ТРАНСФОРМАЦИЯ СТРАТЕГИЧЕСКИХ УСТАНОВОК ВМС США НА РУБЕЖЕ 1990-х ГОДОВ

НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ

Фокин Антон Валерьевич — аспирант факультета мировой политики Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова (E-mail: bigbober@mail.ru).

Трансформация стратегических установок ВМС США на рубеже 1990-х годов

Изменение соотношения сил на мировой арене и трансформация системы международных отношений в результате распада Советского Союза привели к тому, что Соединённые Штаты остались единственной сверхдержавой на планете. Новая роль, которую США впервые примерили на себя, вынудила их по-новому оценить свои внешнеполитические силы, средства и возможности их применения.

В американской глобальной стратегии военная сила всегда играла особую роль инструмента воздействия на противника — как непосредственного (вооружённого насилия), так и как опосредованного (в форме сдерживания), поддержки союзников США и проводника американского влияния1. Место военной силы в американской политической системе убедительно охарактеризовал известный американский политолог, исследователь международных отношений Т. Фридмен: «Невидимая рука рынка никогда не окажет своего влияния в отсутствие невидимого кулака. МакДональдс не может быть прибыльным без МакДоннел Дугласа, производящего F-15. Невидимый кулак, который оберегает мир, чтобы процветали технологии Силиконовой долины, называется — сухопутные войска, ВВС и ВМС и морская пехота США»2. В этом контексте особая значимость придаётся ВМС как мобильному компоненту вооружённых сил (ВС), приспособленному к операциям по навязыванию американской политики в любой точке земного шара.

Во время «холодной войны» применение ВМС США основывалось на созданной ещё в XIX веке американским адмиралом А.Т. Мэхэном одновременно с английским военно-морским теоретиком и историком Ф.Х. Коломбом теории «морской силы» («морской мощи» — Sea Power). Согласно ей основные усилия военно-морских сил должны быть сосредоточены на обеспечении «господства на море» и доминирования на морских ТВД. Для этих целей создавались крупные морские соединения, основным назначением которых было уничтожение флотских группировок противника. Во время противостояния с СССР руководство ВМС США стремилось нарастить их боевой состав до 600 кораблей (хотя достигнуть этого не удалось). Постановка такой задачи была обоснована наличием у Советского Союза мощного океанского флота, который, по мнению руководства ВМС, мог угрожать интересам США3.

После распада Советского Союза военно-морские силы США остались без противника (ВМФ СССР) и достигли «господства на море» без боя. По боевой мощи они превзошли военно-морские силы других государств, вместе взятые, что лишило смысла дальнейшее развитие ВМС. Чтобы избежать сокращения бюджетных средств на их содержание, потребовалось новое обоснование — стратегическая концепция, которая, как отметил американский политолог С. Хантингтон, смогла бы обеспечить поддержку общественного мнения, необходимую для получения дополнительного финансирования4.

После окончания войн США традиционно сокращали свои вооружённые силы и урезали военный бюджет. Однако после окончания «холодной войны» в администрации Дж. Буша-старшего возникли разногласия по поводу необходимости такого рода реформ. За значительное сокращение оборонных расходов выступал председатель Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ) К. Пауэлл. Он предлагал урезать оборонные расходы на 25 проц. Против выступали консервативные слои министерства обороны.

В то же время отчётливо обозначилась необходимость пересмотреть американскую военную стратегию в целом и её военно-морскую составляющую в частности. В итоге пересмотра должна была быть выработана современная концепция, соответствующая новым геополитическим условиям, что позволило бы перестроить вооружённые силы для более эффективного их применения в мире.

Когда администрация США приняла решение об уменьшении военного бюджета на четверть, многие представители американской политической элиты негативно оценили этот шаг, считая его уступкой Пентагону и настаивая на более значительном сокращении оборонных ассигнований5.

В процессе разработки новой стратегической концепции ВМС военно-морские аналитики решили уделить больше внимания региональным аспектам безопасности, чем потенциально возможной крупномасштабной войне с Советским Союзом. Эта тенденция наметилась ещё в 1989 году, когда разрабатывался «Обзор национальной безопасности 12» (National Security Review 12). Эксперты Пентагона стремились включить в этот документ тезисы о том, что угроза советской агрессии в Европе и в других частях мира снизилась, но возросли риски, связанные с третьими странами, особенно государствами бассейна Тихого океана и Латинской Америки. Самым разумным решением для ВС США в этих условиях было декларирование перехода от концепции передовой обороны к передовому присутствию6.

