Великое стояние на реке Угре

Аннотация. В статье повествуется о
противостоянии военных сил хана Большой Орды Ахмата и великого князя
Московского Иоанна Васильевича на берегах р. Угры, о начале объединения русских
земель вокруг Московского княжества и духовной защите русского воинства
преподобным Тихоном Калужским и Владимирским образом Пресвятой Богородицы.

Summary. The article tells about confrontation of military forces of Ahmat, Khan of Big Horde, and Grand Duke of Moscow Ivan Vasilyevich on the banks of the Ugra river; about the beginning of consolidation of Russian lands around Moscow Principality and about spiritual protection the Russian troops by venerable Tikhon Kaluzhsky and by Vladimir icon of Holy Virgin.

МАРКИНА
Ирина Владимировна — главный библиограф отдела краеведения и
обменно-резервного фонда Центральной городской библиотеки имени
Н.В. Гоголя МБУ «Централизованная библиотечная система г. Калуги»

ВЕЛИКОЕ
СТОЯНИЕ НА РЕКЕ УГРЕ

Описываемые в статье события
имеют большое значение для формирования российской государственности и в первую
очередь показывают, как завершился период зависимости русской земли от Золотой
Орды. Но сначала — о состоянии этого государства в данный исторический период.
По сути, Золотой Орды к тому времени уже не существовало, были лишь отдельные
улусы, самым крупным из которых являлась Большая Орда, образовавшаяся в 1430-х
годах в степях между Волгой и Днепром. В 1480 году её ханом был Ахмат, который
в своё время воевал с Крымским ханством, вынудив бежать в Турцию его главу
Менгли-Гирея, ставшего союзником Ивана III в борьбе с ханом Большой Орды. Последний
располагал весьма значительным войском, насчитывавшим 100 тыс. человек
(современники приводили другое число — до 300 тыс.)! По словам советского и
российского историка В.В. Каргалова, «опасность со стороны Большой Орды ещё
больше возросла в великое княжение Ивана III Васильевича. Это было время
значительного усиления Ахмед-хана, которому удалось прекратить многовластие и
временно объединить всю Большую Орду. На ордынских монетах начали чеканить
пышный титул: “Султан верховный Ахмед-хан”. Основной соперник Ахмед-хана
Улуг-Мухаммед отошёл со своей ордой на Среднюю Волгу, и владения Большой Орды
теперь непосредственно примыкали к русским землям. Для Ахмед-хана открывался
прямой путь на Москву».

Первоочередными и
перспективными задачами Ивана III в
борьбе с Ахматом стали «организация надёжной обороны южной границы, способной
сдержать военное наступление Большой Орды, а на западе — стабилизация отношений
с Литвой и Ливонским орденом, которая должна была хотя бы на время обезопасить
этот рубеж» и «накопление военных сил и создание таких внешнеполитических
условий, которые бы позволили нанести поражение Большой Орде… и… возвращение
западнорусских земель, попавших под власть Польско-Литовского государства»1.

Как писал русский историк С.М.
Соловьёв, «Золотая Орда рассыпалась окончательно при Иоанне III», однако «перед
падением своим привела в сильный страх Московское государство, не оставляя
своих притязаний на господство над ним». При этом Казимир IV Литовский, «увлекаемый новгородцами в
борьбу с московским князем и не имея досуга и средств к этой борьбе, хотел
остановить Иоанна посредством татар». В 1471 году Казимир IV послал в
Золотую Орду бежавшего в Литву бывшего холопа Иоанна III, татарина Кирея Кривого, который говорил
хану Ахмату от имени короля «на московского князя многие речи лживые и
обговоры, поднёс богатые дары хану и всем вельможам его и бил челом, чтоб
вольный царь пожаловал, пошёл на московского князя со всею Ордою, а король с
другой стороны пойдёт на Москву со всею своею землёю; вельможи были за короля,
но хану в это время был недосуг; целый год продержал он у себя Кирея, не имея с
чем отпустить его».

