Не только стародавние сыны России, но и народы, отличные языком, нравами, верой и образом жизни… готовы были умереть за землю русскую

Военная летопись Отечества

Абдуллин Халим Миннуллович — старший научный сотрудник Института истории имени Ш. Марджани АН РТ (г. Казань), кандидат исторических наук

(г. Казань. E-mail: Xalimabd@mail.ru)

«Не только стародавние сыны России, но и народы, отличные языком, нравами, верой и образом жизни… готовы были умереть за землю русскую»

Известие о вступлении французской армии в пределы Российской империи дошло до Казани 13 июня 1812 года, когда большая часть купечества отправилась на ярмарку в Нижний Новгород, дворяне со своими семьями разъехались по имениям, а мещане — в ближайшие к городу дачи. Однако благодаря деятельности губернатора Б.А. Мансурова удалось оперативно организовать начало сбора пожертвований в пользу русской армии. Процесс этот принял поистине всеобщие масштабы после опубликования в июле воззвания императора Александра I ко всем народам Российской империи, где говорилось о необходимости формировать народное ополчение, которое предполагалось использовать для замены регулярных войск во внутренних районах, а также в случае необходимости для пополнения действующей армии1. Согласно утверждённому плану формирования ополчения Казанская губерния вошла в 3-й резервный округ, центром которого являлась Кострома. Приём ратников и офицеров из числа дворян начался в сентябре 1812 года. Начальником Казанского ополчения был избран генерал-майор Д.А. Булыгин2, командиром пешего 6-батальонного полка численностью 3 тыс. человек — подполковник Н.Н. Чичагов, а конного 3-сотенного полка — майор Л.С. Григорьев3. Около 90 человек из числа дворян, чиновников, штаб- и обер-офицеров, находящихся в запаса, приняли должности батальонных командиров, сотенных начальников и пятидесятников. Среди них подполковники Н.Н. Чичагов, А.П. Селиванов; майоры А.В. Бутлеров, Л.С. Григорович; штабс-капитаны А.А. Иванов, Е.И. Баранов, В.А. Груббер; поручики Н.Ф. Бланк, Н.Ф. Ильин, П.П. Гаврилов, В.И. Гразов, А.И. Золотарёв, К.П. Власьев, И.А. Комаров, И.Н. Товарищев, Ф.Т. Суров, П.П. Глазатой, М.П. Зиновьев, В.И. Глазов; подпоручики К.А. Иванов, А.Г. Ларионов, К.И. Суворов, Н.П. Озерецковский, А.В. Кушников, Н.Ф. Кузнецов, А.И. Демерт, И.Л. Сырчин, П.В. Аристов, князь Ф.И. Балашов, Б.И. Рыбушкин, Н.С. Панов, А.Ф. Павлов, Т.В. Марьев, Д.С. Селивёрстов; прапорщики А.А. Сахацкой, Н.Я. Халютин, В.П. Елагин, И.С. Дакишевич, А.М. Забелин, А.И. Каракозов, И.И. Янчевский, М.В. Матвеев, В.А. Овсянников, П.С. Грозной, Г.Н. Одинцов, И.М. Михайлов, И.Т. Летиславский. Кроме того, Свияжский архимандрит прислал в ополчение 60 студентов Казанской духовной академии, которые были назначены на урядничьи должности. Некоторые из них за отличия при осаде Дрездена, когда ополченческую дивизию возглавлял Н.С. Муромцев, получили знаки отличия Военного ордена, а двое были произведены в офицерские чины4.

В состав Казанского включили и Вятское ополчение, в общей сложности оно должно было насчитывать около 3800 человек, фактически в его рядах оказалось около 3300 ратников. Может быть, из-за этого «недобора» в Казанской губернии стало формироваться Второе (резервное) ополчение, состоявшее из двух батальонов (1000 человек) и конной сотни, но оно в отличие от Первого ополчения в походах не участвовало.

