СРАЖЕНИЕ У ВАТЕРЛОО В 1815 ГОДУ: УРОКИ ДЛЯ СОВРЕМЕННОГО СТРОИТЕЛЬСТВА МНОГОНАЦИОНАЛЬНЫХ СИЛ
1 марта 1815 года, сбежав из заточения на острове Эльба, во Францию прибыл низложенный французский император Наполеон. К этому времени заседавшие уже много месяцев в Вене участники исторического Конгресса держав-победительниц наполеоновской Франции успели не раз весьма серьезно перессориться, помириться и опять поссориться, никак не находя компромисс в вопросах дележа наполеоновского наследства. Единственное, что удерживало победителей за столом переговоров, так это ненависть к державшему в напряжении всю Европу французскому императору и желание получить в свою собственность кусок пожирнее от разваливающейся империи. Однако вновь возникшая, совершенно неожиданная угроза сплотила всех. Австрия, Великобритания, Пруссия, Россия и другие поддержавшие их государства Европы были тверды в своей решимости раз и навсегда разгромить Наполеона и единогласно высказались за теснейшее сотрудничество с этой целью.
Первой серьезной проблемой, которую предстояло быстро решить, стал вопрос о назначении главнокомандующего войсками очередной антинаполеоновской коалиции. Выбор в результате достигнутого консенсуса пал на в то время посла Великобритании в Париже герцога Веллингтона, имевшего в том числе и победоносный опыт сражений с французами. Тем не менее, герцог отклонил предложение, сославшись на «отсутствие четко определенных полномочий и ответственности», но дал согласие на непосредственное участие в грядущих сражениях.
Такая позиция Веллингтона была вполне объяснима и понятна. Еще не были забыты бесконечно создаваемые и быстро распадавшиеся предыдущие антинаполеоновские коалиции начала XIX в. Ведь именно из-за интриг в верхах, как он полагал, а не отсутствия умения и мужества были проиграны союзниками сражения при Аустерлице (1805 г.), Фридланде (1807) и Ваграме (1809). В результате недолгих дебатов Веллингтон все же согласился возглавить, но лишь объединенную англо-голландскую армию, дислоцированную в Бельгии.
Веллингтон, надо отдать должное, вполне осознавал, какая теперь на нем лежит ответственность: ему предстояло не только подтвердить свой уже немалый авторитет в области тактики, но и продемонстрировать умение руководить многонациональным формированием, правильно обозначив мотивацию и четко организовав подготовку к предстоящим сражениям.
Между тем, первые же шаги Веллингтона заставили и союзников и противников серьезно усомниться в его умении действовать в предвидении будущих сражений. Дело в том, что герцог принял решение рассредоточить свои силы на обширной территории, что в то время считалось весьма рискованной затеей из-за почти неизбежных потерь в случае неожиданного удара противника. Впоследствии военные историки посчитают это главным вкладом Веллингтона в развитии военного искусства. Герцог же просто посчитал это необходимым в тех условиях для обеспечения провиантом и фуражем 106-тысячного войска и 14,5 тыс. лошадей. (Вообще же вопросы обеспечения союзной армии продовольствием и фуражом, как потом отметили исследователи, были герцогом решены образцово). Во-вторых, следовало прикрыть коммуникации Великобритании, проходившие через Ла-Манш в западные и северо-западные районы Бельгии. В-третьих, Веллингтон, не зная о намерении Наполеона, рассредоточил часть своей армии вплоть до восточных границ королевства в надежде на скорый операционный контакт с армией союзной Пруссии.
Для решения возникавших политических проблем герцогу пришлось мобилизовать приобретенное им на дипломатическом посту искусство компромисса. Так, например, король Нидерландов упорно настаивал (конечно же в обмен на полную поддержку) на назначении на ключевые посты в коалиционной армии двух принцев, не обладавших ни достаточными знаниями, ни опытом. Помимо этого Веллингтону предстояло «выбить» у союзников достаточное количество боеприпасов, артиллерии, доукомплектовать пехотные части, срочно найти и быстро обучить офицеров для занятия весьма ответственных в многонациональной коалиции штабных должностей и многое другое. К удовлетворению союзников и удивлению противников герцогу удалось осуществить почти все главные подготовительные мероприятия и в кратчайший срок.
Самой главной проблемой, от решения которой в принципе и зависел успех всей кампании, было установление теснейших связей с союзной Пруссией. Участие ее вооруженных формирований в предстоящих сражениях могло обеспечить паритет с окрепшей армией Наполеона.