Различие этих двух парадигм в том, что основной акцент передовой обороны заключался в размещении на постоянной основе крупных воинских формирований на стационарных заграничных военных базах (в частности, в Европе и на Дальнем Востоке), а передовое присутствие предполагало уменьшение таких постоянных воинских контингентов и периодические демонстрации силы, показывающие решимость США защищать свои интересы за рубежом. Благодаря этому Соединённые Штаты могли безболезненно сократить войска вблизи границ с СССР, чтобы повысить гибкость манёвра силами и средствами в мировом масштабе, усиливая своё региональное влияние. В эту стратегию логически укладывалась и возможность сокращения войск в преддверии намечавшегося урезания военного бюджета или в ситуации, когда союзники Вашингтона потребуют вывода американских военных баз с их территорий.

Несмотря на достоинства, эти предложения не были включены в итоговый вариант обзора из-за сопротивления П. Вулфовица, который руководил комиссией по его подготовке7. Они встретили возражения со стороны руководства американских сухопутных войск (СВ), в особенности главнокомандующего войсками США в Европе, и представителей ВВС, не желавших отказываться от концепции обороны на передовых рубежах, на которой основывались их стратегия и структура. Однако вопреки их противодействию в Национальную военную стратегию (National military strategy), изданную в 1989 году в качестве стратегического императива впервые было введено понятие «передовое присутствие»8.

После того как ОКНШ возглавил генерал К. Пауэлл, руководство американских ВС реализовало ряд исследовательских программ, доказавших необходимость сокращения вооружённых сил, которое не должно было нарушить статус и позиции США в мире. В соответствии с этим видением была разработана «Концепция базовой силы» (Base Force Concept). Понятие, включённое в её название, означает предел, ниже которого Соединённые Штаты не могли сокращать военный потенциал без угрозы своим национальным интересам.

Согласно данной концепции количество судов в ВМС должно было уменьшиться с 545 до 452, а численность личного состава морской пехоты — до 170 600 человек9. Проект Пауэлла также предусматривал переход от военного планирования, основанного на оценке угроз (threat-based), к планированию на основе возможностей (capability-based). Это был отказ от противодействия попыткам СССР достигнуть доминирования в каких-либо сфере или регионе в пользу обеспечения превосходства США10.

В соответствии с новыми взглядами военно-морские аналитики в начале 1990-х годов подготовили ряд концепций, которые были объединены общей идеей придания ВМС «экспедиционного» характера. Она означала отказ от традиционной стратегии подготовки к крупномасштабным действиям в рамках мировой войны (таких, как борьба за господство на море, противолодочная борьба) в пользу операций в прибрежных зонах (littoral areas). Министр ВМС Л. Гаррет заявил, что «новая стратегия должна быть устойчивой, ориентированной на передовое присутствие в мирное время и участие в региональных конфликтах»11.

Следует отметить, что новые документы принимали сразу после того, как США провели операцию «Буря в пустыне», продемонстрировавшую возросшую роль ВМС. Эта военная акция стала именно таким типом «экспедиционных» действий, для которых, по замыслу стратегов, предназначались военно-морские силы. ВМС в ходе операции успешно справились со своими задачами, обеспечив поддержку сухопутным войскам и морской пехоте. Так, 90 проц. всех грузов доставлялись именно морским путём12. Кроме того, американские военные смогли полностью оценить преимущества передового базирования, которое обеспечило быстрое реагирование на кризисную ситуацию и её успешное разрешение.

Операция в зоне Персидского залива стала знаковой в военной истории. Она подвела черту под классическими войнами и открыла эру войн нового типа — с новым высокоточным оружием, массированным использованием авиации, применяющей «умные» боеприпасы. Эти вооружения обеспечили решающее превосходство многонациональных сил над иракскими войсками. Командованию США удалось скоординировать в пространстве и времени использование палубной авиации из районов Персидского залива, северной части Красного моря и массированное применение крылатых ракет морского базирования типа «Томагавк». По мнению американских экспертов, это во многом определило успешное развитие «Бури в пустыне».

