Аннотация. В статье раскрывается содержание процесса развития системы тылового и технического обеспечения сил боевой службы ВМФ СССР в Средиземном море. При подготовке статьи использовались материалы ранее не публиковавшихся документов из фондов филиала Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (Архив Военно-морского флота, г. Гатчина).
Summary. The article reveals the development of the logistical and technical support system for the forces of the Soviet Navy’s combat service in the Mediterranean. The article uses materials from previously unreleased documents of the Central Archives of the RF Defence Ministry (Archives of the Navy, city of Gatchina).
КОРЯКОВЦЕВ Алексей Анатольевич — профессор кафедры строительства и применения ВМФ Военной академии Генерального штаба ВС РФ, капитан 1 ранга, кандидат исторических наук
(Москва. E-mail: rtm6711989@yandex.ru);
ТАШЛЫКОВ Сергей Леонидович — профессор кафедры истории войн и военного искусства Военной академии Генерального штаба ВС РФ, капитан 1 ранга в отставке, доктор исторических наук
(Москва. E-mail: stashlykov@yandex.ru).
Опыт развития системы базирования, тылового и технического обеспечения военно-морской деятельности советского ВМФ в Средиземном море. К 60-летию создания передового пункта базирования в Средиземноморской морской зоне.
Выход кораблей Военно-морского флота (ВМФ) СССР в Средиземное море, начало несения ими боевой службы и образование 5-й оперативной эскадры в 1967 году положили конец безраздельному господству в этом районе 6-го оперативного флота военно-морских сил (ВМС) США и их союзников по НАТО1. Вместе с тем первая попытка советского ВМФ обосноваться в Средиземноморской морской зоне на постоянной основе была предпринята ещё в предыдущем десятилетии. Эти события были связаны с динамичным развитием всестороннего сотрудничества СССР и Народной Республикой Албания (НРА), которая после свержения монархии провозгласила социалистический путь развития. Следует отметить, что в данном случае инициатива по размещению сил советского ВМФ на зарубежной территории впервые исходила от иностранного государства.
В октябре 1957 года во время пребывания советской делегации в НРА руководитель албанского государства Э. Ходжа обратился к министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Г.К. Жукову с предложением о создании на территории Албании военно-морской базы, в которой будут размещены силы советского и албанского флотов. В качестве главных аргументов в пользу принятия советской стороной этого предложения албанский лидер приводил доводы о стратегической важности Средиземного моря, где действовали военно-морские силы стран НАТО, которые были направлены против Советского Союза и всего социалистического лагеря. В свою очередь Албания, являясь частью социалистического лагеря, по мнению Э. Ходжи, могла стать форпостом социализма на южном направлении, и в этой связи «первая линия обороны Одессы и Севастополя должна проходить по Адриатическому побережью». При этом албанское руководство заверяло, что создание военно-морской базы с размещением там части сил советского ВМФ является «мечтой всего албанского народа», и по всем практическим вопросам, связанным с этим предложением, Албания будет заранее согласна с СССР2.
Предложения албанского руководства получили одобрение в ЦК КПСС, после чего были спланированы практические мероприятия по их реализации. В ноябре 1957 года командующий Черноморским флотом (ЧФ) адмирал В.А. Касатонов доложил начальнику Главного штаба ВМФ адмиралу В.А. Фокину свои предложения об использовании Албании для базирования сил флота в Средиземном море. В частности, предлагалось: разместить во Влёрском заливе, в бухте Паша-Лиман, бригаду подводных лодок из 10—12 единиц, часть из которых позже войдёт в состав албанского флота; передать албанцам для обороны базы четыре дивизиона противокорабельных ракет «Стрела»; вход в бухту Паша-Лиман закрыть боносетевыми заграждениями; для охраны базы иметь дивизион противолодочных кораблей и противолодочные вертолёты. Командование ВМФ СССР одобрило эти предложения, а Генеральный штаб вышел с ними в правительство. В результате было заключено соответствующее соглашение с Тираной3.
В августе 1958 года в залив Влёра прибыли первые 4 советские подводные лодки проекта 613 и плавбаза «Немчинов», которые вошли в 40-ю отдельную бригады подводных лодок (40 обрпл)4. Помимо подводников в течение последующих месяцев сюда были перебазированы другие соединения и части из состава Черноморского и Балтийского флотов. На острове у входа в бухту Паша-Лиман расположилась бригада охраны водного района (ОВР), имевшая в своём составе дивизион тральщиков. В том же году в заливе были развёрнуты радиодальномерная гидрографическая и гидрофизическая партии манёвренного дивизиона гидрографического обеспечения ЧФ. С прибытием советских подводных лодок почти сразу началось обучение албанских экипажей. Кроме того, албанские офицеры обучались в Советском Союзе. В 1958—1959 гг. 307 албанских специалистов для подводных лодок были подготовлены в 11-м учебном отряде подводного плавания ЧФ в Севастополе5.
