Сговор Пилсудского с Гитлером. Германо-польские отношения в 1933—1935 гг.

Аннотация. Статья освещает польско-германские отношения после прихода Гитлера к власти, приведшие к подписанию в 1934 году «Декларации о неприменении силы между Германией и Польшей».

Summary. The paper covers the issue of Polish-German relations following Hitler’s empowerment, which resulted in the signing of the 1934 Declaration of Non-use of Force between Germany and Poland.

ПРОТИВ ЛЖИ И ФАЛЬСИФИКАЦИЙ

 

ЗУБАЧЕВСКИЙ Виктор Александрович — профессор кафедры всеобщей истории, социологии и политологии Омского государственного педагогического университета, доктор исторических наук, профессор

 

СГОВОР ПИЛСУДСКОГО С ГИТЛЕРОМ

Германо-польские отношения в 1933—1935 гг.

 

Первым из межгосударственных соглашений, которыми Третьему рейху вымостили дорогу к мировой бойне, обоснованно считают «Пакт четырёх»1 от 15 июля 1933 года. Он пагубно повлиял на развитие международной обстановки, но не вступил в силу2. А первым из действовавших межгосударственных соглашений такого рода стал подписанный 26 января 1934 года «Пакт Пилсудского — Гитлера». Польское руководство рассчитывало убедить нацистов сообща выступить против Чехословакии и СССР, но его поддержка позволила Третьему рейху подготовиться к широкомасштабной агрессии, приблизила катастрофу Польши 1939 года и общеевропейскую трагедию Второй мировой войны3, порабощение Гитлером стран Европы и нападение на нашу Родину.

Сближение Польши и Германии было вызвано не только совпадением некоторых внешнеполитических целей, стремлением разрушить Малую Антанту4, территориальными претензиями к Чехословакии и агрессивными планами в отношении СССР, но и лютой ненавистью двух диктаторов к России, жаждой захвата наших земель.

Манией А. Гитлера был «Дранг нах Остен». Идефиксом Ю. Пилсудского — Междуморье в сочетании с «прометеизмом». Польский диктатор был одержим идеей объединения под польским главенством в Балтийско-черноморско-адриатическом междуморье большой федерации Польши, Украины, Литвы, Латвии, Эстонии, Белоруссии, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Югославии и Финляндии, опирающейся на три кавказские республики — Азербайджан, Армению и Грузию5. Эту идею дополнял «прометеизм»6 — идеология, политика и комплексная долговременная программа подрывной антисоветской, антироссийской, империалистическо-захватнической деятельности для реализации амбициозного лозунга «Польша от моря и до моря». Разветвлённую организацию «Прометей» из разных националистических, сепаратистских элементов создал реферат «Восток» II отдела польского генштаба для подрывной разведывательно-диверсионной деятельности против России/СССР (позже «прометейская» агентура стала гитлеровской). Главная цель «прометеизма» — расчленение и уменьшение России до её территории XVI века, расширение сферы политического и экономического влияния Польши на востоке путём создания во главе с ней федерации лимитрофов — Финляндии, Балтийских государств, Белоруссии, Украины, крымского и казаческого государств, союза государств Кавказа7.

Идеология и политика Пилсудского основывались на средневековой ягеллонской идее8 — направленной на восток в сторону Литвы, Белоруссии и Украины концепции федерального государства-империи, «противником которого является Россия»9, и ныне будоражащей польские умы10 (в т.ч. в виде реваншистской идеи «Троеморья» — объединения 12 «отстающих» стран Европы11) Эта имперская идея не раз толкала польских захватчиков на русские земли, приводя к кровопролитным сражениям и войнам, пережила Первую Речь Посполиту (1569—1795 гг.) и во Второй (1918—1939 гг.) продолжалась ягеллонской линией Пилсудского, жаждавшего экспансии Польши на восток. Свою антироссийскую линию Пилсудский гнул задолго до прихода к власти. В том числе наёмником врага государства, в котором он родился и подданным которого был. Во время Русско-японской войны, 13 июля 1904 года Пилсудский представил в МИД Японии записку с идеей негласного союза между польскими оппозиционными силами и официальным Токио для подготовки и проведения за японские деньги вооружённого восстания в Польше. Но Токио отказался субсидировать его, выдав «утешительные тридцать сребреников» (20 тыс. фунтов стерлингов) на диверсии в тылу русской армии и подрывную пропаганду среди её солдат-поляков12.

Получив верховную власть начальника государства в новорождённой Второй Речи Посполитой, Пилсудский для создания федерации Польши с Литвой и Белоруссией в феврале 1919 года начал боевые действия против Красной армии, переросшие в Советско-польскую войну 1920 года. Но его затея потерпела провал. После государственного переворота 12—14 мая 1926 года, совершённого войсками во главе с Пилсудским, и установления авторитарной диктатуры (режима «санации») он, единолично контролируя внешнюю политику Польши, использовал возможности государства для подрывной деятельности против нашей страны13. Определявшая внешнеполитический курс Польши антироссийская одержимость Пилсудского способствовала его сближению с Гитлером.

Германо-польские отношения после Первой мировой войны развивались в условиях Версальско-вашингтонской системы14, установленной государствами-победителями для обеспечения своих геополитических и военно-стратегических интересов, закрепления произведённого в их пользу послевоенного передела мира. Она была направлена против СССР, и эта сторона Версальско-вашингтонской системы со временем приобретала всё большее значение15. С самого начала эта система обнаружила внутреннюю неустойчивость, и с момента подписания Локарнских договоров 1925 года16 начался её постепенный распад.