ВМС США в этой кампании действовали не так, как предполагалось в годы «холодной войны», в основном против береговых целей, а не против морских объектов. В первые дни боевых действий усилия палубных штурмовиков были сосредоточены на нанесении ударов по военным, промышленным объектам и позициям второго эшелона вооружённых сил Ирака, а за весь период военных действий 53 проц. вылетов палубной авиации было выполнено для ударов по наземным целям13.

В то же время «Буря в пустыне» стала для ВМС «тревожным звонком»14. Она продемонстрировала недостаточную готовность штабов к совместным с другими видами ВС операциям. Средства и методы проведения совместных операций, указанные в существовавшей с середины 1980-х годов «Морской стратегии», не соответствовали новым условиям, бурному прогрессу средств разведки и поражения, ведения боевых действий в целом15. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Иванов О.П. Военная сила в глобальной стратегии США. М.: Восток — Запад, 2008. С. 49.

2 Уткин А.И. Единственная сверхдержава. М.: Алгоритм, 2003. С. 51; Интернет-ресурс http://www.soldat.ru/files/4/53/88/501.html.

3 Hattendorf J. The Evolution of the U.S. Navy’s Maritime Strategy, 1977—1986, Newport Paper 19. Newport: Naval War College Press, 2004. P. 88; Интернет-ресурс http://www.usnwc.edu/Publications/Naval-War-College-Press/Newport-Papers/Documents/19-pdf.aspx.

4 Huntington S. National Policy and the Transoceanic Navy // U.S. Naval Institute Proceedings, vol. 80, №5 (May 1954). Интернет-ресурс http://blog.usni.org/2009/03/09/from-our-archive-national-policy-and-the-transoceanic-navy-by-samuel-p-huntington/.

5 Maureen D. Backing Pentagon, Bush Says Military Can Be Cut 25% in 5 Years // New York Times, 3 August 1990. Интернет-ресурс http://query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9C0CE4DB1138F930A3575BC0A966958260.

6 Jaffe L. The Base Force // Air Force Magazine, December 2000. Интернет-ресурс http://www.airforce‑magazine.com/MagazineArchive/Pages/2000/December%202000/1200base.aspx.

7 Jaffe L. The Development of the Base Force, 1989—1992. Washington, D.C.: Joint History Office, Joint Staff, July 1993. P. 3. Интернет-ресурс http://www.dtic.mil/cgi‑bin/GetTRDoc?AD=ADA276236&Location=U2&doc=GetTRDoc.pdf.

8 Ibid. P. 4.

9 Tritten J. Our New National Security Strategy: America Promises to Come Back. Westport, CT: Praeger Publishers, 1992. P. 29. Интернет-ресурс http://www.questia.com/read/15160795.

10 Аничкина Т.Б. Роль и место региональных командований США в стратегии глобального доминирования // Россия и Америка в XXI веке. 2009. № 3. Интернет-ресурс http://www.rusus.ru/?act=read&id=166.

11 Morton J. The US Navy in 1990. // U.S. Naval Institute Proceedings. vol. 117. № 5 (May, 1991).

12 The United States Navy in «Desert Shield» «Desert Storm», раздел VI: Lessons learned and summary. Интернет-ресурс http://www.history.navy.mil/wars/dstorm/ds6.htm.

13 Доценко В.Д. Флоты в локальных конфликтах второй половины XX века. М.: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 2001. С. 399.

14 Baer G. Alfred Thayer Mahan and the Utility of US Naval Forces Today. // Changing Face of Maritime Power, ed. Dorman A., Smith M., Uttley M. N.Y.: St. Martin’s Press, 1999. P. 15. Интернет-ресурс http://www.megaupload.com/?d=JQABQPK1.

15 Benner S. Evolution of maritime strategy …is Sea Power 21 the answer? Carlisle barracks, Pennsylvania: U.S. Army War College, 2004. P. 7. Интернет-ресурс http://www.dtic.mil/cgi‑bin/GetTRDoc?Location=U2&doc=GetTRDoc.pdf&AD=ADA423622.