.

В мае 1903 года приказом командующего Морскими силами в Тихом океане № 169 командиром мореходной лодки «Кореец» был назначен капитан 2 ранга Беляев 2-й, командовавший ранее миноносцем Сибирской флотилии «Властный»¹⁶. 18 января 1904 года «Кореец» прибыл в Чемульпо (Инчхон), где совместно с крейсером «Варяг» нёс службу в качестве стационера. События, произошедшие в Чемульпо, и обстоятельства гибели обоих кораблей достаточно хорошо освещены в отечественной литературе. После совещания, проведённого на корабле, было принято решение: «Команду свезти на французский крейсер “Pascal”, а лодку взорвать, на что вызвались охотники: лейтенант Левицкий, мичман Бутлеров, младший инженер-механик Франк, боцманмат Яков Софронов, минный квартирмейстер Парфён Емельянов, артиллерийский квартирмейстер Николай Вогинов, писарь Павел Глазунов, матрос 1 статьи Иван Дьячков. Забрать с лодки казённое, как и частное имущество не имели времени и возможности; захватили лишь георгиевское оружие».

Двумя последовательными взрывами в кормовой и носовой крюйт-камерах¹⁷ лодка «Кореец» переломилась по миделю и затонула. Обследование, проведённое позже японцами, показало нецелесообразность подъёма корабля. В июне 1904 года «Кореец» всё же подняли и продали на металлолом за 4 тыс. иен предпринимателю Исояма Кихэйдзи, предварительно сняв несколько орудий и подняв неразорвавшийся боезапас, которые были оприходованы и сданы по оценочной ведомости на склад военно-морского арсенала¹⁸.

Конечно же, поиском подлинной закладной доски «Корейца» никто не занимался, но одна из сувенирных досок корабля была передана в Центральный военно-морской музей.

После Русско-японской и Первой Мировой войн российского флота на Тихом океане по существу не осталось. Его возрождение началось после обострения обстановки на дальневосточных границах только в 1932 году. Пополнение корабельного состава молодого флота осуществлялось путём сборки боевых кораблей на судостроительном заводе во Владивостоке (Дальзаводе) и строящемся Амурском судостроительном заводе в Комсомольске-на-Амуре. Эти корабли закладывались и строились в Николаеве и Ленинграде и доставлялись к местам сборки по железной дороге в частично разобранном виде или по секциям. Поскольку первоначальная закладка производилась на ведущих предприятиях страны, то корабельные секции прибывали с уже заложенными досками, и на дальневосточных заводах никаких торжеств по случаю начала строительства уже не было. Более того, процесс сборки происходил в условиях максимальной скрытности для предотвращения утечки информации о кораблях и их характеристиках. На закладных досках таких кораблей, конечно же, были указаны место и дата первоначальной закладки.

В отличие от дореволюционного периода на досках уже не указывалось в чьём присутствии происходила закладка корабля, но в обязательном порядке указывалось, что данный корабль заложен «…в бытность Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) т. Сталина И.В., председателя ЦИК СССР т. Калинина М.И., председателя СНК СССР т. Молотова В.М.». Далее, но нисходящей перечислялись фамилии наркомов Обороны, Тяжёлой промышленности, начальника управления Морских сил РККА и других лиц, причастных к строительству корабля. На одной из сторон, как правило, оборотной, делалась гравировка: «Трудящиеся народы СССР строят (такой корабль, или заводской номер) для защиты социалистического Отечества от интервенции мировой буржуазии». Отсутствие каких-либо требований и технических условий на изготовление закладных досок приводило к разнообразию как форм и оформления, так и металла, из которого они изготавливались.

Исчезла и ещё одна дореволюционная традиция — изготовление сувенирных закладных досок. Однако можно предположить, что делался дубликат закладной доски, который отправлялся на дальневосточные заводы, производившие сборку. Только этим можно объяснить, факт обнаружения во Владивостоке закладной доски подводной лодки «С-55» (заводской № 404), спустя почти 70 лет после её гибели. Лодка была заложена 24 ноября 1936 года в г. Ленинграде на Судостроительном и механическом заводе имени Марти, собрана во Владивостоке на Дальзаводе (завод № 202) и вошла в состав Тихоокеанского флота 22 августа 1941 года. В 1942 году в соответствии с постановлением ГКО СССР «Об усилении Северного флота 6 подводными лодками за счёт перевода их с Тихоокеанского флота» № 2238 от 4 сентября 1942 года¹⁹

«С-55» в составе дивизиона из четырёх подводных лодок под командованием Героя Советского Союза капитана 1 ранга А.В. Трипольского совершила трансокеанский переход из Владивостока в Полярный. Подводной лодкой командовал капитан-лейтенант Л.М. Сушкин. Уже через три недели после прибытия на Северный флот «С-55» первой из тихоокеанского пополнения вышла в свой первый боевой поход.

