Северский поход 1632—1633 гг.

РАКИТИН Антон Сергеевич — архивист Российского государственного архива древних актов, аспирант Юго-Западного государственного университета г. Курска

(119817, Москва, ул. Большая Пироговская, д. 17)

СЕВЕРСКИЙ ПОХОД 1632—1633 гг.

Военно-политические и экономические отношения России с юго-западными и западными соседями в разные периоды истории складывались неоднозначно. Исследование исторического опыта решения проблемы усиления позиций Русского государства на «северском порубежье» в XVII столетии в современных условиях представляется весьма актуальным при организации приграничного сотрудничества нашей страны и обеспечении её безопасности.

«Северский» эпизод войны за Смоленск не получил комплексного рассмотрения в отечественной исторической литературе. Работа Е.Д. Сташевского1 сегодня является практически единственным трудом по данной теме, однако автор сделал акцент не на эпизодах самой войны, а на смете и составе войск российской армии того времени. В труде же украинского историка П. Кулаковского2, специализирующегося на истории северской земли XVII века в составе Польши, подробно описано взятие московским войском г. Новгород-Северского осенью 1632 года. Однако события на других участках (стародубском, трубчевском и почепском) здесь практически не представлены. Иной «театр» Смоленской войны — юго-западный показан в статьях А.В. Малова3.

Подписанное в декабре 1618 года Деулинское мирное соглашение между Россией и Речью Посполитой расценивалось обеими сторонами как сугубо временное. Наиболее серьёзной потерей в эпоху Смуты для Московского государства являлся его западный форпост — смоленская земля со всеми пригородами.

В предчувствии грядущей войны накалилась обстановка на русско-польском порубежье, наиболее остро отразившись в северской земле, также исстари служившей объектом территориальных споров между Русью и Литвой. К началу 1632 года воеводы русских городков старались наиболее полно отслеживать любую информацию о происходившем «по ту сторону рубежа». Так, «выходцы» из Литвы «на государево имя» рассказывали, что в «порубежных во всех городех» православные церкви «запечатаны» (закрыты), по случаю чего грядут крупные переходы в Московию русского населения. Судя по сведениям, сообщённым в Севск выходцами из Речи Посполитой, так продолжалось до зимы 1632 года, пока в «мясоед» (время между Успенским и Рождественским постами. — А.Р.) архиепископ Смоленский не открыл некоторые православные храмы, тем самым на время приостановив поток «утеклецов»4.

В конце ноября 1632 года русские ратные люди Северской украины получили из «государева Разряда» указ «с боем» посещать уезды Речи Посполитой, которые, как считало московское правительство, «были отданы к Литве на время» после Смуты. К таким причислялись уезды: Новгород-Северский, Трубчевский, Стародубский, Почепский и (в меньшей степени) Черниговский. Здесь, собственно, московским ратникам и велели «чинить» литовцам и полякам «задоры всякие», «промышляти, смотря по вестем и тамошнему делу». В наказах служилым людям Северской украины особо предписывалось ни в коем случае не трогать православное население — «руских людей», относиться к ним благосклонно и ничем их не обижать: «приказывати к ним и писать тайно, чтоб они, помня Бога и православную крестьянскую веру, от литовских людей и от их мысли отстали, и государю добили челом, и крест целовали, и были в православной крестьянской вере под государевою высокою рукою по-прежнему»5. Строго запрещалось брать в качестве крестьян и холопов православных людей, их жён и детей в свои поместья и вотчины. Дабы не смущать и не разжигать рознь среди православных селян, московским служилым людям велелось провиант и «кормы… конские» (фураж) покупать самим, а не добывать грабежом.

Московское правительство нисколько не сомневалось в широкой поддержке православных масс северских уездов, где местному населению предписывалось при всяком удобном случае подниматься на поляков и литовцев «до их [русских служилых] приходу и в их приход». Во всех северских городах «литовской стороны», в штате местных гарнизонов находились русские служилые люди. В частности, это были бывшие воровские казаки периода Смуты, пожелавшие не выезжать в Россию, а присягнуть королевичу Владиславу. В Трубчевске, Стародубе и Почепе эти служилые люди составляли так называемые «хоругви», во главе которых стояли ротмистры. После Деулинского соглашения к Стародубу были приписаны 100 казаков, к Почепу — 50, к Трубчевску — 306.