В 1959 году главнокомандующий ВМФ адмирал С.Г. Горшков на эсминце «Благородный» посетил бухту Сарандо, находившуюся у границы Албании и Греции, с целью оценить место возможного базирования соединения ракетных катеров. В дни пребывания главкома в 40 обрпл командир бригады капитан 1 ранга С.Ю. Егоров получил от него указание расширить район плавания подводных лодок на всё Средиземное море6. Сформированная 40-я отдельная бригада оперативно подчинялась командующему Черноморским флотом, а её подводные лодки выполняли задачи постоянного наблюдения за кораблями 6-го оперативного флота США и ВМС Израиля7.
Выполняя свойственные им тактические задачи, подводные лодки бригады вносили вклад в решение важной стратегической задачи — создание угрозы американским авианосцам, поскольку потеря хотя бы одного из них в США оценивалась бы как национальная трагедия. Ввиду небольшой численности советских подводных лодок их возможности по нанесению вероятному противнику значительных потерь были ограничены. Однако сам факт нахождения американских кораблей 6-го оперативного флота под постоянным прицелом советского ВМФ говорил о том, что с началом действий подводных лодок 40-й отдельной бригады безраздельное господство ВМС США и НАТО в Средиземноморской морской зоне было бы нарушено. Это обстоятельство имело и большое политическое значение, о чём красноречиво свидетельствует пример из опыта деятельности советских подводных лодок в тот период.
В декабре 1959 года подводная лодка С-360 под командованием капитана 2 ранга В.С. Козлова находилась на боевой службе в Средиземном море. В Тунисском заливе во время всплытия на сеанс связи командир обнаружил, что подводная лодка находится внутри ордера отряда боевых кораблей ВМС США во главе с флагманским кораблём 6-го флота крейсером «Де-Мойн». Американцы обнаружили С-360 и начали её преследование. Командир подлодки, нарушив сроки выхода на связь и изменив плановый режим движения, пытался оторваться от американских кораблей. На третьи сутки ему это удалось, и С-360 в установленный срок возвратилась во Влёру8. Нарушение скрытности и сроков сеанса связи стали предметом разбирательства в Москве на самом высоком уровне. Командиру грозило жёсткое наказание. Но после доклада Н.С. Хрущёву о нахождении на борту крейсера «Де-Мойн» американского президента, который стал свидетелем появления перископа советской подводной лодки непосредственно у борта американского флагманского корабля, последовало указание не о наказании командира, а о его поощрении9.
В 1960 году советский Военно-морской флот впервые провёл в Средиземном море двустороннее оперативно-тактическое учение. По плану учения действовали 5 подводных лодок 40-й бригады. Кроме того, из Чёрного моря в Средиземное под флагом первого заместителя командующего флотом вице-адмирала С.Е. Чурсина вышел крейсер «Куйбышев» (в сопровождении двух эсминцев), на котором был развёрнут запасный командный пункт Черноморского флота. Демонстрацией силы стало прохождение всплывших советских подводных лодок вблизи американских кораблей строем двух кильватерных колонн. Следом за ними прошли крейсер «Куйбышев» и два наших эсминца.
Таким образом, с созданием передового пункта базирования в заливе Влёра Военно-морской флот СССР приобрёл возможность обеспечивать действия своих сил в Средиземном море. Деятельность подводных лодок 40-й бригады внесла свой вклад в снижение угрозы нападения на СССР из Средиземноморской морской зоны.
В отношении Албании у Н.С. Хрущёва были большие планы, включая перебазирование во Влёру части Черноморского флота и размещение ракет на территории Албании, но, как часто бывало, стратегические планы были перечёркнуты большой политикой. Основную роль здесь сыграло стремление СССР к доминированию в сфере международных отношений вместе с другими странами социалистической ориентации, что по отношению Албании в тот период было вряд ли обоснованно.
Кульминацией ухудшения советско-албанских отношений в области военно-технического сотрудничества стало решение Политического консультативного комитета стран — участниц Варшавского договора от 28—29 марта 1961 года о передаче военно-морской базы во Влёре в непосредственное подчинение главнокомандующему Объединёнными вооружёнными силами Варшавского договора. Албанская сторона расценила это как нарушение албано-советских соглашений и решительно выразило свою безоговорочную точку зрения — территория базы во Влёре принадлежит Албании, а всё военно-морское имущество на базе должно быть передано албанцам10.