К границам Московского
государства Ахмат пришёл только летом 1472 года. Когда Иоанн Васильевич узнал,
что ханское войско стоит под Алексиным, то велел своим братьям и воеводам идти
к Оке, сам же уехал в Коломну, а оттуда — в Ростиславль, куда велел следовать и
своему сыну Иоанну Иоанновичу. Алексин же по причине малого количества «ратных
людей», отсутствия пушек, пищалей, самострелов, «городового пристроя» и т.д.
был сожжён вместе с «людьми и добром их». Те же, кто спасся от огня, попали в
руки к татарам. Князь Юрий Васильевич (брат Иоанна III) и воеводы стояли на противоположном
берегу Оки и не могли ничем помочь. Слишком глубока оказалась река в том месте.
Когда Ахмат спросил одного пленника о том, куда делись алексинцы, которых и
сгорело, и в плен попало мало, тот за обещанную свободу открыл страшную тайну:
более тысячи человек со всем имуществом находились в выведенном к реке тайнике.
Татары обнаружили его и убили всех. Однако военные победы Ахмата в 1472 году
ограничились лишь взятием Алексина. Зная, что великий князь стоит в
Ростиславле, его брат Андрей Васильевич — в Серпухове, царевич Даньяр Касимович
— в Коломне, и видя перед собой многочисленные полки князя Юрия Васильевича,
хан вернулся в свои улусы. Русское войско насчитывало тогда 180 тыс. человек.
После этого между Ордой и Московским государством был заключён мир. Но в 1476
году в Москву прибыл посол от хана Ахмата «звать Великого князя в Орду», тот же
отправил вместо себя своего посла Бестужева. Известно, что речи последнего хану
не понравились, и он отправил к князю новых послов уже с требованием дани.
Князь же взял басму (изображение хана), «изломал её, бросил на землю, растоптал
ногами, велел умертвить послов, кроме одного», которому сказал, чтобы тот
объявил хану: «Что случилось с его басмою и послами, то будет и с ним, если он
не оставит меня в покое»2.

Н.М. Карамзин описал обряд
встречи ханских послов, которые привозили с собой басму: «Древние князья
Московские всегда выходили пешие из города, кланялись им, подносили кубок с
молоком кобыльим и, для слушания Царских грамот подстилая мех соболий под ноги
чтецу, преклоняли колена. На месте, где бывала сия встреча, создали в Иоанново
время церковь, именуемую доныне Спасом на Болвановке («болван», синоним
«басмы». — Прим. авт.)»3.

Возможно, причиной столь
дерзкого ответа великого князя стала его супруга, наследница византийских
императоров Софья Фоминична Палеолог, которой было оскорбительно терпеть
зависимость от «степных варваров»: «“Отец мой и я захотели лучше отчины
лишиться, чем дань давать; я отказала в руке своей богатым, сильным князьям и
королям для веры, вышла за тебя, а ты теперь хочешь меня и детей моих сделать
данниками; разве у тебя мало войска? Зачем слушаешься рабов своих и не хочешь
стоять за честь свою и за веру святую?”»4. Карамзин привёл другие слова Софьи,
которые она повторяла князю ежедневно: «“Долго ли быть мне рабынею Ханскою?”»
Он же писал, что «в надежде скоро видеть гибель Орды как необходимое следствие
внутренних её междоусобии великий князь уклонялся от войны с Ахматом и манил
его обещаниями; платил ему, кажется, и некоторую дань: ибо в грамотах, тогда
писанных, всё ещё упоминается о выходе Ординском»5.

Итак, хан Ахмат, узнав о
восстании братьев великого князя (Андрей Большой Углицкий и Борис Волоцкий
потребовали вотчины умершего брата Юрия, а получив отказ, покинули Москву, ушли
в Новгородскую землю и стали в Великих Луках; их примирение со старшим братом
произойдёт только осенью, когда тот будет стоять в Кременце6) и будучи
подстрекаем Казимиром IV, в
1480 году выступил на Москву. Иоанн, узнав об этом, отправил своих воевод на
берега Оки. Его брат, Андрей Меньшой, поехал в Тарусу, а сын, Иоанн Иоаннович,
— в Серпухов7 (8 июня8). Из Тарусы, писал Каргалов, «полки переводились ещё
западнее, к Калуге и непосредственно на берег р. Угры». Автор процитировал
Полное собрание русских летописей: «Великий князь велел “ити сыну своему
великому князю Ивану Ивановичю и брату своему Андрею Васильевичю Меньшому к
Колузе к Угре на берег”.Вологодско-Пермская
летопись уточняла, где располагались главные силы войска во главе с князем
Иваном Ивановичем: “велел ему стояти на усть Угры”»9. В чём заключалась причина
данной передислокации?