«Оставалось только удивляться, как удалось Л.М. Сушкину, несмотря на все тяготы многомесячного перехода, сохранить столь высокую боеспособность корабля и людей… Командир “пятьдесят пятой” вообще производил очень хорошее впечатление своей обстоятельностью, рассудительностью, дотошностью. В один из первых дней после прибытия на Север он подошёл ко мне с комплектом фотографий фашистских конвоев, заснятых с воздуха, с циркулем и тетрадью, испещрённой расчётами. Оказывается, Лев Михайлович Сушкин сразу же, без раскачки, взялся за поиск наиболее эффективных способов атак по вражеским конвоям, и особенно волновало его, как можно уверенно добиваться дуплетов — одновременного поражения сразу двух целей одним торпедным залпом», — вспоминал начальник подводного плавания Северного флота Н.И. Виноградов²⁰.

Командующий Северным флотом адмирал А.Г. Головко в своих мемуарах писал: «Тут я должен сказать и о тех, кто пришёл к нам не столь давно, но сразу же включился в боевую жизнь флота, совершив перед тем дальний поход через два океана и шесть морей. Пять новых боевых коллективов — экипажи пяти подводных лодок, переданных нам Тихоокеанским флотом, — вступили в поредевшую за истёкший год семью подводников-североморцев… Особенно хорошо проявили себя экипажи подводных лодок: “С-55” под командованием капитан-лейтенанта Л.М. Сушкина, “С-56” под командованием капитан-лейтенанта Г.И. Щедрина и “С-51” под командованием капитана 3 ранга И.Ф. Кучеренко. Сушкин, например, оказался мастером удара по двум целям одним залпом… Дважды такой приём обеспечил успех атаки, предпринятой Сушкиным, а 30 апреля в третий раз я отметил в дневнике: “…Вернулся с позиции Сушкин (“С-55”). Атаковал конвой, шедший на запад. Накануне, 29-го забрался в середину конвоя. Выпустил торпеды в два створившихся форштевнем и ахтерштевнем транспорта. Дистанция — семь кабельтовых. Взорвались три торпеды. Считает, что потопил оба транспорта, но я засчитал ему один. О втором должно быть подтверждение разведки”»²¹.

4 декабря 1943 года «С-55» вышла в свой последний поход. Утром 8 декабря она атаковала норвежское торговое судно. После этого подводная лодка ни разу на связь не вышла и на приказ о возвращении, переданный 21 декабря, не ответила.

Каким же образом закладная доска «С-55» обнаружилась во Владивостоке? Трудно представить, что её могли извлечь в период сборки корабля, и забыли вложить! Но то, что доска была изготовлена в Ленинграде сомнения не вызывает. Ведь аналогичная доска мемориальной ПЛ «С-56» находится в экспозиции корабля-музея.

Во второй половине 1930-х годов на Государственном заводе имени А. Марти в г. Николаеве была заложена серия эскадренных миноносцев проекта 7 для Тихоокеанского флота. Сборка «семерок» была произведена на Амурском судостроительном заводе в Комсомольске-на-Амуре и на Дальзаводе во Владивостоке. Головным кораблем этого проекта должен был стать эсминец «Решительный», но на переходе во Владивосток для достройки и ходовых испытаний во время жестокого шторма он был выброшен на камни и разломился на три части. Комиссия посчитала невозможным восстановление корабля, поэтому головным кораблем стал единственный, сданный в 1939 году эсминец «Рьяный». В годы Великой Отечественной войны корабль совершенствовал боевое мастерство, обеспечивал безопасность морских коммуникаций между Владивостоком и Камчаткой. В 1945 году корабль вошёл в состав отряда лёгких сил Тихоокеанского флота. С 1946 по 1949 гг. корабль прошёл капитальный ремонт с модернизацией на Дальзаводе и до 1958 года нёс службу на Тихом океане. С поступлением на флот более совершенных кораблей «Рьяный» был выведен из боевого состава, переклассифицирован в корабль-цель «ЦЛ-33». Во время разоружения корабля на Дальзаводе с него была снята закладная доска, а 8 января 1961 года во время учебных стрельб в Японском море «ЦЛ-33» был потоплен. На закладной доске были указаны тактико-технические характеристики эсминца и, очевидно, чтобы эти сведения не попали к врагу, была сделана попытка удалить с нее название корабля.