По условиям Версальского мирного договора 1919 года Польша получила полосу немецкой земли — «Польский (Данцигский, Висленский) коридор», который разрезал Германию, отделив Восточную Пруссию. Его ширина не превышала 200 км, на морском побережье составляла 71 км, в самом узком месте — 30 км. На этих землях было образовано польское Поморское воеводство, но из-за постоянного давления Германии Польша не обладала полным суверенитетом над «Польским коридором». К нему примыкала отторгнутая по Версальскому мирному договору от Германии и поставленная под управление Лиги Наций территория населённого преимущественно немцами «Вольного города Данциг» (ныне Гданьск). Польша в нём располагала особыми правами17.

Хотя маршал Польши Ю. Пилсудский18 санкционировал подписание с польской стороны 25 июля 1932 года Договора о ненападении между СССР и Польской Республикой, которым они «отказались от войны как орудия национальной политики в их взаимоотношениях»19, польский диктатор не отказался от своих антироссийских устремлений и всё активнее делал ставку на Берлин. 2 ноября 1932 года франкофила А. Залесского на посту министра иностранных дел Польши сменил Ю. Бек, ставший второй после маршала фигурой в руководстве её внешней политики. Это назначение было продиктовано стремлением Пилсудского к преодолению разногласий с Германией. Установление в ней нацистской диктатуры в 1933 году Пилсудский рассматривал как важную положительную перемену. Гитлер воспользовался взглядами польских политиков и после антипольской кампании пошёл на сближение с Польшей.

Некоторые исследователи хронологически разделяют период германо-польских дипломатических контактов, приведших к заключению Декларации о неприменении силы, на два этапа. Первый — постепенной, ещё не явной, разрядки в напряжённых отношениях сторон, начатый 2 мая 1933 года встречей А. Гитлера с посланником Польши в Германии А. Высоцким и первыми «миролюбивыми» предложениями фюрера. Второй — с 15 ноября 1933 года — встречи Гитлера и нового посланника Польши Ю. Липского — период непосредственной подготовки заключения соглашения20.

Советские дипломаты сразу обратили внимание на тенденцию изменения германо-польских отношений. Член коллегии Наркомата иностранных дел СССР Б.С. Стомоняков 19 июня 1933 года сообщил полпреду в Варшаве В.А. Антонову-Овсеенко, что разделяет его насторожённость по поводу польской политики. Серьёзными основаниями для этого служили сдержанность Польши в отношении дальнейшего сближения с СССР и усиление тенденции к сближению с Германией, которая «питается в Польше из двух источников: из стремления авантюристических кругов пилсудчиков использовать возможную войну Японии с нами и поддержку гитлеровской Германии, а с другой стороны, из классовых симпатий эндеков (националистическая Национально-демократическая партия Польши. — Прим. авт.) к гитлеровскому движению»21.

Через месяц Стомоняков в письме Антонову-Овсеенко отметил, что «в первое время мы имели со стороны Германии полосу своеобразного штурма и дранга на Версаль. Германия при поддержке Англии и отчасти Италии добилась устранения или частичного смягчения версальских противоречий с целью достижения внешнеполитических успехов для Гитлера за счёт Польши. Вопрос о коридоре играл поэтому первенствующую роль в том смысле, что Германия требовала себе коридор, ставя это в качестве основного условия», но «преисполненные зоологической ненавистью к СССР гитлеровцы… стремятся нащупать возможность соглашения против СССР с Польшей, отложив на некоторое время вопрос о коридоре»22.

А польские политики надеялись, что экспансия Третьего рейха будет направлена на Юго-Восточную Европу, и не хотели замечать опасности, вызванной стремлением Гитлера к разрушению Версальской системы.

Ю. Липский, назначенный посланником в Берлин как особо доверенное лицо Пилсудского и Бека, добивавшихся создания польско-германского блока против СССР23, 15 ноября 1933 года на встрече с Гитлером поставил вопрос о последствиях выхода Германии из Лиги Наций для отношений с Польшей. В опубликованном после встречи официальном коммюнике сообщалось, что обмен мнениями выявил «единодушное намерение обоих правительств разрешить вопросы, касающиеся обеих стран, путём непосредственных переговоров и в целях укрепления мира в Европе отказаться от применения всякого насилия в отношении друг друга»24.

По мнению полпреда СССР Антонова-Овсеенко, «текст, появившийся в результате беседы 15 ноября никак нельзя назвать “пактом о неагрессии”… И то, что полякам не удалось добиться большего, чем повторение словесного личного заявления германского канцлера, свидетельствует о всех трудностях… на пути германо-польского сближения»25.

В конце 1933 года при обсуждении представителями правительств СССР и Франции напряжённой международной обстановки, сложившейся в результате выхода Германии из Лиги Наций и ухода с конференции по разоружению, возникла идея соглашения ряда стран о взаимопомощи против гитлеровской агрессии26. Советский Союз в декабре 1933-го предложил заключить договор о взаимной помощи с участием СССР, Франции, Чехословакии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Бельгии и Финляндии27. Французское правительство не торопилось отвечать28.

14 декабря 1933 года нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов вручил посланнику Польши Ю. Лукасевичу проект совместной декларации двух государств об их твёрдой решимости охранять и защищать мир на востоке Европы, необходимым условием которого они «считают неприкосновенность и полную экономическую и политическую независимость стран… выделившихся из состава бывшей Российской империи… эта независимость является предметом забот обоих государств»29. Но у руководства Польши были принципиально иные устремления. Её правительство игнорировало рост военной опасности со стороны Германии и принимало в расчёт лишь лживую демагогию Гитлера.

Точку зрения правительства Польши отразила «Газета польская» («Gazeta Polska») 1 января 1934 года. В передовой статье её главный редактор Б. Медзинский подчеркнул, что в польско-германских отношениях произошли большие положительные изменения, которые якобы стали возможны после установления гитлеровской диктатуры в Германии. По его утверждению, Гитлер «даёт в своих публичных выступлениях выражение отличного, чем мы привыкли слышать из уст прусских юнкеров, отношения к Польше, когда он порывает с нелепым представлением о Польше как “сезонном государстве” и заявляет, что следует считаться не только с постоянным существованием Польши, но и с её законным правом играть собственную роль в международной политике, когда, наконец, заявляет, что нет вопросов между Германией и Польшей, которые не удалось бы разрешить мирным путём…»30.

