Ведение дезинформационной работы нашими противниками значительно затрудняет… работу нашей разведки

Аннотация. В статье на основе рассекреченных архивных документов и ряда работ российских и зарубежных исследователей предпринята попытка осветить проблему западной военно-технической дезинформации, с которой пришлось столкнуться советской военной разведке в конце 1930-х — первой половине 1941 г.

Summary. The article, based on declassified archival documents and a number of works by Russian and foreign researchers, tries to highlight the problem of the Western military technological misinformation encountered by the Soviet military intelligence in the late 1930s – the first half of the 1941s.

 

 

ИСТОРИЯ ВОЕННОЙ РАЗВЕДКИ

 

ВАСИЛЬЕВ Владимир Васильевич — кандидат исторических наук, доцент

(Москва. E-mail: vasilev.vl@list.ru)

 

«ВЕДЕНИЕ ДЕЗИНФОРМАЦИОННОЙ РАБОТЫ НАШИМИ ПРОТИВНИКАМИ ЗНАЧИТЕЛЬНО ЗАТРУДНЯЕТ… РАБОТУ НАШЕЙ РАЗВЕДКИ»

 

В последнее годы по мере публикации в открытой печати документов Разведывательного управления (РУ)1 Генерального штаба Красной армии тема тотальной дезинформации, которую распространяло верховное главнокомандование вооружённых сил фашистской Германии (ОКВ) в целях максимального сокрытия подготовки к войне против СССР, стала всё чаще интересовать российских исследователей Второй мировой войны. При этом появился ряд материалов, в которых показывается, как работавшие в Германии в конце 1940-х годов советские специалисты, особенно представлявшие Наркомат авиационной промышленности (НКАП) и ВВС РККА, легко попадали в сети заведомо ложных слухов, невольно дезориентируя свои ведомства относительно авиационной мощи вероятного противника2. В аналогичных условиях работали на Западе, прежде всего в Германии, и сотрудники разведки НКО СССР, так что их информация о намерениях гитлеровского руководства и положении дел в германской промышленности нередко не соответствовала действительности.

Затраты на получение правдивой военно-технической информации о вероятном противнике, включая её научно-исследовательские, опытно-конструкторские и производственно-технологические аспекты, затем сторицей окупаются на полях сражений, равно как за дезинформацию приходится платить там же высокую цену. Истина эта известна всем. Поэтому вполне естественно, что каждая из сторон пытается узнать действительную правду о вероятном противнике, стараясь в то же время подсунуть ему так похожую на правду «дезу». В ходе подготовки к нападению на СССР спецслужбы фашистской Германии довольно преуспели в распространении различных видов дезинформации, в том числе и военно-технического характера. При этом в результате тщательно спланированных и искусно проведённых мероприятий германские дезинформационные материалы «легко» становились достоянием советской военной разведки, в конечном итоге вводя в заблуждение политическое и военное руководство СССР. «Как ни прискорбно, — отмечает один из авторов недавно вышедшего в свет шестого тома 12-томного фундаментального труда «Великая Отечественная война 1941—1945 годов», — дезинформационная операция гитлеровских спецслужб своей цели достигла»3.

Рассматривая данную проблему, снова обратимся к одному из наиболее известных документов отечественной военной разведки — спецсообщению Разведывательного управления Генштаба Красной армии № 660279сс «О направлении развития вооружённых сил Германии и изменениях в их состоянии» от 11 марта 1941 года4. Учитывая, что ряд положений этого документа весьма подробно освещён в наших предыдущих публикациях, мы рассмотрим лишь те, которые оказались не соответствующими действительности.