Формирование ополчения началось со всесословного собрания, на котором дворяне первоначально согласились отдать по два человека крепостных со 100 ревизских душ, но позже эта цифра удвоилась — до 4 человек крепостных. Надо отметить, что Казанская и Вятская губернии в отличие от других регионов имели наименьшее количество крепостных, так как большинство сельского населения относилось к категории крестьян государственных. Появились и другие трудности: ополчение формировалось после Бородинского сражения и сдачи Москвы французам в сентябре 1812 года. Количество беженцев из Первопрестольной и Смоленска к осени достигло в Казани 30 тысяч человек — это больше, чем само население города на тот период5. Из Москвы в Казань также были эвакуированы некоторые государственные учреждения: московские департаменты Правительствующего сената, Опекунский совет, Екатерининский и Александровский институты6. И всё же, несмотря на объективные трудности, формирование ополчения и сбор средств для него шли успешно. Усилиями директора Казанской гимназии профессора И.Ф. Яковкина манифест о сборе ополчения был переведён на татарский язык, отпечатан в типографии в количестве 200 экземпляров и распространён по всей губернии. Жители губернии пожертвовали на нужды ополчения 346 тыс. рублей серебром, в том числе свыше 10 тыс. рублей внесло татарское население Казани. Отдельно жители Свияжского уезда собрали 100 пудов меди, а крестьяне Чистопольского уезда — 200 пудов шерсти для суконной фабрики Г.И. Осокина. При этом сам хозяин — отставной гвардии прапорщик Осокин пожертвовал 100 пудов «штыковой» меди, духовенство в общей сложности внесло 2 пуда серебра в изделиях. Большое количество золотых и серебряных украшений жертвовали частные лица, причём среди серебряных изделий имелось много нагрудных украшений женщин-татарок7. Объём пожертвований оказался таков, что в сентябре 1812 года возникла необходимость создания специального «Комитета пожертвований по внутреннему ополчению Казанской губернии».

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Девятых Л. Казанское ополчение // Республика Татарстан. 2002. 12 сентября; Уткин Е. «Воспламенённые чувством живейшей любви к Отечеству» (Казанская губерния в Отечественной войне 1812 года) // Гасырлар авазы — Эхо веков. 1997. № 3/4. С. 70.

2 Булыгин Дмитрий Александрович (? — 23 марта 1830 г.), генерал-майор (1799). Из дворян. В службу вступил в 1769 г. сержантом во 2-й Канонирский полк. В 1775 г. произведён в прапорщики. В 1776 г. переведён в 1-й Фузелёрный полк, с которым участвовал в Русско-турецкой войне 1787—1791 гг.; с 1789 г. — адъютант генерала И.И. Меллера-Закомельского. В 1798 г. произведён в полковники, в 1799 г. в генерал-майоры и назначен шефом 11-го артиллерийского батальона, участвовал в Русско-прусско-французской войне 1806—1807 гг. С января 1808 г. командовал 23-й артиллерийской бригадой и артиллерийскими гарнизонами в Сибири, с ноября того же года — инспектор Ижевских заводов. 28 октября 1810 г. уволен в отставку. В 1812 г. избран начальником Казанского и Вятского ополчений, с которыми в 1813 г. вошёл в состав Польской армии генерала Л.Л. Беннигсена. По окончании боевых действий командовал Сибирским инженерным округом. Награды: ордена Св. Георгия 4-го класса, Св. Анны 1-й степени, Св. Владимира 3-й степени; крест за Очаков.

3 Позже Д.А. Булыгина сменил генерал-майор Н.С. Муромцев, а в кампанию 1814 г. ополчение возглавлял генерал-майор А.Д. Гурьев.

4 Апухтин В.Р. Казанское дворянское ополчение 1812—1813—1814 гг. Очерк и материалы. М., 1912. С. 34.

5 Девятых Л. Указ. соч.

6 Апухтин В.Р. Указ. соч. С. 35.

7 Девятых Л. Указ. соч.