Великий князь, получив весть о
том, что войско Ахмата приближается к Дону, 23 июля (июня, согласно другой
версии10) 1480 года отправился в Коломну, оставив столицу, как писал Карамзин,
на своего дядю, Михаила Андреевича Верейского, и боярина, князя Ивана Юрьевича
Патрикеева. Ахмат же, видя, что по Оке расставлены многочисленные полки,
изменил свои планы и отправился на запад, в Литву, чтобы «соединиться там с
Королевскими полками» и войти на территорию Московского государства через р.
Угру, откуда его не ждали. Иоанн, в свою очередь, велел брату и сыну идти к
Угре и прибыть туда раньше татар, отнять броды и перевозы. Что и было
исполнено. Войско Ахмата появилось на берегах Угры только 8 октября. Началась
перестрелка. У русских были не только луки, но и пищали. На следующий, третий и
четвёртый дни сражение продолжилось, однако проходило уже на расстоянии. Ахмат,
увидев, что русские воины не только не собирались отступать, но и весьма метко
стреляли из луков, особенно из пищалей, решил удалиться за два километра от
реки и остановиться на обширных её лугах (Литовская земля), распустив войско
для сбора съестных припасов. Татары же подъезжали к самому берегу и кричали,
чтоб хану дали путь, иначе он силой дойдет до Москвы, и тогда русским будет
худо.

Карамзин также привёл одно
важное обстоятельство, повлекшее за собой дальнейшее развитие событий: Ахмат
ещё медленно продвигался к Москве, ожидая вестей от своего союзника Казимира IV, когда на Литовскую Подолию напал верный
Иоанну III
крымский хан Менли-Гирей. Это отвлекло Казимира IV от взаимодействия с ханом
Большой Орды Ахматом. Кроме того, в его улусах остались только женщины, дети и
старики, поэтому Иоанн III велел
крымскому царевичу Нордоулату и звенигородскому воеводе князю Василию
Ноздреватому, взяв небольшой отряд, отплыть туда по Волге, чтобы устрашить
противника11.

Остановимся на вопросе
локализации генерального сражения, длившегося с 8 по 11 октября. По мнению
Каргалова, это место представляло собой «пятикилометровый участок низкого
песчаного берега от устья до впадения в Угру речки Росвянки», в то время как
«на бродах и “перелазах” военные действия, по-видимому, имели второстепенное
значение, русские заставы отражали там нападения отдельных ордынских отрядов».
При этом историк подчеркнул, что главные силы Ахмат сосредоточил именно против
Калуги, о чём свидетельствовала и летопись: «“искаху дороги, куда бы тайно
перешед, да изгоном ити к Москве, и приидоша к Угре-реке, иже близ Калуги, и
хотяше пребрести”». Однако против него вышел сын великого князя. Военные силы
русских были сосредоточены на левом берегу Угры, ордынцев — на правом. Каргалов
привёл описание боя, взятое из Вологодско-Пермской летописи: «“Князь великий
Иван Иванович, сын великого князя, да князь Ондрей Васильевич Меншой, брат
великого князя, сташа крепко противу безбожного царя и начата стрелы пущати и
пищали и тюфяки и бишася 4 дни. Царь же не возможе берег взяти и отступи от
реки от Угры за две версты (1 верста — 1066,8 м. — Прим.авт.), и ста в Лузе”».

После неудачи в четырёхдневном
сражении Ахмат повернул своё войско на юг и на запад для опустошения литовских
владений, а «“всего в Литовьскои земли стоял 6 недель”», пленив за это время,
согласно летописным источникам, «“Мченеск, Белев, Одоев, Перемышль, два
Воротинска, старой да новой, два Залидова, старой и новой, Опаков, Серенеск,
Мезыск, Козелеск“». Всего же он взял в плен 12 городов, «“а волости все плени и
полон вывел”», обезопасив себе тыл. Была ещё одна попытка (неудачная благодаря
действиям русских войск) переправы ханского войска через Угру в районе Опакова
городища12.