В свете современных оценок прежде всего обращают на себя внимание количественные данные военной разведки. Например, в спецсообщении отмечалось, что на 1 марта 1941 года на вооружении люфтваффе состояли 1850 пикирующих бомбардировщиков Ju-87 («Stuka»), что составляло 17 проц. от общего количества боевых самолётов. Однако эти данные не согласуются с результатами современных научных исследований. Так, А.М. Соколов утверждает, что на 1 июня 1941 года в составе люфтваффе находился 501 пикирующий бомбардировщик Ju-875. Похожие цифры приводит А.С. Степанов, отмечая, что в марте 1941 года численность пикирующих бомбардировщиков и самолётов-штурмовиков Германии не превышала 444 машины6. Правда, надо сказать, что термина «штурмовая авиация» в люфтваффе тогда не существовало, как и самолётов, специально предназначенных для штурмовых действий, подобно советскому штурмовику Ил-2, которых наш авиапром успел построить до 22 июня 1941 года почти 250 единиц7. В Германии же в 1941 году построили всего семь самолётов-штурмовиков «Хеншель» Hs-129, известных как «истребители танков». Лишь начиная с 1942 года Hs-129 был запущен в серийное производство (построена 221 машина), а сама инспекция штурмовой авиации (Inspektion der Schlachtflieger) создана только в сентябре 1943 года. Тем не менее вплоть до 1944 года основным самолётом люфтваффе, привлекавшимся — наряду c Hs-129В, FW-190А и некоторыми ночными самолётами (FW-44, FW-58, He-45, He-46с и др.) — для штурмовых действий, являлся одномоторный пикирующий бомбардировщик Ju-878.

Практически об этом в марте 1941 года Ф.И. Голикову докладывал военный атташе советского полпредства в Берлине генерал-майор В.И. Тупиков (оперативный псевдоним Арнольд). Вот фрагмент этого документа: «Основные виды немецких ВВС представлены истребителями (лёгкими и тяжёлыми), бомбардировщиками (лёгкими и тяжёлыми), пикировщиками. Другие виды авиации, вроде штурмовиков, не имеют самостоятельного значения, и их задачи выполняют те или иные виды авиации… Специального самолёта, предназначенного для штурмовых действий, в германских ВВС нет. Эти задачи выполняются тяжёлыми истребителями или Ю-87»9. При этом В.И. Тупиков, обратим внимание, приводил ещё большее количество Ju-87 — 2200, из которых 1089, по его данным, находились в строю, остальные составляли «резерв высших соединений и самостоятельных отрядов». Нелишне заметить, что в спецсообщении Ф.И. Голикова от 11 марта 1941 года самолёты-штурмовики также не упоминались, однако даже с учётом расхождений в цифрах данные военной разведки относительно количества пикирующих бомбардировщиков оказались завышены как минимум в три раза.

Не меньше вопросов сегодня вызывает у исследователей и приводившаяся в спецсообщении информация о производительности германской авиационной промышленности, якобы выпускавшей ежегодно 25—30 тыс. самолётов. Заметим: тут лучше говорить не «германской», а западной, ибо речь в документе шла о том, что «…все авиационные заводы, находящиеся на оккупированной немцами территории Франции, Бельгии и Голландии, постепенно включаются в производство боевых самолётов…»10. Простой подсчёт показывает, что в марте 1941 года Германия, судя по этим данным, могла производить по 2082—2500 самолётов в месяц, то есть 71—82 машины в день, что в три раза превосходило советские показатели.

Важно подчеркнуть, что тогда эти цифры ни у кого не вызывали сомнений, тем более что исходили они не только от Ф.И. Голикова11. Об этом же И.В. Сталину докладывал и генерал-майор И.Ф. Петров, вернувшийся из Германии в июне 1940 года и только что назначенный на должность начальника НИИ ВВС вместо снятого с этой должности генерал-майора А.И. Филина. Правда, в своих ранних воспоминаниях И.Ф. Петров приводил несколько иную цифру — 60—70 самолётов12, что всё равно свидетельствовало о чрезвычайно высоких темпах германской авиационной индустрии. Сегодня эти данные вызывают глубокое сомнение. Как утверждает А.С. Степанов, в марте 1941 года в люфтваффе насчитывалось не 10 980 боевых самолётов, как говорилось в спецсообщении, а всего 3583, причём их среднемесячный выпуск составлял около 30 машин в день13. Практически аналогичной была ежемесячная производительность авиапромышленности СССР, выпускавшей, по разным данным, порядка 26—28 самолётов в день14.

Какими же источниками пользовалась советская военная разведка? Одним из них являлся начальник боевого снабжения и генерал-инспектор истребительной авиации генерал-лейтенант Э. Удет, который в марте 1940 года в беседе с И.Ф. Петровым намеренно сообщил о планах германской авиационной промышленности в ближайшие 2—2,5 месяца выпускать 70—80 самолётов в день, хотя сам Э. Удет, как вспоминал потом И.Ф. Петров, не верил в эти планы15. Некоторые российские исследователи высказывают предположение, что это была «тонкая провокация германских спецслужб, пытавшихся сбить с толку потенциального противника»16.

