Великая освободительная война. Операции на море

Аннотация. В статье на основе архивных документов и опубликованных в XIX веке материалов показаны операции малочисленного неброненосного Черноморского флота против превосходившего в силах противника в ходе Русско-турецкой войны 1877—1878 гг. В целом моряки добились успешных результатов на театре военных действий по нарушению коммуникаций врага, применению минно-торпедного оружия, защите акваторий портов.

Summary. The article, based on archival documents and materials published in the 19th century, shows the operations of the small, unarmoured Black Sea Fleet against the superior enemy forces during the Russian-Turkish War of 1877-1878. In general, the seamen achieved successful results in violating the enemy’s communications, using mine-torpedo weapons, protecting water areas of ports.

ГРЕБЕНЩИКОВА Галина Александровна— заведующая лабораторией истории флота и мореплавания Санкт-Петербургского государственного морского технического университета, доктор исторических наук, профессор

(Санкт-Петербург.E-mail: inversiya@bk.ru).

 

Великая Освободительная война. Операции на море

 

В первом январском выпуске 1877 года военно-патриотическая газета «Русский инвалид» извещала публику: «Новый год застаёт Европу за разрешением задачи, возникшей из вековой несправедливости и служившей постоянным поводом к международным столкновениям. В течение всего прошлого года европейская политика была сосредоточена на Восточном вопросе, этом источнике всеобщей тревоги. Драма на Балканском полуострове представляет собой борьбу меньшинства турок против большинства славян. В общем числе жителей (18 миллионов) турок всего 2 100 000, тогда как одних славян (сербов и болгар) насчитывается 6 200 000».

Встав на защиту балканских славян, Александр II готовился к военному противоборству с Османской империей, хотя не располагал даже отдалённо схожими с ней морскими силами. В том же январе 1877 года члены Императорского Русского технического общества после обсуждения вопроса «О современном состоянии турецкого флота» подытожили: на Чёрном море турки обладали 31 броненосным судном, в том числе четырьмя броненосцами ранней постройки водоизмещением 6400 т, броненосцами последних типов — «Авни-Аллах», «Муни-Зафер» в 2400 т каждый, «Мукадем-Хайир» и «Фетхи-Буленд» в 2700 т с казематированной батареей без башен с четырьмя 9-дюймовыми орудиями. Новейших казематированных судов в 9140 т, с толщиной брони по середине ватерлинии 12 дюймов у турок имелось два –– «Миссудие» и «Махмудие». Их вооружение состояло из 12 орудий 10-дюймового калибра в каземате и трёх орудий 7-дюймового калибра на верхней палубе. Для сравнения: такого типа судов англичане имели пять, Россия одно — «Пётр Великий» на Балтике. Кроме того, в состав турецкого флота входили два казематированных корвета-тарана в 4717 т с толщиной брони по середине ватерлинии 12 дюймов, вооружённых 11-дюймовыми или 12-дюймовыми орудиями. Наконец, в составе Дунайской флотилии турок находились мониторы от 410 до 1350 т, построенные на верфях Константинополя1.

С учётом неравенства сил с противником российское руководство приняло решение заградить порты Чёрного моря минами, которое начало выполняться в октябре 1876 года, когда вопрос войны стал окончательно ясен. Для штурманских офицеров и лоцманов подготовили специальную инструкцию по проводке судов между минными заграждениями2. Далее последовали распоряжения Морского министерства по гидрографической части, в основном касавшиеся порядка работы маяков, сигнальных станций и телеграфов в связи с вероятными боевыми действиями. Например, 28 октября 1876 года вышло печатное уведомление: «Гидрографическая часть Главного управления Черноморского флота и портов объявляет мореплавателям, что в Чёрном море при входе на Одесский рейд, Днепровский лиман, в Севастопольскую бухту и в Керчь-Еникальский пролив и около Павловского мыса поставлены брандвахты для проводки судов через заграждения. В распоряжении этих брандвахт есть офицеры для проводки судов на Одесский, Очаковский, Севастопольский и Керченский рейды. Мореплаватели предостерегаются, что без помощи брандвахт в вышеназванные порты вход воспрещается»3.

Оборона Черноморского побережья подразделялась на береговую и морскую. Береговую оборону осуществляли войска 7-го и 10-го армейских корпусов и береговые батареи, морскую — минные заграждения и суда Черноморского флота (ЧФ). Общее руководство обороной Александр II возложил на командующего войсками Одесского военного округа генерал-адъютанта В.С. Семеку, всей морской обороной побережья руководил главный командир ЧФ и портов генерал-адъютант вице-адмирал Н.А. Аркас. 28 ноября 1876 года он информировал Семеку: «На основании Высочайшего повеления я обязан ограничивать сигнальную часть на судах, маяках и в портах. По моим указаниям составлена секретная книга военно-морских дневных, ночных и туманных сигналов». В тот период на Чёрном море функционировали десять маяков: Суворовский, Одесский, Тархан-Кутский, Херсонский, Кыз-Аульский, Павловский, Сухумский, Евпаторийский, Айтодорский и Тендровский, возле которых учредили вооружённые посты4. К концу сентября 1876 года было установлено телеграфное береговое сообщение Бугского лимана с Николаевом, где находился штаб флота, с Очаковом, Одессой и Севастополем, причём все семафорные телеграфы заменяли электрическими.

