ВЕЛИКАЯ ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ВОЙНА 1941—1945 гг.
САМОЙЛОВ Сергей Владимирович — начальник 25 отдела Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, подполковник
(119330, Москва, Университетский проспект, д. 14)
БОРЬБА С БАНДФОРМИРОВАНИЯМИ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ В 1942 ГОДУ
Опыт применения Вооружённых сил с целью прекращения военных конфликтов на территории бывшего СССР, а также в локальных войнах современности свидетельствует о том, что ход и исход боевых действий существенно зависел от грамотного планирования операций и применения задействованных сил и средств.
Изучение стиля и методов работы командиров и штабов, принимавших участие в планировании и ведении боевых действий по разрешению вооружённых конфликтов, показывает, что главными недостатками в ней было недостаточное знание особенностей характера и содержания этих конфликтов, слабая подготовка войск и незнание ими тактики действий при выполнении поставленной задачи. Эти недостатки можно в полной мере отнести как к боевым действиям войск Красной армии на Северном Кавказе в довоенный период, так и в годы Великой Отечественной войны, а также к тактике российских войск в Чеченской республике в 1994—1996 гг. Между тем, как известно, армия России имеет богатый опыт участия в региональных конфликтах, в том числе и на Кавказе.
Оборона Кавказа в годы Великой Отечественной войны стала одной из ярких страниц военной истории нашего государства. В отечественной историографии насчитывается значительное количество трудов, посвящённых исследованию опыта борьбы на Кавказе. Вместе с тем историки в них длительное время обходили стороной такой важный вопрос, как действия советских войск в тылу страны против различного рода незаконных вооружённых формирований (НВФ).
Опыт вооружённой борьбы российских войск в указанном регионе уходит своими корнями в далёкое прошлое. Так, в 1810—1817 гг. действия войск России носили характер отдельных карательных экспедиций с целью подавления антиправительственных выступлений горцев. Но уже с октября 1817 года и до конца 20-х годов XIX века боевые действия на Кавказе велись русскими войсками под руководством героя Отечественной войны 1812 года генерала от инфантерии (1918) А.П. Ермолова. Именно ему принадлежала разработка стратегии так называемого планомерного продвижения в глубь Чечни и Горного Дагестана путём окружения горных районов сплошным кольцом укреплений и разрушения «непокорных» аулов. Цель этой стратегии заключалась в методичном приведении в повиновение горских народов посредством занятия лишь тех районов, которые возможно было удержать в результате прочного закрепления позиций. Это вынуждало жителей этих районов либо переселяться на равнину под надзор русских гарнизонов, либо уходить в глубину гор. Только после этого российские войска предпринимали дальнейшее продвижение вперёд.
На территориях, где местное население признавало власть правительственных органов России, создавались условия для сохранения его традиционного уклада жизни. В случае проявления со стороны населения враждебности по отношению к русским войскам аулы горцев разрушались, а их отряды оттеснялись в глубь Кавказа. Успешным действиям российских войск способствовало отсутствие у коренных кавказских народов единого координационного центра, из-за чего их действия были разрозненными и в основном сводились к диверсионным актам: убийствам русских офицеров, конным набегам на завоёванные насёленные пункты и воинские гарнизоны.
Генерал от инфантерии А.И. Барятинский, назначенный в 1856 году главнокомандующим Кавказской армией и наместником царя на Кавказе, продолжил планомерное продвижение от рубежа к рубежу в глубь гор. С падением 21 мая 1864 года последнего очага организованного сопротивления горцев — урочища Красная Поляна боевые действия против их разрозненных отрядов продолжались ещё вплоть до конца этого года. С их разгромом завершилась многолетняя Кавказская война. Вместе с тем отдельные вооружённые столкновения происходили там на протяжении всей истории дореволюционной России.
Обобщая опыт войны на Кавказе, можно отметить, что она велась не только против вооружённых формирований горцев, но и практически против всего местного населения. Войскам приходилось применять такой способ действий, как выселение непокорных жителей с гор на морское побережье и равнину, а также оттеснять их за пределы России в Турцию. Вслед за выселенными и вытесненными горцами продвигались колонны русских войск, которые стремились не допустить скопления их в недоступных горных районах. При этом особое внимание обращалось на обеспечение флангов и тыла колонн, тесное взаимодействие всех родов войск, своевременное создание коммуникаций.
С победой советской власти на Кавказе отношения горских народов с Центром продолжали оставаться традиционно сложными. В начале 1920-х гг. перегибы при проведении политики власти Советов послужили благоприятной почвой для обострения классовой борьбы на Северном Кавказе. Сплошная коллективизация и необоснованное, а в отдельных округах массовое, лишение избирательных прав середняков и бедняков, попытки административного закрытия мечетей и подмена работы советских органов деятельностью оперуполномоченных были характерными для многих районов Северного Кавказа1. Особенно активная борьба против этих действий советской власти начала разгораться в горных районах Чеченской и Ингушской автономных областей.
Всё это приводило не только к бандитским выступлениям, но и к прямым вооружённым восстаниям. В основном выступления с оружием в руках наблюдались в горных районах Чечни и Ингушетии, в ряде районов Горного Дагестана. Подавление этих выступлений и восстаний осуществлялось регулярными частями Красной армии во взаимодействии с частями ОГПУ — НКВД, проводимое в форме чекистско-войсковых операций по разоружению населения и ликвидации бандитизма.
При изучении документов обращает на себя внимание детальная разработка планов таких операций. Для разрешения политических вопросов, возникавших в ходе подготовки и проведения операции, и вопросов, связанных с укреплением советской власти, создавались специальные партийные комиссии. При штабе главного руководства операцией формировались так называемые тройки по внесудебному разбору дел о бандитизме и контрреволюции, которым предоставлялись права суда вплоть до применения высшей меры наказания. Планы разоружения предусматривали поголовное изъятие оружия у населения, за исключением лиц, имевших революционные заслуги.
Характерными чертами планов операций, например в Чечне, в основном являлись её изоляция (закрытие границ), нанесение главного удара по горной части, причём в первую очередь предусматривалась ликвидация баз снабжения. Плоскогорная Чечня подлежала разоружению во вторую очередь. Все планы разрабатывались в строжайшей тайне. Круг лиц, знавших об операции, был весьма ограничен. Из работников партийного аппарата Чечни в детальный план операции посвящался только секретарь Чеченского ЦИКа.
Вся территория Чеченской автономной области в целях разоружения делилась на районы в зависимости от характера местности и оттенков бандитизма. В соответствии с важностью того или иного района производился и расчёт применявшихся войсковых сил и средств.
План операции подразумевал полное блокирование районов, на территории которых наиболее активно действовали бандиты, крупными войсковыми подразделениями с последующим стремительным разоружением местного населения. В случае сопротивления применялось оружие, в том числе артиллерия и авиация.
В ходе операции основное внимание уделялось прикрытию проходов из Чечни в Дагестан. Оперативные мероприятия по розыску и задержанию «бандитского элемента» почти целиком выполнялись силами ОГПУ — НКВД. Кроме того, изоляция Чечни путём закрытия её границ силами приграничного (не чеченского) населения всецело проводилась под руководством работников ОГПУ — НКВД, что также в значительной мере способствовало общему успеху. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Российский государственный военный архив. Ф. 25896. Оп. 9. Д. 349. Л. 3.