Кроме того, чтобы ввести в заблуждение возможных покупателей, в том числе из СССР, Великобритании и Японии, немцы умело экспериментировали с новейшими моделями боевых самолётов. Так, весной 1940 года около десятка скоростных истребителей «Хейнкель» He-100 D1 под вымышленным обозначением He-113 весьма правдоподобно разыгрывали роль нового типа немецкого истребителя. Их дальнейшая судьба сегодня хорошо известна: около десятка He-100, оставшихся на заводе в Мариэнэ, так и простояли в ангарах, не сделав ни одного вылета17. А вот тогда эта машина произвела на советских представителей огромное впечатление, и 15 августа 1940 года её включили в список самолётов, подлежавших заказу в Германии для 7-го Главного управления НКАП СССР18. В сентябре того же года она «засветилась» в разведывательной сводке № 6 (по Западу) РУ Генштаба, позже, 11 марта, попала в спецсообщение Ф.И. Голикова уже как «новый тип серийного истребителя»19 и, наконец, 15 марта опять же как «новый истребитель» оказалась в «Докладе о боевом и численном составе развёрнутой германской армии и её группировке», составленном военным атташе полпредства СССР в Германии генерал-майором В.И. Тупиковым20. Лишь к 1943 году стало окончательно ясно, что никаких He-113 у немцев нет и не было21.  <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

 

1 С 27 февраля 1942 г. переименовано в ГРУ.

2 Бакурский В. «Хейнкель» 100 раскрывает тайны // Крылья Родины. 1991. № 1. С. 21, 25; Костырченко Г.В. Сталин и руководство авиапрома СССР. 1939—1946 гг. См.: Интернет-ресурс: http://www.mapsssr.ru (дата обращения 2 декабря 2013 г.); Степанов А.С. Авиация СССР в межвоенный период (начало 1930-х — начало 1940-х гг.): автореф. дисс… д-ра истор. наук / СПб. гос. ун-т. СПб., 2009. 40 с. и др.

3 Великая Отечественная война 1941—1945 годов: В 12 т. Т. 6. Тайная война. Разведка и контрразведка в годы Великой Отечественной войны. М., 2013. С. 135.

4 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 23. Оп. 7237. Д. 2. Л. 21—50.

5 Соколов А.М. Великая Отечественная война. Хронограф 1941. М.: Патриот, 2007. С. 494.

6 Степанов А.С. Указ. соч.

7 Морозов М. Поражение летом 1941 года было закономерным // Великая Отечественная катастрофа. Итоги дискуссии / А. Исаев, В. Суворов, М. Солонин [и др.]. М.: Яуза; Эксмо, 2009. С. 294.

8 Зефиров М.В. Штурмовая авиация люфтваффе. М.: АСТ, 2001. С. 30, 33—36, 38—45.

9 ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 7272. Д. 1. Л. 261.

10 Там же. Оп. 7237. Д. 2. Л. 32.

11 Правда, нарком авиационной промышленности СССР А.И. Шахурин в отличие от И.В. Сталина не поверил этим цифрам и поэтому дважды пытался опровергнуть их.

12 Петров И.Ф. Считаю долгом рассказать // Изобретатель и рационализатор. 1986. № 4. С. 28.

13 Степанов А.С. Указ. соч.

14 См. статью Мухина М.Ю. в сб. «Великая Отечественная катастрофа». М., 2007. С. 114—116.

15 Петров И.Ф. Указ. соч. С. 34.

16 Мухин М.Ю. Указ. соч. С. 115.

17 Грин В. Крылья Люфтваффе (боевые самолёты третьего Рейха): В 5 ч. Ч. 3. Хейнкель: Приложение к бюллетеню «Техническая информация» / Публ. и пер. с англ. А. Фирсова. М.: ЦАГИ, 1993. С. 55.

18 Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 8044. Оп. 1. Д. 436. Л. 104.

19 ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 7237. Д. 2. Л. 26.

20 Там же. Д. 1. Л. 261.

21 Бакурский В. Указ. соч. С. 21, 25.