3 января 1934 года посол Германии в Москве Р. Надольный заявил наркому М.М. Литвинову: «С Польшей имели место пока только разговоры о неприменении силы. Поляки добиваются договора о ненападении, но Германия относится к этому сдержанно, опасаясь признания статус-кво»31 (тогдашней польско-германской границы).

Это заявление противоречило действительности. Ещё в начале последней декады ноября 1933 года немецкий вариант Германо-польской декларации был одобрен Гитлером и отправлен посланнику Германии в Польше Г.-А. фон Мольтке с поручением как можно скорее вручить его Пилсудскому32. В декабре польская сторона сообщила МИДу Германии свои возражения на немецкий проект. 9 января 1934 года Липский передал министру иностранных дел Германии К. фон Нейрату польский вариант декларации.

26 января 1934 года глава МИДа Германии Нейрат и Липский подписали «Декларацию о неприменении силы между Германией и Польшей», известную также как «Пакт Пилсудского — Гитлера», Германо-польский договор о ненападении, соглашение о мирном разрешении споров и др. По настоянию немецких дипломатов33 пакт получил менее обязывающие, чем договор, название и форму декларации. В ней не было признания Германией статус-кво восточной границы, лишь обязательство решать спорные вопросы путём «непосредственных переговоров» и «не прибегать к применению силы», что не исключало давления на Польшу. В выигрыше оказалась Германия. Гитлеровским дипломатам удалось без решения вопроса о границе внушить Польше, что Германо-польский договор о ненападении служит основой её безопасности34. Он стал первым вступившим в силу международным соглашением такого рода с гитлеровским Третьим рейхом, число которых в 1938 году пополнили англо-германская и франко-германская декларации, по сути представлявшие собой договоры о ненападении.

«Пакт Пилсудского — Гитлера» означал изменение расстановки сил на Европейском континенте, стал одним из этапов продвижения ко Второй мировой войне, выхода Германии из внешнеполитической изоляции, подрыва влияния Франции в Восточной Европе, опосредованно свидетельствовал о прогрессе ревизии Версальской и Локарнской политико-дипломатических систем35. Этот пакт помог Гитлеру расстроить ряды сторонников создания системы коллективной безопасности. Германия использовала правительство Польши в своих агрессивных целях для подрыва конференции по разоружению и Лиги Наций, срыва мероприятий, предложенных СССР для сохранения мира и создания системы коллективной безопасности36, наращивания германской военной мощи, направленной в том числе и против Польши, рассматривая её как барьер от СССР и прикрытие с тыла в случае, если западные страны решат пресечь гитлеровскую экспансию военной силой.

Нормализация отношений с Польшей в расчётах Гитлера была первым шагом к её зависимости от Германии. В перспективе он рассчитывал на более тесные отношения с Варшавой, чтобы лишить польскую дипломатию возможности манёвра и подчинить её германским интересам на международной арене.

Стомоняков 4 февраля 1934 года в письме Антонову-Овсеенко обратил внимание на отсутствие «в польско-германском пакте обычной клаузулы (особого положения37. — Прим. авт.) об утере пактом силы или о праве одной из сторон отказаться от пакта, если другая сторона нападёт на какое-нибудь третье государство», которое «означает, что Польша будет соблюдать нейтралитет не только в случае германского вторжения в Австрию, но также и при германской агрессии против Литвы и вообще на Восток»38.

Продолжая сближение с Германией, Польша «делала реверансы» в сторону СССР. Бек в ходе визита в Москву в феврале 1934 года по поручению своего правительства предложил возвести дипломатические представительства обеих стран в Москве и в Варшаве в ранг посольств. Литвинов от имени Правительства СССР предложение принял39. 5 мая 1934 года срок действия Договора о ненападении между СССР и Польшей был продлён до 31 декабря 1945 года40.

В Варшаве 24 февраля 1934 года состоялся обмен ратификационными документами Германо-польской декларации, подписанной 26 января в Берлине. Стороны подписали германо-польский протокол о прессе, по которому средства массовой информации должны были помогать курсу на сближение Германии и Польши. 27 февраля телеграфные агентства двух стран опубликовали коммюнике об их решимости использовать прессу, образование, радио, кинематограф, искусство в интересах взаимопонимания и дружественной атмосферы. Был снят запрет на ввоз печатной продукции. Распространение в Польше германских газет позволило беспрепятственно воздействовать средствами нацистской печатной пропаганды на живших в ней немцев. В то же время Польша заверила, что будет препятствовать распространению антифашистской прессы, которую выпускали немецкие эмигранты41.

Пилсудский, по оценке одного из авторов, ошибочно верил, что германо-польское сближение вызовет благоприятные изменения в психологии немцев и позволит преодолеть сильную прусскую антипольскую традицию42.

12 апреля 1934 года на совещании в главном инспекторате польских вооружённых сил Пилсудский потребовал от генералов представить письменные ответы на вопрос: какое из двух государств — Германия или СССР «является наиболее опасным для Польши и может стать опасным в первую очередь?»43. Большинство генералов ответили: более опасен Третий рейх. Но польский генералитет желал союза с ним против СССР. По свидетельству корреспондента ТАСС, польские высшие офицеры во время дружеского застолья поднимали тосты: «За союз Польши с Германией и Японией!», «За то, чтобы польская дивизия получила орден за взятие Киева»44.

В Варшаве выстраивали военно-политическое сотрудничество не только с Берлином, но и с Токио. Стомоняков писал сменившему Антонова-Овсеенко полпреду в Варшаве Я.Х. Давтяну: «Сведения о растущей близости между Польшей и Японией, о подготовке заключения союзного договора или даже о состоявшемся заключении такового получают всё большее распространение и принимают всё более серьёзный характер. Особенно обращают на себя внимание сообщения о частых поездках и длительном пребывании японских офицеров в Польше, в частности о том, что какой-то японский офицер генерального штаба постоянно работает и чуть ли не имеет свой кабинет в польском генштабе»45.