Попытка разрешить конфликт путём ведения переговоров не принесла желаемых результатов. В этой связи по решению советского военно-политического руководства 8 подводных лодок и плавбаза «Котельников» были перебазированы на Балтику. Во Влёре остались 4 подводные лодки и ряд кораблей и судов с албанскими экипажами11.
3 декабря 1961 года произошёл окончательный разрыв дипломатических отношений между СССР и НРА. Таким образом, из-за идеологических разногласий политических руководителей Албании и Советского Союза и необоснованных политических заявлений и решений руководителей обеих стран советский ВМФ лишился крайне важного в стратегическом отношении передового пункта базирования и тылового обеспечения.
Проблема отсутствия системы базирования сил флота на зарубежной территории особенно остро встала перед советским ВМФ с началом несения боевой службы. В этих условиях вопросы тылового и технического обеспечения первоначально решались путём создания так называемой системы манёвренного базирования, основу которой составили суда плавучего тыла. Вместе с тем в начале 1960-х годов ВМФ имел лишь 7 таких судов суммарным тоннажем 48 тыс. т12. Объёмы переданных ими запасов на корабли боевой службы на Средиземном море составили: в 1964 году — 23 800 т, а в 1965 году — 32 800 т13, однако в полной мере обеспечить пополнение запасов топлива, продовольствия, воды, других видов снабжения, а также проведение ремонта кораблей боевой службы суда плавучего тыла не могли.
В ходе поисков решения данной проблемы советское руководство пришло к выводу, что для расширения возможностей по тыловому обеспечению сил флота на боевой службе необходимо создать соответствующие условия для пополнения запасов кораблей в иностранных портах. С этой целью активно использовались дипломатические, политические и экономические методы, что позволило в 1967 году получить разрешение на использование инфраструктуры египетских портов Александрия и Порт-Саид и аэродромов Каир-Вест и Матрух14. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробнее о создании 5-й оперативной эскадры см.: Коряковцев А.А., Ташлыков С.Л. Передовой морской рубеж обороны на юго-западном стратегическом направлении: к 50-летию создания 5-й оперативной эскадры ВМФ // Воен.-истор. журнал. 2017. № 7. С. 4—8.
2 Ходжа Э. Хрущёв убил Сталина дважды. М., 2010. C. 24—28.
3 Три века Российского флота в 3 т. Т.3 / Б.И. Родионов, В.Д. Доценко, Г.Г. Костин и др. СПб., 1996. С. 291.
4 Летопись Российского флота: от зарождения мореходства в древнерусском государстве до начала XXI века в 3 т. Т. 3. 1946—2010 гг. СПб., 2012. С. 94.
5 Ничик Ю.М., Захар В.Р. Подводные силы Черноморского флота. Симферополь, 2004. С. 92.
6 Монаков М.С. Главком (жизнь и деятельность Адмирала Флота Советского Союза С.Г. Горшкова). М., 2008. С. 487, 488.
7 Капитанец И.М. Флот в войнах шестого поколения: взгляды на концептуальные основы развития и применения флота России. М., 2003. С. 148.
8 Козлов В.С. Подводная война: горизонты великого противостояния. М., 2005. С. 111—113.
9 Вскоре после этого инцидента капитан 2 ранга В.С. Козлов был назначен заместителем 40-й отдельной бригады подводных лодок. См.: Козлов В.С. Вместе с флотом. СПб., 2004. С. 37—42.
10 Omari Luan, Pollo Stefanaq. The History of the Socialist Construction of Albania. Tirana, 1988. Р. 282.
11 Советский Союз фактически создал албанский военно-морской флот, в состав которого были переданы 4 дизельные подводные лодки, 5 торпедных катеров, 4 больших охотника, 4 малых противолодочных корабля, 2 морских и 6 рейдовых тральщиков, плавбаза подводных лодок «Владимир Немчинов», судно размагничивания, 2 танкера, торпедолов, водолазный бот, буксир, 11 катеров и плавучий док.
12 Россия (СССР) в локальных войнах и вооружённых конфликтах второй половины XX века / Под ред. В.А. Золотарёва. М., 2000. С. 262.
13 Три века Российского флота. С. 296.
14 Подробнее об использовании советским ВМФ портов Александрия и Порт-Саид см: Коряковцев А.А., Ташлыков С.Л. Указ. соч.