Аннотация. В статье рассказывается о судьбе выдающегося церковного деятеля, последнего протопресвитера армии и флота Российской империи Г.И. Шавельского, его большом вкладе в становление военного и морского духовенства в предвоенный период и в годы Первой мировой войны; раскрывается роль церковных пастырей действующей армии на полях сражений.
Summary. The article describes the story of the prominent church figure, last Protopresbyter of the Army and Navy of the Russian Empire G.I. Shavelsky, his great contribution to the military and naval clergy’s forming in the pre-war period and during the First World War; explores the role of church pastors of the acting army on the battlefield.
Котков Вячеслав Михайлович — профессор Военной академии связи имени Маршала Советского Союза С.М. Будённого, доктор педагогических наук
(Санкт-Петербург. E-mail: k.julia@mail.ru).
ГЕОРГИЙ ШАВЕЛЬСКИЙ — ПРОТОПРЕСВИТЕР АРМИИ И ФЛОТА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Звание протопресвитера военного и морского духовенства впервые появилось в 1890 году, когда Высочайшим указом было утверждено «Положение об управлении церквами и духовенством военного и морского ведомств». Обладатель этого высшего для лица белого духовенства иерейского сана осуществлял надзор за всеми церквами полков, крепостей, армейских госпиталей и военно-учебных заведений, а также руководил деятельностью военных и морских христианских пастырей.
Последний протопресвитер армии и флота Российской империи Георгий Иванович Шавельский (1871—1951 гг.), по мнению многих историков, внёс наибольшую лепту в становление и развитие этого государственно-церковного института.
Краткая официальная биография этого выдающегося военно-церковного деятеля была впервые опубликована в журнале «Офицерская жизнь» в мае 1911 года:
«Протопресвитером военного и морского духовенства на место покойного о. Аквилонова назначен настоятель Суворовской Кончанской церкви при Николаевской академии Генерального штаба, протоиерей Шавельский. Отец Г.И. Шавельский — сын псаломщика Витебской губернии, родился 6 января 1871 года. По окончании курса местной духовной семинарии в 1891 году поступил псаломщиком Усминской церкви, Велижского уезда, Витебской губернии. В 1895 году был рукоположен в священники Бердецкой церкви Лепельского уезда. В 1898 году Георгий Иоаннович отказался от службы и поступил в число студентов Санкт-Петербургской духовной академии.
В 1902 году студентом 4 курса о. Шавельский был назначен исполняющим пастырские обязанности при Суворовской церкви Николаевской академии Генерального штаба, а по окончании академии был утверждён в должности настоятеля названной церкви. Новый протопресвитер участвовал в японской войне. С 33 Восточно-сибирским полком Г.И. Шавельский участвовал в девяти боях с японцами (при Кинчжоу, Вафангоу, Дашичао, Ляояне и т.д.), причём был контужен осколком гранаты в правую часть головы. За беспримерное исполнение пастырских обязанностей во время сражений о. Г.И. Шавельский был награждён орденами св. Анны 2 и 3 степени и св. Владимира 4 степени с мечами, а также золотым наперсным крестом на георгиевской ленте. После войны о. Г.И. Шавельский в сане протоиерея снова возвратился к Суворовской церкви, в каковой должности состоял до последнего времени. Санкт-Петербургской духовной академией за сочинение “Последнее воссоединение с православною церковью униатов белорусской епархии (1833—1839 гг.)”, удостоен учёной степени магистра богословия»1.
Несомненный организаторский и педагогический талант, неординарность мышления, широта и смелость суждений, непоколебимая вера и личная скромность Г.И. Шавельского проявились как в ходе Русско-японской войны, так и после её неудачного завершения. В процессе проводимой в 1905—1912 гг. армейской реформы особое внимание уделялось совершенствованию системы управления военным духовенством. Активное участие в этой работе принимал о. Георгий. Во многом благодаря его усилиям армейские и флотские пастыри с честью выдержали сложнейший экзамен в ходе последующей мировой войны.
В процессе реформы христианская жизнь частей и подразделений русской армии была приведена в определённую систему. Появились документы, регламентирующие функции военных пастырей в новых исторических условиях, в т.ч. «Христианские обязанности» (Свод военных постановлений. Ч. 3. Кн. 1. Ст. 366—390).
Георгий Шавельский считал, что основанием чистой нравственности является религия. Русский человек с детства привыкает находить в ней утешение, опору и надежду; она поддерживает его в самые тяжкие мгновения; она внушает ему геройское самоотвержение и презрение опасностей. Поэтому каждый честный начальник должен стараться поддерживать высокие религиозные чувства, требовать от подчинённых строгого выполнения всех обрядов церкви и сам подавать в том пример.