Нарком Литвинов 13 февраля 1934 года обратил внимание главы МИДа Польши Бека на то, что «Гитлер пришёл к власти и собрал свои силы на определённой платформе непризнания польского коридора и реванша… Очень может быть, что он попытается сперва захватить новые территории, чтобы, укрепившись на них, отвоёвывать старые земли. Но это лишь вопрос тактики — когда, что и где удобнее взять. Поэтому-то польско-германское соглашение вызвало во многих странах значительное беспокойство, ибо в заключении соглашения с Польшей усматривается тактический манёвр, который может позволить гитлеровцам обратить пока свои захватнические взоры в другую сторону»46.

На предостережение наркома «Бек возразил, что он не видит в настоящее время опасности со стороны Германии или вообще опасности войны в Европе». При этом глава МИДа Польши упомянул, «что ему приписывают секретное соглашение с Германией о свободе рук для последней в Австрии и других местах»47, и ничего не сказал в опровержение этих предположений.

О них сообщала пресса, но в Москве оценивали польско-германские отношения не по предположениям, а по данным советской разведки. Она получила сообщение о том, что «к известному и официально опубликованному пакту о неагрессии в течение десяти лет между Польшей и Германией… имеется секретное добавление». В обмен на обязательство Германии «не выступать против Польши» и «не поднимать вопроса о ревизии своих восточных границ… иначе, как только мирным путём… добровольного двустороннего соглашения» та взяла на себя обязательство соблюдать «строгий нейтралитет даже и в том случае, если бы Германия… была вынуждена по своей инициативе начать войну». По мнению источника информации, «при наличии вышеупомянутого добавления к договору следует считаться с возможностью войны против СССР без Франции, т.е. силами Германии и Польши в Европе при участии Японии на Востоке»48.

В следующем году французская газета «Le Bourbonnais républicain» опубликовала и центральные советские газеты «Правда» и «Известия» 20 апреля 1935 года перепечатали предоставленный депутатом парламента, бывшим министром Л. Лямуре49 текст секретного Польско-германского договора, заключённого 25 февраля 1934 года. Им стороны взяли на себя обязательства «непосредственно договариваться по всем вопросам, могущим повлечь для той и другой стороны международные обязательства, и проводить постоянную политику действенного сотрудничества»; «объединить их военные, экономические и финансовые силы, чтобы отразить всякое неспровоцированное нападение и оказывать поддержку в случае, если одна из сторон подвергнется нападению»; «принять все меры экономического характера, могущие представить общие и частные интересы и способные усилить эффективность их общих оборонительных средств». Германия обязалась «гарантировать всеми средствами, которыми она располагает, нерушимость польских границ против всякой агрессии». Польша — «в её внешних отношениях… не принимать никаких решений без согласования с германским правительством, а также соблюдать при всех обстоятельствах интересы этого правительства»; «обеспечить свободное прохождение германских войск по своей территории в случае, если эти войска будут призваны отразить провокацию с востока или с северо-востока»50.

Объединение военных, экономических, финансовых сил в комплексе с согласованной внешней политикой при неравнозначных обязательствах сторон, по сути, означало военно-политический союз с главенством Германии и подчинением Польши. Она без адекватных ответных гарантий Третьего рейха не только обязалась подчинить свои внешние отношения германскому правительству, без согласования с ним не принимать никаких решений в этой сфере, но и гарантировала свободную переброску германских войск через свою территорию на восток, обеспечив условия для нападения Германии на восточных соседей Польши — СССР и страны Прибалтики.

Хотя, по одним источникам, поляки не опровергли публикации «Le Bourbonnais républicain», «Известий» и «Правды», заявив, что это было бы ниже их достоинства51, по другим — польская сторона опровергла существование секретных статей «Декларации о неприменении силы между Германией и Польшей», и позже архивные изыскания не обнаружили приложений к ней52, это не опровергает информацию газет о тайном договоре. Необнаружение отнюдь не означает отсутствия сговора. Секретное приложение к «Пакту Пилсудского — Гитлера» могли уничтожить, или, что ещё вероятнее, секретный сговор двух диктаторов был оформлен не приложением к пакту, а другим, отдельным документом, поэтому совсем не то искали. Ведь в процитированной публикации «Le Bourbonnais républicain» не упоминаются ни секретные статьи декларации, ни приложения к ней. Обнародован другой, отдельный документ — Польско-германское соглашение, подписанное 25 февраля — месяцем позже «Декларации о неприменении силы между Германией и Польшей». И за 14 месяцев до публикации секретного договора глава МИДа Польши Бек в беседе с наркомом Литвиновым упомянул не секретные статьи Германо-польской декларации и не приложения к ней, а именно секретное соглашение с Третьим рейхом и не сказал ни слова в опровержение53. Может быть, не случайно?

Впрочем, наличие или отсутствие секретной бумажки ничего не меняет в оценке сотрудничества Польши и Третьего рейха, так как их намерение совместно развязать агрессию против нашей страны и захватить её территории доказано другими фактами и документами.

Планы совместной германо-польской войны против СССР обсуждались в ходе частых поездок лидеров фашистской Германии в Польшу и вызывали одобрение её руководства. Наиболее полно — во время визитов имперского министра и премьер-министра Пруссии, второго после Гитлера по влиянию в нацистской партии, позже (в 1939-м) официально объявленного преемником фюрера, Г. Геринга54. Суть его переговоров изложил в официальной записке тогдашний заместитель министра иностранных дел Польши Я. Шембек: «…в Беловеже и в Варшаве Г. Геринг был весьма откровенен. Особенно в беседе с генералами, когда он наметил в общих чертах далеко идущие планы, намекнув об антирусском союзе и совместном нападении на Россию. Геринг давал понять, что при этих условиях Украина стала бы польской сферой влияния, а Северо-Западная Россия — германской»55. С руководством Польши Геринг был ещё более откровенен. С польскими диктатором и президентом И. Мосьцицким Геринг вёл ещё более откровенный диалог, предложил Пилсудскому принять на себя общее командование объединёнными германо-польскими силами в войне против СССР. «Предложение было встречено с восторгом»56.