Другой тихоокеанской «семёркой» с интересной судьбой стал эсминец «Прыткий», собранный на Дальзаводе. В апреле 1939 года он был спущен на воду, и вступил в строй в январе 1941 года. В 1940 года все корабли, названия которых начинались на букву «П» были переименованы и получили, как и все тихоокеанские эсминцы, названия, начинающиеся на «Р». Так, «Поспешному» было дано имя погибшего корабля «Решительный», а «Прыткий» стал «Рекордным». Разумеется, менять в таких условиях закладную доску не стали, и до 1955 года корабль оставался «Рекордным» с закладной доской «Прыткого». В августе 1945 года, как и все дальневосточные эсминцы проекта 7, «Рекордный» входил в состав 1-го дивизиона эскадренных миноносцев отряда легких сил и принимал участие в боевых действиях против Японии на Тихом океане.

В 1955 году корабль после модернизации был передан в состав ВМС Народно-освободительной армии Китая и получил название «Аньшань». Эсминец стал первым крупным кораблем создаваемого китайского флота и его флагманом. В боевом составе он находился до 1986 года, пока в 1992 году не был поставлен на стоянку как корабль-памятник в военно-морском музее в Циндао. А во Владивостоке на Дальзаводе осталась закладная доска «Рекордного», выполненная достаточно кустарным способом с большими историческими ошибками. Так на ней значится, что «Эскадренный миноносец заложен 25 сентября 1936 г. в г. Николаеве УССР на заводе № 198 имени Андре Марти. В бытность… Народным Комиссаром Военно-Морского Флота СССР адмирала т. Кузнецова». Но ведь Н.Г. Кузнецов стал наркомом ВМФ только в апреле 1939 года, а в указанное на закладной доске время он находился в Испании. Когда и зачем потребовалось делать этот фальсификат мы, наверное, уже не узнаем.

Во второй половине 1950-х годов в Советском Союзе началось строительство подводных лодок с ядерной энергетической установкой. Первая ПЛ с торпедным вооружением проекта 627 «К-3» была заложена в октябре 1955 года на заводе Северное машиностроительное предприятие (Севмаш) в г. Молотовске (Северодвинске). Для строительства подводных лодок проекта 659 с крылатыми ракетами П-5 для стрельбы по береговым целям был определён Амурский судостроительный завод имени Ленинского комсомола (завод № 199). Закладка головной ПЛ «К-45» (заводской № 140) была намечена на 28 декабря 1957 года. К этой знаменательной дате была изготовлена закладная доска, однако процесс согласования о начале строительства затянулся и торжественная церемония была отложена на год и состоялась 20 декабря 1958 года. Именно эта дата и отложилась во всех официальных документах.

О сложностях и перипетиях строительства АПЛ этой серии достаточно подробно изложено в мемуарах судостроителей В.П. Долгова, А.Я. Звиняцкого, члена первого экипажа АПЛ Р.И. Калинина, одного из командиров «К-45» вице-адмирала А.В. Конева²².

Первым командиром атомохода стал капитан 2 ранга В.Г. Белашев, имевший большой опыт командования дизельными подводными лодками. 18 сентября 1960 года на подводной лодке был поднят Военно-морской флаг СССР и она вошла в состав Тихоокеанского флота. Однако крылатые ракеты комплекса П-5 имели множество недостатков и все попытки улучшить их боевые качества желаемого результата не дали. В 1966 года было принято решение о переоборудовании всех пяти ПЛ данного проекта. В 1966—1970 гг. на заводе «Звезда» была произведена модернизация «К-45» по проекту 659т. Были демонтированы ракетные контейнеры и приборы управления стрельбой, а вместо них оборудованы стеллажи для хранения торпед. Торпедное вооружение «сорок пятой» возросло многократно, но гидроакустические системы ещё были далеки от совершенства. За мощь своего вооружения и относительно слабую гидроакустику подводная лодка получила прозвище «слепой и глухой бандит, вооруженный до зубов».