Ещё до начала Первой мировой войны, в период своего протопресвитерства (1911—1914 гг.) отец Георгий успел реорганизовать и значительно поднять военное и особенно морское духовенство, привлекая в его состав наиболее одарённых священнослужителей. Здесь ярко проявились его организаторские способности и умение подбирать себе достойных помощников, твёрдо держать в своих руках все нити управления. От подчинённого ему духовенства он требовал полной самоотдачи. Ленивых и строптивых старался воспитывать, а в случае непонимания — беспощадно расставался с нерадивыми подчинёнными. Авторитет Г.И. Шавельского в армейском духовном сообществе был непререкаемым.
Благодаря неустанной деятельности о. Георгия институт военных священников значительно вырос по сравнению с его малочисленным составом в период Русско-японской войны. Армейское командование неоднократно отмечало благоприятные изменения и в самом существе их деятельности. При этом Г.И. Шавельский занимался активной научной работой, постоянно вёл личный дневник, в т.ч. и во время военных действий2.
В ноябре 1915 года о. Георгий стал членом Святейшего синода3. Будучи представителем белого духовенства, он достиг наивысшего положения в Русской православной церкви, став в 45 лет членом руководства главной конфессии страны.
С самого начала войны протопресвитер находился при Штабе Верховного главнокомандующего, а не в Петербурге, как это предусматривалось инструкцией. Кроме того, пользуясь правом личного доклада у императора, Г.И. Шавельский добился возможности «лично присутствовать в Военном совете и защищать свои проекты»4, что позволяло ему быть в курсе всех военных планов, разрабатываемых Россией, и напрямую соотносить задачи своего ведомства с теми вопросами, которые должны были решать Военное и Морское министерства.
В течение войны он почти каждый месяц выезжал из Ставки на фронт и считал своим долгом посещать передовые позиции, чтобы личным примером поднимать боевой дух армии. За эти годы о. Георгий проехал через всю Восточную Пруссию, объехал Варшавский район, побывал в Галиции, не один раз посетил крепости Ковно, Гродно, Осовец, Новогеоргиевск, Брест-Литовск, Иван-город, порт Ревель, таким образом, проинспектировав практически всю линию фронта. 29 января 1916 года в письме к Екатерине Ивановне Мосоловой Г.И. Шавельский писал: «Из Петрограда я уехал на Рижский фронт, где подышал чистым воздухом. Какая огромная разница между Петроградом и позициями! В Петрограде сплетни, страхи, интриги, оханья да аханья, а на позициях все крепки, бодры, верят в победу. Я объехал полки 3-х дивизий. Везде приходилось говорить, а погода была сырая, совсем не для речей. Вернулся с разбитым голосом и надорванной грудью»5.
Руководимое Г.И. Шавельским военное духовенство за годы Первой мировой войны не раз получало высокую оценку со стороны верховных главнокомандующих: великого князя Николая Николаевича и самого императора. О доблести военных священников свидетельствовали и многочисленные факты их награждения за боевые заслуги. Если за всё время существования Георгиевского креста (до войны включительно) этой награды были удостоены только 4 священника, то за Первую мировую войну — 146. Армейским и флотским пастырям были вручены более 200 золотых наперсных крестов на георгиевской ленте7, сотни священнослужителей были пожалованы орденами: Св. Владимира 3-й и 4-й степени с мечами, Св. Анны 2-й и 3-й степени с мечами8.
Ярким примером доблестного исполнения пастырского долга является письмо, написанное Г.И. Шавельскому старшим врачом 198-го пехотного Александро-Невского полка в январе 1915 года:
«Многоуважаемый о. Протопресвитер!
Не откажите поместить в Вашем “Вестнике” нескольких слов и о нашем полковом священнике.
Мы стояли на нашем перевязочном пункте в деревне Янушеве. Уже с самого раннего утра начался кровопролитный бой: наши полки шли в атаку. Младшие врачи открыли перевязочные пункты по флангам, а я с батюшкой находился на главном перевязочном пункте. Вскоре наша хата заполнилась ранеными. Между нашими серыми шинелями видны были и более светлые — германские. Тут же стонал и немецкий офицер… Одним словом, стон усиливался ежеминутно, ибо число раненых увеличивалось. Мало было одних рук для оказания немедленной помощи. Пастырь нашего полка Александр Яковлевич Успенский сначала исполнял апостольскую роль — напутствовал страдающих — лечил душу, а как только заканчивал свою священную работу — принимался лечить тело. Выучившись делать перевязки даже при самых серьёзных ранениях, батюшка наш вступил в роль врача. При наплыве новых раненых был священником и опять утешал Словом Божиим. Одним словом, где появлялась разноцветная эпитрахиль, там примолкали стоны. О, как бы побольше таких духовных лиц в полках и как бы все они находились на передовых позициях среди страдающих за Веру, Царя и Отечество! Тогда легче было бы нашему воину на душе. Подпись: Старший врач Войчик»9.