Ещё бы! Ведь оно открывало Пилсудскому новые возможности для реализации его идефикс — идей Междуморья и «прометеизма». Потому-то руководство Польши столь охотно «заглотило» гитлеровскую «наживку» — посулы советских земель.

Пилсудский советовал Герингу «энергично проводить германское вооружение, не считаясь с протестами… Парижа и Лондона… Что касается Советской России… проводить более осторожную политику. Имеется лишь один способ для того, чтобы победить Советы; он выражается в том, чтобы раньше деморализовать её население и её армию. Неудачи Красной Армии на Дальнем Востоке, а также продолжительность японо-русской войны могли бы вызвать деморализацию внутри России. Это явилось бы единственным подходящим моментом для нападения на её западные границы… японский план об одновременной атаке на востоке и западе не выдерживает никакой критики. Польша и Германия столкнулись бы с могущественно вооружённой армией, с нетронутым в моральном отношении населением и с таким советским правительством, престиж которого ещё не поколеблен. Германским и польским войскам пришлось бы таким образом воевать в крайне невыгодных с психологической стороны условиях. Малейшая, даже частичная и преходящая неудача германской и польской армий (или даже просто отсутствие удачи на их стороне) могли бы очень быстро превратиться в катастрофу, в революцию в Германии или Польше»57.

Как видим, воинственный диктатор страшился России и реакции германского и польского народов не агрессию против неё. Он и другие руководители Польши, сделав ставку на Гитлера, видели в Германо-польском договоре средство для достижения амбициозных захватнических целей, но уподобились сами и уподобили свою страну ослу, послушно следовавшему за морковкой на удочке нацистского наездника до гитлеровской оккупации Польши с уничтожением её государственности.

Такую перспективу в середине 1930-х годов не желали видеть ни в Польше, ни в других странах Западной и Центральной Европы, рассчитывая канализировать гитлеровскую экспансию на восток — на нашу страну, и отмахивались от предупреждений СССР.

Несмотря на то, что Германо-польский договор создал брешь в системе французских союзов в Европе, Франция не торопилась ответить на советское предложение заключить многосторонний договор о взаимопомощи для противодействия гитлеровской угрозе. Правые круги Франции восприняли «Пакт Пилсудского — Гитлера» с одобрением и увидели в нём пример, которому должна следовать Франция58. Её дипломаты прощупывали возможность устранить германскую угрозу своей стране сговором с Гитлером. Но весной 1934 года французское правительство убедилось в иллюзорности своих надежд на сговор с Германией59. Кроме того, на позицию ряда политиков Франции повлияла попытка французских фашистов поднять мятеж в Париже 6 февраля 1934 года, заставив осознать серьёзность угрозы гитлеровской Германии, её агентуры во Франции и важность сближения с СССР для сохранения мира и обеспечения коллективной безопасности. Министр иностранных дел Франции Л. Барту60 20 апреля 1934 года заявил временному поверенному в делах СССР, что французское правительство уполномочило его продолжать переговоры о советском предложении61.

Франко-советским переговорам в мае—июне 1934 года придавалось особое значение, поэтому их вели главы внешнеполитических ведомств двух государств. СССР пошёл навстречу Франции, и вместо единого договора ряда стран был выдвинут советско-французский план заключения двух договоров. Первый — Восточный пакт («Восточное Локарно») о взаимопомощи между СССР, Польшей, Чехословакией, Финляндией, Прибалтийскими государствами и Германией. Второй — договор между Францией и СССР, который связал бы Советский Союз в отношении Франции обязательствами Локарнских соглашений, Францию в отношении СССР — обязательствами Восточного пакта. Проекты договоров были направлены правительствам стран, которых пригласили к участию в Восточном пакте. Барту проинформировал о ходе советско-французских переговоров участников Локарнских соглашений.

Правящие круги Великобритании и США, опасаясь, что Восточный пакт укрепит позиции СССР и затруднит сговор западных держав с гитлеровской Германией, не поддержали инициативу. Чехословацкое правительство согласилось на подписание Восточного пакта. Прибалтийские государства одобрили эту идею.

А польский диктатор отверг её. 23 апреля в беседе с Барту во время его визита в Варшаву Пилсудский старался «быть настолько неприятным, насколько это возможно», и заявил: «Мы восхищены нашими первыми соглашениями с Гитлером, и мы убеждены, что… французы никогда не испытывали достаточного уважения к польской нации», правительство Польши отказывается от «участия в Восточном Локарно, если в нём будет участвовать Россия»62. Бек, общаясь с Барту, высказался не менее резко: «…франко-польский союз больше не интересует Польшу… Что касается России, то я не нахожу достаточно эпитетов, чтобы охарактеризовать ненависть, какую у нас питают по отношению к ней!»63.

Все усилия Германии, как сообщал полпреду в Польше Давтяну замнаркома Стомоняков, были «направлены к тому, чтобы выхолостить франко-советскую акцию, сведя заключение пакта взаимопомощи, который представлял бы реальные преграды её завоевательным стремлениям, к заключению ещё одного многостороннего пацифистского акта, который постигла бы судьба стольких других международных актов такого рода… Основную роль в провале пакта играет, конечно, Польша, позиция которой, вследствие занимаемого Польшей географического положения, несомненно, является главным препятствием к осуществлению этой акции… позиция Польши, как и её отрицательная позиция в отношении нашего вступления в Лигу Наций, а также вообще весь курс польской политики на сотрудничество с Германией диктуются спекуляцией пилсудчиков на японо-советскую войну, перспектива которой лежит в основе всех их политических расчётов»64.