Для подготовки и вооружения пароходов активной обороны вице-адмирал Н.А. Аркас направил в Очаков, Одессу, Севастополь и Керчь лейтенанта З.П. Рожественского, дополнительно предписав ему выехать в Киев, принять там из арсеналов крепостной артиллерии в морское ведомство 6-дюймовые медные нарезные мортиры и доставить их на Чёрное море. Одновременно продолжалось оснащение портов орудиями других калибров. Так, накануне объявления войны начальник приморской обороны Очакова вице-адмирал И.Г. Руднев телеграфировал в Николаев: «Сегодня производилась пробная пальба полными боевыми зарядами из всех 11 дюйм.орудий, поставленных на морской батарее. Результат весьма удовлетворителен». Интересные сведения о новых аппаратах автоматической стрельбы, изобретённых поручиком А.П. Давыдовым5, сообщил Аркасу управляющий Морским министерством С.С. Лесовский: с помощью таких аппаратов «верность попадания в цель из артиллерийских орудий должна много возвыситься. Аппараты эти рассматривались в специальной комиссии, потом в Артиллерийском отделении Морского Технического Комитета и признаны весьма полезными». К началу войны с Турцией аппараты ещё не успели ввести на флоте, но было решено «вооружить ими один из пароходов, который имел преимущество хорошего ходока, и произвести пробные стрельбы». В случае успеха стрельб средства обороны портов Чёрного моря, несомненно, усилились бы, поскольку, как полагал Лесовский, «при меткости стрельбы из мортир, которая может быть достигнута с помощью аппаратов Давыдова, явится возможность поражать броненосцы навесным огнём в палубу, т.е. в самое слабое их место»6. С.С. Лесовский не ошибся: совсем скоро черноморские суда с установленными на них аппаратами А.П. Давыдова сыграют важнейшую роль на театре военных действий и, в частности, в исходе тяжелейшего боя парохода активной обороны «Веста» с броненосцем противника.

После объявления высочайшего манифеста о войне с Турцией в тот же день, 12 апреля 1877 года русские войска перешли турецкую границу в районе р. Прут и заняли Ренни, после чего последовало взятие Галаца и Ясс. Однако русским частям ещё предстояла переправа через Дунай в самое напряжённое время, когда начинался разлив и чаще курсировали турецкие военные пароходы. Прибывший к Дунайской флотилии командующий турецким Черноморским флотом Гобарт-паша, которого посол Н.П. Игнатьев назвал «наглым и дерзким флибустьером», объявил, что «потопит в Дунае всю русскую армию».

По условиям Парижского договора Россия лишилась устья Дуная с крепостями Килией и Измаилом, на которые ранее базировалась Дунайская флотилия, поэтому перед русской армией возникла сложная задача переправы. Группа во главе с полковником Д.С. Нагловским, производившая разведку, указала на район Зимницы как выгодный в тактическом отношении, где условия местности позволяли обеспечить скрытое сосредоточение войск и быстроту переправы. После переправы войскам назначалось занять важный коммуникационный узел дорог, ведущих на Рущук, Тырново и Софию (через Плевну).

Учитывая значительные материальные и оборонные средства противника в районе переправы, усиленные речной флотилией, русское командование решило эту проблему с помощью постановки минных заграждений в устье Дуная с целью не допустить подхода туда турецких мониторов со стороны Чёрного моря. Постановка минных заграждений проходила под общим командованием начальника инженерной части действующей армии генерал-майора А.Ф. Деппа. Мины выставили в районе Ренни, в устье р. Серет и у Браилова; в постановке мин принимала участие команда моряков-черноморцев под командованием капитана 1 ранга И.Г. Рогули. Кроме этого, для обеспечения переправы русские войска расположились вдоль реки и под огнём турецких мониторов сооружали батареи и возводили укрепления.

29 апреля (11 мая) 1877 года навесным огнём русских батарей у Браилова был уничтожен турецкий монитор «Лютфи-Джелиль», не имевший бронированной палубы. Меткими выстрелами русские артиллеристы попали в пороховое отделение, монитор взорвался и пошёл ко дну; нашим морякам удалось спасти только одного человека. Гибель «Лютфи-Джелиля» вынудила турок отказаться от активного применения мониторов на Дунае и отойти в глубьМачинского рукава, а русские, развивая успех, заградили минами северный выход из Мачинского рукава и русло Дуная у Браилова, изолировав турецкие суда. Было принято решение действовать против них паровыми минными катерами, а для введения противника в заблуждение произвести ложную постановку мин, сбросив с катеров мешки с песком.