Эта подводная лодка была первой не только на стапелях завода, она всегда и везде была первой — она первой осваивала новую базу в б. Павловского, первой из атомоходов осваивала базирование на Камчатке и в Советской Гавани. Командиру и первому экипажу удалось заложить крепкие флотские традиции: все годы пребывания в составе Тихоокеанского флота она добивалась звания «отличной», в 1973 году завоевала приз Главнокомандующего ВМФ по торпедной стрельбе, совершила несколько учебно-боевых походов в Филиппинское, Восточно-китайское и Южно-китайское моря, в Индийский океан. После своего очередного похода под командованием капитана 2 ранга В.Д. Хаперского в Южно-китайское море в 1985 году она была поставлена в средний ремонт, который вскоре был признан нецелесообразным — у подводной лодки истекал срок эксплуатации ядерных реакторов. Приказом Министра обороны СССР от 30 мая 1989 года подводная лодка была выведена из состава Тихоокеанского флота и сдана в отдел фондового имущества для дальнейшей утилизации. В 1994 году «К-45» была переведена на завод «Звезда», где из реакторного и двух смежных отсеков был изготовлен трёхотсечный блок, более удобный для хранения. В мае 1995 года утилизация была закончена и блок отбуксирован к месту постоянного хранения в одну из бухт Приморья.

В 2005 году подводной лодке «К-45» исполнялось 45 лет. В преддверие юбилейной даты один из бывших командиров «К-45» вице-адмирал А.В. Конев заинтересовался судьбой закладной доски подводной лодки. Оказалось, что в музей завода «Звезда» она не передавалась, а следы её терялись в процессе разделки. Потребовались усилия для того, чтобы разыскать доску, и она заняла своё место в Военно-историческом музее ТОФ. Вот тут то и выяснилось, что на закладной доске стоит первоначальная дата планируемой закладки «28 декабря 1957 г.». Потребовалось ещё время для того, чтобы выяснить обстоятельства несоответствия двух дат. Оказалось, что в ноябре 1957 года Государственный комитет Совета Министров СССР по судостроению принял решение о прекращении строительства подводных лодок проекта 659, которое через полгода было отменено, а закладную доску менять уже не стали²³.

В июле 2015 года, в соответствии с кораблестроительной программой ВМФ России, на Амурском судостроительном заводе планировалась закладка новейшего корвета проекта 20380 «Разумный». По этому случаю была изготовлена закладная доска со всеми атрибутами, соответствующими современным требованиям к их оформлению, однако изделие оказалось невостребованным — было решено дать кораблю другое имя — «Герой Российской Федерации Алдар Цыденжапов». Была изготовлена другая доска, которая отражала новое имя корабля и именно она была заложена в основание корабля 22 июля 2015 года. Но у этого строящегося корабля вся история ещё впереди.

Кто знает, быть может имя «Разумный» получит другой корабль, и «забракованная» доска ещё пригодится? История отечественного судостроения знает случаи, когда закладная доска готовилась для будущего корабля, а закладка не состоялась.

Закладка подводной лодки с заводским номером 283 должна была состояться в апреле 1951 года в г. Ленинграде на заводе № 198, но корабля с таким номером в советском ВМФ не было.

Исследование истории кораблей по их закладным доскам представляет большой интерес не только для коллекционеров и может быть самостоятельным направлением в военно-морской истории. Вместе с тем, закладные доски дают не только информацию о корабле, но и пищу для размышления и поисков истины. В настоящей работе освещена деятельность лишь малой части кораблей, в разные годы служивших на Тихом океане, тех, чьи закладные доски находятся в экспозициях музеев.

ПРИМЕЧАНИЯ

¹ Морской сборник. 1903. № 6. С. 28—30.

² Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 283. Оп. 3. Д. 1615. Л. 6.

³ Сгибнев А.С. Обзор заграничных плаваний судов русского военного флота с 1850 по 1868 годы. СПб., 1871. С. 601, 602.

⁴ Справочник по истории географических названий на побережье СССР. Л.: ГУНиО МО, 1976. С. 19

⁵ Иеддо (Эдо) — название г. Токио до 1869 г.

⁶ Сгибнев А.С. Указ. соч. С. 698—701.

⁷ Там же. С. 15.

⁸ Морской сборник. 1883. № 9.

⁹ См.: Широкорад А.Б. Россия — Англия: неизвестная война, 1857—1907. М.: ACT, 2003.

¹⁰ Романов Александр Михайлович (1866—1933 ) — российский государственный и военный деятель, Великий князь, сын Великого князя Михаила Николаевича; генерал-адъютант, адмирал, окончил морской корпус (1885) и зачислен в Морской гвардейский экипаж мичманом, командир миноносца «Ревель» (1892), старший офицер броненосца «Сисой Великий» (1895—1896), старший офицер броненосца «Генерал-адмирал Апраксин» (1899), командир эскадренного броненосца «Ростислав» (1900), главноуправляющий торговым мореплаванием и портами (1902—1905), во время Первой мировой войны заведовал организацией авиационного дела в действующей армии.