Третий рейх отказался от участия в Восточном пакте 11 сентября, Польша — 27 сентября, сославшись на то, что не может участвовать в нём без Германии65.

Правительство СССР, продолжая борьбу за коллективную безопасность, выразило готовность заключить пакт без Германии и Польши. Барту наряду с проектом Восточного пакта выдвинул идею «Средиземноморского Локарно» с участием Югославии, Греции, Италии и Франции. 9 октября 1934 года для переговоров с Барту во Францию прибыл король Югославии Александр. В тот же день оба были убиты в Марселе66 хорватским террористом по заданию германской и итальянской разведок67.

В правительстве Франции верх взяли силы, стремившиеся, как и британские правящие круги, к компромиссу с Германией путём поощрения её экспансии в Восточной Европе, и проект «Восточного пакта» не был реализован.

После смерти Пилсудского 12 мая 1935 года Бек взял на себя руководство польской внешней политикой и придал сближению с Германией ещё больший размах. Согласованность внешней политики Германии и Польши в 1934—1938 гг. позволяет назвать их отношения близкими к союзническим.

Гитлер, достигнув с помощью соглашения с Польшей своих внешнеполитических целей, в феврале 1939 года принял решение о войне против неё. 21 марта 1939 года руководство Третьего рейха ультимативно потребовало от правительства Польши предоставить ему право строительства автострады и железной дороги через «Польский коридор», гарантировать их экстерриториальный статус и возвратить Данциг68. После отказа Гитлер распорядился разработать план нападения на Польшу (нем. Fall Weiß, в разных переводах — план «Вейс» и «Вайс», утверждён 11 апреля69). 28 апреля Третий рейх денонсировал Германо-польское соглашение 1934 года70.

Гитлер «отблагодарил» Польшу за пособничество оккупацией, персонально Пилсудского после его смерти — всенародным трауром в Германии и присутствием на траурной церемонии в храме святой Ядвиги в Берлине, а после захвата гитлеровцами Кракова — немецким почётным караулом у усыпальницы, где покоится тело польского диктатора71.

Таким образом, «Пакт Пилсудского — Гитлера» стал первым действовавшим межгосударственным сговором с гитлеровской Германией, прорвал её внешнеполитическую изоляцию, усилившуюся после выхода Третьего рейха из Лиги Наций, ослабил систему французских союзов на востоке Европы и положил начало заключению Германией двусторонних договоров с соседними государствами, которые она использовала для подрыва усилий СССР и миролюбивых сил Запада, направленных на создание системы коллективной безопасности. Внешнеполитический курс Пилсудского, продолженный руководством Польши, привёл её к катастрофе — Германо-польской войне 1939 года, ставшей началом Второй мировой.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 «Пакт четырёх» — «Пакт согласия и сотрудничества» между Великобританией, Германией, Италией и Францией подписан 15 июля 1933 г. в Риме. Британское и французское правительства нацеливали его на поворот германской военной машины на восток и превращение союза четырёх держав в своего рода «директорию» во главе с англо-французским блоком, которая диктовала бы свою волю другим государствам на континенте. После того как в октябре 1933 г. Германия покинула Женевскую конференцию по разоружению и затем вышла из Лиги Наций, Франция отказалась ратифицировать «Пакт четырёх». Он не вступил в силу. Но дух этого пакта во многом определял линию Великобритании и Франции в отношении Германии и Италии до 1939 г., поэтому «Пакт четырёх» рассматривают как отправную точку политики умиротворения агрессора, апогеем которой стало заключение теми же державами Мюнхенского соглашения 1938 г., и акт, положивший начало слому Версальской системы. См.: «Пакт четырёх» 1933 // Большая российская энциклопедия: электронная версия (БРЭ ЭВ): https://bigenc.ru.

2 Подробнее см.: там же; История Второй мировой войны 1939—1945 гг. в 12 т. Т. 1. М.: Воениздат, 1973. С. 187, 188.

3 Князев С. «Польское руководство содействовало Гитлеру»: как пакт между Варшавой и Берлином приблизил Вторую мировую войну // RT. 2019. 26 января 2019. Интернет-ресурс: https://russian.rt.com.

4 Малая Антанта — политический союз Чехословакии, Румынии и Югославии. Создана в 1920—1921 гг. для поддержания Версальской системы в Центральной и Юго-Восточной Европе. Основное звено французской системы военно-политических союзов в Европе. Главные внешнеполитические задачи — противодействие ревизионистским устремлениям Германии, Венгрии, Болгарии и Италии. Основывалась на двусторонних союзных договорах и военных конвенциях её участников, а также их военно-политических соглашениях с Францией. Румыния и Югославия входили также в Антанту Балканскую (с 1934 г.), Румыния — в польско-румынский союз (с 1921 г.). С середины 1930-х гг. в Малой Антанте усилились центробежные тенденции. Конец ей положило Мюнхенское соглашение 1938 г. См.: Антанта Малая // БРЭ ЭВ.

5 См.: Новосёлова Е. Три моря Пилсудского: кто поддерживает в Польше антироссийский проект «Междуморье» // Российская газета. 2020. 20 апреля. Интернет-ресурс: https://rg.ru; Манько С. Vae victis // Сайт представительства МИД РФ в г. Краснодаре: https://krasnodar.mid.ru; Iszczuk W. Idea Międzymorza jedyną alternatywą w obliczu agresji barbarzyńskiej Rosji // Fronda.pl. 24.02.2015. Интернет-ресурс: https://www.fronda.pl.