В начале июня 1877 года отдельные части русской армии и кавалерии успешно переправились через Дунай на турецкий берег в районе Галаца и Браилова и вытеснили правый фланг турецкой армии из Добруджи. Заняв низовья Дуная, российские войска отрезали турок от их Черноморского флота, угрожавшего со стороны Дунайских гирл. Главные силы русской армии переправлялись у румынского местечка Зимницы и напротив болгарского города Систово. Участник той переправы вспоминал: «В ночь с 14 на 15 июня войска со всеми принадлежностями — понтонами, орудиями и снарядами собрались у Зимницы в совершенной тишине и безмолвии. Даже артиллерия подошла без шума: орудия были так прилажены, что не звякнула ни одна цепь. Накануне войскам зачитали приказ, в котором напомнили военные правила великого генералиссимуса А.В. Суворова, адресованные каждому русскому солдату. Ночь была лунная но, когда понтонёры начали спускать лодки в русло Дуная, луну стало заволакивать густыми тучами. Наступила темнота. Всё благоприятствовало нашему предприятию, но плыть в первый раз по большой, бурной реке, в ночной темноте и мраке, ежеминутно ожидая губительных выстрелов — не могло не действовать даже на самых закалённых солдат. На лодках царило молчание. Все понимали важность и серьёзность предпринятого дела: два месяца ждали войска переправы через великую реку». За ту сложную переправу многие получили награды, в их числе — будущий герой Шипки генерал-адъютант Ф.Ф. Радецкий. Он был награждён орденом Св. Георгия 3-й степени.

Переправа прошла успешно, т.к. турецкая флотилия, скованная в Мачинском рукаве, не могла препятствовать русской армии, и в этом была большая заслуга моряков-черноморцев. В ночь с 14 на 15 мая 1877 года, когда через Дунай переправлялись главные силы, четыре минных катера — «Царевич», «Джигит», «Ксения» и «Царевна» кильватерным строем двумя колоннами скрытно вошли в Мачинский рукав, держась ближе к берегу. Обнаружив турецкие броненосные суда в 2 ч 30 мин., катера предприняли атаку на турецкий монитор «Сейфи». Первым открыл стрельбу катер «Царевич» под командованием лейтенанта Ф.В. Дубасова. Сблизившись с «Сейфи» и стараясь выйти из сектора обстрела башенных орудий монитора, катер на 4-узловом ходу спустился под корму монитора и ударил шестовой миной в подводную часть «Сейфи», который, несмотря на пробоину, остался на плаву. Катер Ф.В. Дубасова также получил повреждение: во время атаки от волны при взрыве мины он был залит водой и на некоторое время лишился хода. Для поднятия пара в котлах быстро отливали воду, и пока на «Царевиче» устраняли неполадки, к монитору подошёл катер лейтенанта А.П. Шестакова «Ксения» и ударил шестовой миной в середину левого борта «Сейфи». От взрыва турецкий монитор быстро пошёл ко дну, но катер А.П. Шестакова тоже едва не погиб, запутавшись винтом в обломках тонувшего монитора7. Винт «Ксении» очищали у самого борта погружавшегося монитора, из башни которого турки продолжали стрелять. Оба катера производили атаку под градом бомб и пуль от трёх мониторов.

За ночную атаку в Мачинском рукаве лейтенанты Ф.В. Дубасов и А.П. Шестаков были удостоены орденов Св. Георгия 4-й степени. 15 мая 1877 года Главком великий князь Николай Николаевич телеграфировал из Плоешти брату генерал-адмиралу Константину Николаевичу: «Сегодня сам возложил на Дубасова и Шестакова Георгиевские кресты. Эти молодцы шли на верную смерть, только Бог спас их от гибели». Александр II, узнав эту новость, также телеграммой известил Константина Николаевича: «Моё сердце радуется за наших молодцов моряков»8».<…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Русский инвалид. 1877. № 23.

2 Дело «О заграждении минами Черноморских портов»: Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 243. Оп. 1. Д. 7928.

3 РГА ВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 7988. Л. 1—4, 10.

4 Там же. Д. 7980. Л. 91, 115; Д. 7988. Л. 150.

5 Книга поручика А.П. Давыдова вышла в 1871 г. под названием «Система автоматической стрельбы из судовых орудий».

6 РГА ВМФ. Ф. 243. Оп. 1. Д. 7927. Л. 73, 79, 156, 254—256 об.

7 См: Чубинский В. Об участии моряков в войне с Турцией 1877—1878 гг. СПб., 1889.

8 РГА ВМФ. Ф. 283. Оп. 3. Д. 1182. Л. 171, 174.