Именно Севск являлся наиболее выгодным плацдармом для выступления на Северщину московского войска, так как находился гораздо ближе к Новгород-Северскому и Трубчевску, нежели «тыловой» Брянск. Московской рати предписывалось выступить в «Северский поход», дабы «Северские городы Новгородок, Стародуб, Трубчевск, Чернигов, Монастыревской [Монастырский] учинити под государевою высокою рукою к Московскому государству»7. Русскому отряду была поставлена задача очистить от литовских людей Новгород-Северский, Трубчевск, затем Стародуб и Почеп.

Боевые действия в северской земле Московия готовилась вести двумя группировками. Первая, вышедшая из Брянска во главе с Алексеем Зиновьевым и Никитой Оладьиным, должна была захватить Почеп, Трубчевск и Стародуб, вторая — выступить из Севска с Баимом Болтиным и Иваном Еропкиным в сторону Новгород-Северского. По плану Москвы, как только эти города будут взяты и укреплены, в них будут сформированы гарнизоны, московская походная рать должна идти на соединение с войском боярина Михаила Шеина под Смоленск8. Чтобы обеспечить этим двум группировкам надёжный тыл, рыляне и путивльцы, невзирая на запрет «воевать черкас», готовились вести боевые операции в междуречье Десны и Сейма, на южных окраинах своих уездов.

В начале 20-х чисел* ноября 1632 года в Севск начали прибывать служилые люди из Болхова, Карачева, Рыльска, Брянска и Путивля — дворяне, дети боярские, казаки различных категорий, а также стрельцы. Здесь же эта рать пополнилась местными севскими стрельцами (100 человек) и небольшим количеством комарицких даточных казаков, незадолго до этого собранных с каждого 10-го крестьянского двора.

Командование осадой Новгород-Северского принял на себя воевода Баим Болтин, товарищем являлся Иван Еропкин, присоединившийся к головной рати 27 ноября. Теперь оставалось только выслать в пределы этого уезда разведчиков и, уже «по вестям», выступить в поход. Ещё 24 ноября разведка донесла, что в Новгород-Северский и Трубчевск подошло пополнение — 600 польских жолнеров (пехоты), которые планировали, как замёрзнет Десна, идти «воевать» Севск и Комарицкую волость9.

Не обращая внимания на подобные вести, рать Баима Болтина выступила в поход. 25 ноября московский отряд остановился в 15 верстах от Новгород-Северского. Здесь из него выделился авангард в 500 человек с Семёном Болтиным. Урядник Новгород-Северского Ян Кунинский начал незамедлительно готовиться к обороне. В его распоряжении находились 300 человек шляхты, казаков и гайдуков, 12 медных литых пушек, 10 железных затинных пищалей и 6 бочек пороха. Для охраны местного костёла, в котором находились православные — «русские люди», Кунинский направил сотню запорожских черкас с двумя затинными пищалями10. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Сташевский Е. Смоленская война 1632—1634. Организация и состояние московской армии. Киев, 1919.

2 Кулаковський П. Чернігово Сіверщина у складі Речі Посполитої. 1618—1648. Киев, 2006.

3 Малов А.В. «Невельское взятие» 1633: Малоизвестный эпизод Смоленской войны // Цейхгауз. 2002. № 3. С. 7; он же. «Конность, людность и оружность» служилого «города» перед Смоленской войной. На материале Великих Лук // Там же. № 2. С. 12—15.

4 Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 210. Столбцы Московского стола. Д. 83. Ст. 10. Л. 143—165.

5 Книги Разрядныя, по официальным оных спискам, изданныя с высочайшаго соизволения II-м отделением собственной Его Императорского Величества канцелярии. СПб. 1855. Т. 2. Стб. 433, 434 (Книги разрядные).

6 Станиславский А.Л. Гражданская война в России XVII века. Казачество на переломе истории. М., 1990. С. 239.

7 Книги разрядные. Т. 2. Стб. 429.

8 Там же. Стб. 395.

9 РГАДА. Ф. 210. Столбцы Севского стола. Д. 95. Л. 334.

10 Кулаковський П. Указ. соч. С. 107; Lipiński W. Początek działan rosyjskich w wojny Smoleńskiej 1632—1634 i obustronne przygotowania wojskowe // Przegląd Historyczno-Wojskowy. Warszawa, 1931. T. IV. s. 53.

* Здесь и далее все даты даны по старому стилю.