6 Подробнее см.: Былинин В.К., Зданович А.А., Коротаев В.И. Организация «Прометей» и «прометейское» движение в планах польской разведки по развалу России/СССР // Интернет-ресурс: https://pandia.ru; Манько С. Указ. соч.; Iszczuk W. Op. сit; Прометей. Смертельная схватка // Интернет-ресурс: https://russia.tv; Симонова Т.М. Прометеизм во внешней политике Польши. 1919—1924 гг. // Новая и новейшая история. 2002. №. 4. С. 47—63. Интернет-ресурс: http://vivovoco.ibmh.msk.su.

7 Там же.

8 Ягеллонская идея получила название от Ягеллонов — королевской и княжеской династии в Польше, Литве, Чехии и Венгрии, основанной сыном литовского князя и тверской княжны, великим князем литовским (1377—1381, 1382—1386 гг.), королём польским (1386—1434 гг.) Владиславом II Ягайло (Ягелло). См.: Гончаров В.В. Ягеллонская идея в польской историографии XX — начала XXI вв. // Интернет-ресурс: https://ostpreussen.do.am; Ягайло // БРЭ ЭВ; Владислав II // Там же.

9 Гончаров В.В. Указ. соч.

10 См., например: Matyszkowicz M. Polityka jagiellońska to nie mrzonka // Rzeczpospolita 2011. 24 lutego. Перевод с польского: Матышкович М. Ягеллонская политика — это не мечты // Иносми. 2011. 24 февраля. Интернет-ресурс: https://inosmi.ru.

11 Смирнов С. Междуморье как основа идеологии и главный стартап Польши. Концепция Троеморья строится на антироссийском начале, и Польша будет играть до конца // Интернет-ресурс: https://www.sonar2050.org.

12 Чихару И. Японский резидент против Российской империи. Полковник Акаси Мотодзиро и его миссия 1904—1905 гг. М.: РОССПЭН, 2013. Интернет-ресурс: https://royallib.com.

13 Пилсудский // БРЭ ЭВ.

14 Версальско-вашингтонская система, система мира, установленная государствами-победителями, главным образом Великобританией, Францией, США и Японией, после Первой мировой войны. Была создана для обеспечения геополитических и военно-стратегических интересов стран-победительниц, закрепления произведённого в их пользу послевоенного передела мира. Основу Версальско-вашингтонской системы составляли мирные договоры — Версальский 1919 г. и тесно связанные с ним Сен-Жерменский 1919 г., Трианонский и Севрский 1920 г., а также соглашения, заключённые на Вашингтонской конференции 1921—1922 гг., Генуэзской конференции 1922 и др. См.: Версальско-вашингтонская система // БРЭ ЭВ.

15 Там же.

16 Локарнские договоры 1925 г. — ряд соглашений о создании европейской системы безопасности, гарантии западных границ Германии и международном арбитраже. Парафированы 16 октября на международной конференции в швейцарском г. Локарно (5—16 октября) с участием представителей Бельгии, Великобритании, Германии, Италии, Польши, Франции, Чехословакии. Подписаны в Лондоне 1 декабря. Требованием западных держав при их заключении было вступление Германии в Лигу Наций. Включали: Общий гарантийный договор между Германией, Францией, Бельгией, Великобританией и Италией (Рейнский гарантийный пакт), Франко-германский, Германо-бельгийский, Германо-польский и Германо-чехословацкий договоры об арбитраже, а также Франко-польский и Франко-чехословацкий гарантийные договоры. Одной из задач Локарнских договоров было вовлечение Германии в антисоветскую политику западных держав. Но она не взяла на себя обязательства прямого участия в антисоветских акциях, стремясь обеспечить себе возможности для независимой внешней политики и в связи с этим не порывать отношения с СССР, складывавшиеся на основе Рапалльского договора 1922 г. Действовали до расторжения Германией в одностороннем порядке и ввода ею войск в Рейнскую демилитаризованную зону в марте 1936 г. См.: Локарнские договоры 1925 // БРЭ ЭВ.

17 Подробнее см.: «Польский коридор» // Там же.

18 Ю. Пилсудский в 1926—1935 гг. занимал посты генерального инспектора вооружённых сил и военного министра. См.: Пилсудский // БРЭ ЭВ.

19 Договор о ненападении между Союзом Советских Социалистических Республик и Польской Республикой. 25 июля 1932 г. // Документы внешней политики СССР в 24 т. (ДВП СССР) Т. 15. М.: Политиздат, 1969. С. 437. Интернет-ресурс: http://militera.lib.ru.

20 См.: Грудаков Ф.В. Дипломатическая подготовка подписания германо-польской декларации о неприменении силы от 26 января 1934 г. // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2012. Сер. 2. Вып. 1. С. 177. Интернет-ресурс: https://cyberleninka.ru.

21 Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Польше В.А. Антонову-Овсеенко. 19 июня 1933 г. // ДВП СССР. Т. 16. М.: Политиздат, 1970. С. 355.

22 1933 г. Июля 19. Письмо члена Коллегии НКИД СССР Б.С. Стомонякова полномочному представителю СССР в Польше В.А. Антонову-Овсеенко в связи с окончанием переговоров относительно заключения конвенции об определении агрессии // Документы и материалы по истории советско-польских отношений (ДМИСПО) в 8 т. Т. VI. М.: Наука, 1969. С. 68.

23 См.: Липский, Юзеф // Дипломатический словарь. М.: Госполитиздат, 1948. Интернет-ресурс: https://dic.academic.ru.

24 Примечания // ДВП СССР. Т. 16. С. 869.

25 Письмо Полномочного Представителя СССР в Польше члену Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Б.С. Стомонякову. 27 ноября 1933 г. // Там же. С. 691, 692.

26 Подробнее см.: «Восточный пакт» // Советская военная энциклопедия (СВЭ) в 8 т. Т. 2. М.: Воениздат, 1979. С. 385.

27 Там же.

28 Всемирная история в 10 т. Т. 9. М.: Соцэкгиз, 1962. С. 301. Интернет-ресурс: http://militera.lib.ru.