Каргалов подробно описал
организацию обороны р. Угры, приведя сведения из Вологодско-Пермской летописи:
«Основная группировка русских войск во главе с сыном Ивана III князем Иваном
Ивановичем Меньшим была сосредоточена в районе Калуги и прикрывала устье Угры.
Дальнейшие события показали, что русские воеводы правильно оценили обстановку и
прикрыли главными силами самое опасное место. Именно здесь произошло
генеральное сражение. Русские полки были расставлены также вдоль всего нижнего
течения Угры, по которой проходила тогда русско-литовская граница… русские
войска “ста по Оке и по Угре на 60 веръстах”, на участке от Калуги до района
Юхнова, где русско-литовская граница переходила на левый берег Угры и тянулась
дальше по суше на северо-запад; конечно, в пределы литовских владений русские
“береговые полки” не заходили». Именно «на этом 60-вёрстном пространстве и
состоялось знаменитое “стояние на Угре-реке”», и «главной задачей “береговых”
воевод было предотвращение прорыва ордынской конницы через Угру, для чего
необходимо надёжно защитить все удобные для переправы места», что и было
сделано. А летопись свидетельствовала о том, что «русские полки “пришед сташа
на Угре, и броды и перелазы отняша”».

Оказывается, в летописях нет
подробностей, касающихся организации обороны на Угре! Сохранился лишь «Наказ к
угорским воеводам» в составе Разрядной книги (1512 г.). Пехоте поручили оборону
бродов и «перелазов». Воеводам следовало «“пищальников и посошных розделити по
полком, сколько где пригоже быти на берегу. А воевод им и людей розставить по
берегу, вверх по Угре и вниз по Угре, и до устья, и по всем местам, где
пригоже”». Наиболее «пригодными» оказались места у переправ, где возводили
укрепления под постоянные заставы «пищальников» (пищаль — длинноствольное
носильное огнестрельное орудие) и «посошных людей» (пехотинцы). Патрулировать
же берег между ними должна была дворянская конница, предназначавшаяся для
«активных наступательных действий». Главная задача состояла в обороне берега, и
«воеводам строго указывалось на оборонительной линии “оставити детей боярских
не по многу, и пищальников, и посошных”». Возникает вопрос: являлось ли
огнестрельное оружие в 1480 году действенной силой русской армии?

Военный историк А.Н.
Кирпичников относил появление первых пушек в Москве к 1380 году! А в 1480-м
пушки уже применялись и в «полевом бою» (на обеспечивавших их манёвренность
колёсных лафетах). Кроме того, были пищали, тюфяки («короткие, стрелявшие
картечью (“дробосечным железом”) пушки, которые предназначались для стрельбы
преимущественно по живой силе; часто имели коническую форму, приспособленную для
веерного разлёта картечи»), ручницы (тюфяки весом в 4 кг, закреплённые на
деревянном прикладе, весом в 0,5 кг, бывшие на вооружении конницы). В целом
использование не слишком манёвренного «полевого наряда» наиболее выгодным
представлялось именно в позиционной войне. Оружие стояло у бродов через Угру,
чтобы ордынская конница шла прямо на него. <…>

Полный
вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на
сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Каргалов В.В.
Конец ордынского ига. М.: Наука, 1984. С. 68—72.

2 Соловьёв С.М.
История России с древнейших времен в 15 кн. Кн. 3. Т. 5—6. М.: Соцэкгиз,
1960. С. 75, 76.

3 Карамзин Н.М.
История государства Российского в 3 кн.: репринт. воспроизведение изд. Кн. 2.
Т. VI. М.: Книга, 1989. С. 58.

4 Соловьёв С.М.
Указ. соч. С. 76, 77.

5 Карамзин Н.М.
Указ. соч. С. 58.

6 Чайкин Е.В.
Угорщина. Великое стояние на Угре. Калуга: Облиздат, 2000. С. 12—14.

7 Соловьёв С.М.
Указ. соч. С. 77.

8 Каргалов В.В.
Указ. соч. С. 85.

9 Там же. С. 87.

10 Там же. С. 86.

11 Карамзин Н.М.
Указ. соч. С. 92—99.

12 Каргалов В.В.
Указ. соч. С. 101—105.