Г.И. Шавельский отмечал: «Могу смело сказать, что с тех пор, как существует военное духовенство, оно впервые только теперь отправлялось на войну с совершенно определённым планом работы и с точным понятием обязанностей священника в разных положениях и случаях при военной обстановке: в бою и вне боя, в госпитале, в санитарном поезде и пр. Несомненно, этим объясняется то обстоятельство, что, по общему признанию, в эту войну духовенство работало как никогда раньше»10.
В послании Екатерине Ивановне Мосоловой 18 ноября 1914 года о. Георгий писал: «Очень утешен я и работою священников на войне. Смело скажу: никогда ещё духовенство на войне так не работало, как теперь. Потери в его составе огромные. Кто-нибудь обвинит меня за них. Но я так смотрю: везде потери — почему же в составе д(уховен)ства не быть потерь?»11.
По имеющимся сведениям, в Первую мировую войну были убиты 26 священнослужителей, находившихся в действующей армии; умерших от ран или болезней — 53 человека; 48 священнослужителей были ранены; 47 — получили контузию; отравление удушающими газами получили 5 священнослужителей12.
В своей книге «Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота» Г.И. Шавельский писал: «О деятельности военного духовенства на театре военных действий я имел счастье слышать блестящие отзывы от обоих Верховных Главнокомандующих. В конце 1916 г. Государь как-то сказал мне: “От всех приезжающих ко мне с фронта военных начальников я слышу самые лучшие отзывы о работе военных священников в рядах армии”»13. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Новый протопресвитер военного и морского духовенства // Офицерская жизнь. 1911. 6(19) мая. № 267. С. 2538.
2 Шавельский Г.И. Воспоминания последнего протопресвитера русской армии и флота. Нью-Йорк, 1954. Т. 1. С. 9.
3 Г.И. Шавельский входил в состав Св. синода в 1915—1917 гг. Ежемесячно он выезжал из Ставки в Петроград на его заседания.
4 Шавельский Г.И. Указ. соч. Т. 1. С. 100.
5 Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (ОР РНБ). Ф. 1000. Оп. 7. Д. 50. Л. 43, 43 об.
6 Шавельский Г.И. Указ. соч. Т. 1. С. 104.
7 Протопресвитер о. Г.И. Шавельский отмечал: «100 священников были награждены наперсными крестами на георгиевской ленте» (См.: Шавельский Г.И. Указ. соч. Т. 1. С. 104). К.Г. Капков называет цифру 248 (5 из них — священнослужители римско-католического вероисповедания (См.: Капков К.Г. Памятная книга Российского военного и морского духовенства XIX — начала ХХ веков. Справочные материалы. М.: «Летопись», 2008. С. 96).
8 Исследователями приводятся разные цифры орденоносцев из числа военного духовенства. По данным историка А.С. Сенина: 85 орденов Св. Владимира 3-й степени с мечами, 203 ордена Св. Владимира 4-й степени с мечами, 304 ордена Св. Анны 2-й степени с мечами и 239 орденов Св. Анны 3-й степени с мечами (См.: Сенин А.С. Армейское духовенство в России в Первую мировую войну // Вопросы истории. 1989. № 10. С. 164). К.Г. Капков утверждает, что за отличия в Первую мировую войну до марта 1917 г. священникам было пожаловано: орденов Св. Анны 3-й степени с мечами — более 300, без мечей — около 500, орденов 2-й степени с мечами — более 300, без мечей — более 200, орденов Св. Анны 1-й степени с мечами и без мечей — около 10, орденов Св. Владимира 3-й степени с мечами — более 20, без мечей — около 20, Св. Владимира 4-й степени с мечами — более 150, без мечей — около 100 (См.: Капков К.Г. Указ. соч. С. 96).
9 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 806. Оп. 5. Д. 10767. Л. 756 об.
10 Шавельский Г.И. Указ. соч. Т. 1. С. 83, 84.
11 ОР РНБ. Ф. 1000. Собрание единичных поступлений. Оп. 7. Д. 50. Л. 33.
12 Г.И. Шавельский отмечал: «В Русско-японскую войну был убит один священник (35 див.), и то случайно своей же пулей. Погибших на кораблях в Цусимском и других боях иеромонахов не считаю. Там они разделили общую участь. В эту войну убитых и умерших от ран священников было более 30. В Русско-японскую войну раненых и контуженных священников не набралось и десяти, в Великую войну их было более 400» (См.: Шавельский Г.И. Указ. соч. Т. 1. С. 106).
13 Там же. Т. 2. С. 102.