29 Проект декларации, вручённый M.M. Литвиновым Лукасевичу 14 декабря 1933 г. // ДВП СССР. Т. 16. С. 747.

30 Примечания / ДВП СССР. Т. 17. М.: Политиздат, 1971. С. 764, 765.

31 Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Германии в СССР Надольным 3 января 1934 г. // Там же. С. 20.

32 Грудаков Ф.В. Указ. соч. С. 183.

33 Там же. С. 184.

34 Германо-польская декларация о ненападении https://www.prlib.ru. См. также: Kalisch J. Zur Genesis der deutsch-polnischen Nichtangriffserklärung vom 26. Jahnuar 1934 // Wissenschaftliche Zeitschrift der Universität (Wiss. Z. Univ.) Rostock. 1976. Hf. 2. S. 171—180.

35 Грудаков Ф.В. Указ. соч. С. 177.

36 Подробнее см.: Стрелецкий Я.И. «Наш ответ на ложь — это правда» // Воен.-истор. журнал. 2020. № 5. С. 4—14.

37 Клаузула (лат. clausula — заключение), в данном контексте — особое положение в международном договоре (соглашении). Подробнее см.: Большой юридический словарь // Интернет-ресурс: https://slovar.cc.

38 Письмо члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Польше В.А. Антонову-Овсеенко. 4 февраля 1934 г. // ДВП СССР. Т. 17. С. 108, 109.

39 Сообщение ТАСС о пребывании в Москве министра иностранных дел Польши Бека. 16 февраля 1934 г. // Там же. С. 149, 150.

40 Протокол [о продлении срока действия Договора о ненападении между Союзом Советских Социалистических Республик и Польской Республикой]. 5 мая 1934 г. // ДВП СССР. Т. 17. С. 315, 316.

41 Kalisch J. Wirksamkeit und Grenzen des deutsch-polnischen Presseprokolls vom 24. Februar 1934 // Wiss. Z. Univ. Rostock. 1976. Hf. 9. S. 1009, 1010.

42 См.: Корнат М. Польша между Германией и Советским Союзом (1938—1939): политические концепции министра Ю. Бека и международная обстановка // Международный кризис 1939 года в трактовках российских и польских историков. М., 2009. С. 352, 353.

43 Запись вице-министра иностранных дел Польши Я. Шембека о совещании у Ю. Пилсудского // ДМИСПО. Т. VI. С. 192, 193.

44 Росархив открыл доступ к уникальным документам о Второй мировой войне. НТВ. 2020. 1 мая. Интернет-ресурс: https://www.ntv.ru.

45 Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Польше Я.X. Давтяну. 4 ноября 1934 г. // ДВП СССР. Т. 17. С. 665.

46 Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Министром Иностранных Дел Польши Беком 13, 14 и 15 февраля 1934 г. // Там же. С. 132, 133.

47 Там же.

48 Секреты польской политики. Сборник документов (1935—1945) / Сост. Л.Ф. Соцков. М.: Рипол Классик, 2009. Интернет-ресурс: https://royallib.com.

49 Лозунько С. «Уродливое детище Версаля», из-за которого произошла Вторая мировая война. Киев: Довіра, 2011. Интернет-ресурс: https://dom-knig.com.

50 Сообщение французской газеты о секретном польско-германском договоре // Правда. 1935. 20 апреля. С. 1. Интернет-ресурс: https://electro.nekrasovka.ru.

51 Schneider J. Pakt Molotov — Ribbentrop: Od neúplně informace k dezinformaci // Česká pozice. 21.9.2019. Интернет-ресурс: https://ceskapozice.lidovky.cz; перевод: Пакт Молотова — Риббентропа: от неполной информации к дезинформации (Česká pozice, Чехия) // Иносми.ру. 30.09.2019: https://inosmi.ru.

52 Новосёлова Е. Указ. соч.

53 Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Министром Иностранных Дел Польши Беком 13, 14 и 15 февраля 1934 г.

54 Геринг // БРЭ ЭВ.

55 История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Т. 1. С. 191.

56 Там же.

57 Документальный агентурный материал ИНО ГУГБ НКВД СССР о переговорах генерального инспектора Войска Польского Ю. Пилсудского с министром-президентом Пруссии Г. Герингом о вооружении Германии, политике в отношении Франции, Великобритании и СССР. Не ранее 1 февраля 1935 г. // Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 558. Оп. 11. Д. 188. Л. 63—65. Интернет-ресурс: https://www.prlib.ru.

58 История Второй мировой войны 1939—1945 гг. Т. 1. С. 192.

59 Там же. С. 286.

60 Всемирная история. Т. 9. С. 301.

61 Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР во Франции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР. 20 апреля 1934 г. // ДВП СССР. Т. 17. С. 279.

62 Табуи Ж. Двадцать лет дипломатической борьбы. М., 1960. С. 224, 225.

63 Там же. С. 227.

64 Письмо Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Польше Я.X. Давтяну. 4 июля 1934 г. // ДВП СССР. Т. 17. С. 443.

65 Там же. С. 302.

66 Там же.

67 Барту // БРЭ ЭВ.

68 См.: Германо-польская война 1939 // Там же.

69 См.: Распоряжение начальника штаба верховного главнокомандования вооружённых сил Германии В. Кейтеля. 3 апреля 1939 г. // Документы и материалы кануна Второй мировой войны 1937—1939 гг. в 2 т. Т. 2. М.: Политиздат, 1981. С. 64, 65. Интернет-ресурс: http://militera.lib.ru; План нападения Германии на Польшу (план «Вейс»). 11 апреля 1939 г. // Там же. С. 66—68.

70 См.: Германо-польская война 1939 // БРЭ ЭВ.

71 Саулкин В. Лживые мифы «гиены Европы» // Военные комиссариаты России. 2020. № 2. С. 40. Интернет-ресурс: http://voenkom.ric.mil.ru.