¹¹ The Capricornian. Saturday. February 4. 1888. Р. 12; The Sydney Morning Herald (NSW). Monday. January 23. 1888. Р. 11; Morning Bulletin (Rockhampton). Tuesday. January 31. 1888. Р. 6.

¹² Путятин Михаил Сергеевич (1861—1938) — свитский генерал-майор (1912), начальник Царскосельского дворцового управления (1908), окончил Морской корпус (1881) и зачислен мичманом во 2-й Флотский экипаж, вахтенный начальник клипера «Пластун» (1880—1883), минный офицер корвета «Рында» (1885—1890), командирован в сводно-гвардейский батальон (1891—1894), окончил Минный офицерский класс и Императорскую Академию художеств, штабс-капитан лейб-гвардии Преображенского полка, чиновник для особых поручений при Управлении Гофмаршальской частью (1895). Уволен в отставку (июль 1917 г.) с производством в генерал-лейтенанты. Эмигрировал во Францию в 1920 г.; Апраксин Матвей Александрович (1863—1926) — действительный статский советник, окончил Морской кадетский корпус (училище) и определен в Гвардейский экипаж, участник кругосветного плавания на корвете «Рында» (1885—1888), церемониймейстер Императорского двора, после выхода в отставку поступил на службу в Министерство путей сообщения, вице-председатель правления Русско-Азиатского Восточного пароходного общества, комендант лазаретов ведомства путей сообщения (1914—1918); Толстой Николай Михайлович (1857—1915) — контр-адмирал, окончил Морской корпус (1877) и причислен в Гвардейский экипаж, участник кругосветного плавания на корвете «Рында» в 1885—1888 гг., старший офицер крейсера 2 ранга «Рында» (1898), начальник Гвардейского морского экипажа (1908—1915); Ширинский-Шихматов Сергей Александрович (1866—1916) — контр-адмирал, окончил морское училище(1885), плавание на корвете «Рында» (1886—1889), мореходной канонерской лодке «Гремящий» (1896), крейсере 1 ранга «Адмирал Нахимов» (1896—1898), старший офицер крейсера 2 ранга «Урал» (апрель 1904—май 1905), адъютант великого князя Кирилла Владимировича (1908—1910), командир 2-го отдельного батальона Гвардейского экипажа (1 августа 1914 — 1915), начальник 1-го отряда Транспортной флотилии Черного моря, штаб-офицер для поручений по строевой части при управлении нач. морских батальонов и речных флотилий в действующей армии (до 12 августа 1916). Уволен 12 августа 1916 г. в отставку с производством в контр-адмиралы; Тыртов Петр Иванович (1856—1927) — генерал-лейтенант (1913), окончил Морской корпус (1878), кораблестроительный отдел Николаевской морской академии (1884), переименован в капитаны по адмиралтейству (1893), начальник Инженерного морского училища (1908—1917), уволен в отставку в 1917 г., эмигрировал во Францию в 1923 г.

¹³ В 1892 г. корвет Рында был переклассифицирован в крейсер 1 ранга.

¹⁴ Бережной С.С. Корабли и вспомогательные суда советского Военно-Морского Флота (1917—1927 гг.). М.: Воениздат, 1981. С. 120.

¹⁵ Катаев В.И. Мореходные канонерские лодки типа «Кореец». СПб.: Галея-Принт, 2006. С. 69.

¹⁶ Архив Военно-исторического музея ТОФ. Ф. печ. Приказы командующего Морскими силами Тихого океана за 1903 г.

¹⁷ Крюйт-камера — помещение на корабле для хранения взрывчатых веществ. См.: Самойлов К.И. Морской словарь. М.; Л.: Государственное Военно-морское Издательство НКВМФ Союза ССР, 1941.

¹⁸ Полутов А.В. Десантная операция японской армии и флота в феврале 1904 г. в Инчхоне. Владивосток: Русский остров, 2009. С. 377.

¹⁹ РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 54. Л. 155.

²⁰ Виноградов Н.И. Подводный фронт. М.: Воениздат, 1989. С. 179—182.

²¹ Головко А.Г. Вместе с флотом. М.: Финансы и статистика, 1984. С. 164, 165.

²² Долгов В.П. «Звезда» судьбы моей. Владивосток: Дальиздат, 1994; Калинин Р.И. Первая атомная на Дальнем Востоке. М.: Комтехпринт, 2008; Конев А.В. Первый атомоход Тихоокеанского флота «К-45»: люди и судьбы. Владивосток: Изд-во ДВГТУ, 2008.

²³ Калинин Р.И. Первая атомная на Дальнем Востоке. М.: Комтехпринт, 2008. С. 126.