Неожиданно для всех проблема была разрешена в результате установившегося уже при первой встрече в начале мая 1815 года контакта Веллингтона и командующего прусской армией генерал-фельдмаршала Гебхарда Леберехта Блюхера. Это было удивительно, но взаимная симпатия утонченного английского аристократа и эксцентричного прусского солдата-рубаки стала для всех очевидна. Конечно же непоследнюю роль здесь сыграла, мягко говоря, нелюбовь обоих к Наполеону и обоюдное понимание того, что для наступательных действий союзная армия явно не готова. Но остается фактом, что именно деловитость отношений обоих военачальников помогла решить массу вопросов, усложнявшихся языковым барьером, зачастую диаметрально противоположными идеологиями, отличными подходами к управлению войсками и т.д.
Установившийся дух сотрудничества двух командующих тут же сказался и на взаимоотношениях генералов и офицеров армий. Явно не симпатизировавший англичанам начальник штаба прусской армии генерал Август фон Гнейзенау непреклонно в ходе всей кампании не только выполнял приказания главнокомандующего войсками коалиции, но и проявил смекалку и расчет, в результате чего некоторые специалисты, включая Клаузевица, считали его одним из соавторов будущей победы. Отдали англичане должное и офицеру связи от штаба Блюхера графу Фредерику фон Мюфлингу, которому, по их мнению, в основном принадлежала заслуга в разрешении постоянно возникавших проблем или «трений», как их называл Клаузевиц, неизбежных в многонациональных коалициях, а также в четкой координации действий союзников на поле сражения.
Для формирования многонациональной военной коалиции, по моему мнению, нужна весьма убедительная мотивация в виде объективной угрозы. Вспомним, бесконечным спорам в Вене был моментально положен конец с появлением одной общей угрозы для всех. Да и НАТО многие десятилетия оставалась сплоченной организацией, объединенной «советской угрозой». Далее, для руководства войсками коалиции требуется главком, мало того, что авторитетный как военачальник, но устраивающий буквально всех членов коалиции также и по идеологическим и даже морально-этическим соображениям.
В руководстве коалиции не обязательно должно быть согласие по всем вопросам, но в главном консенсус — обязателен. Сколоченная Веллингтоном многонациональная коалиция все же была не столь надежной и сплоченной, скорее всего до первого крупного поражения. Вывод: союзников следует выбирать с учетом их надежности при любом возможном исходе кампании. Как и во время «первой цивилизованной военной коалиции» 1815 года, как подчеркивают западные историки, и сегодня остается критичным вопрос расстановки на всех уровнях руководства людей (генералов, офицеров), пусть даже разной национальности и ментальности, но объединенных одной идеей, даже «слепо», но преданных единому избранному или назначенному руководителю.
Вопросы военно-экономического характера, проблемы снабжения прежде всего продовольствием, должны находиться в центре постоянного внимания командования. И если Веллингтон блестяще решил эту сложнейшую задачу, то Наполеон, понадеявшись на «смекалку» своих солдат, не уделил ей должного внимания, что понижало моральный дух его армии. Достаточно хорошо известен афоризм французского императора: «Запасы? Не говорите мне о них, 20 тысяч солдат могут жить в пустыне!». Известный британский военный теоретик Б. Лиддел-Гарт в этой связи особо подчеркивает, что «успех английских войск был обеспечен проницательной оценкой Веллингтоном военно-экономического фактора…, а его стратегией по существу была стратегия непрямых действий против военно-экономического объекта противника».
В начале лета 1815 года обстановка заставив изрядно нервничать и Блюхера, и Веллингтона, накалилась до предела. Обоим противостоял хотя и потрепанный, но все же общепризнанный величайший полководец. Первому особенно были малоприятны воспоминания «контактов» с великим французом, ведь не так давно, в 1806 году он, будучи командиром одного из соединений прусской армии, на себе испытал позор полного разгрома в Йена-Ауэрштедтском сражении. Воспоминания второго, связанные с противоборством с «вечными соперниками», были более позитивные: Веллингтону удавалось не раз одерживать верх над французами в Испании, но с Наполеоном лично на поле брани он еще не встречался, да и лучшие французские формирования из Испании к моменту «триумфа» герцога уже были переброшены на захват России.
«Железный герцог», как впоследствии окрестят Веллингтона, взвесив все «за» и «против», выбрал оборонительную тактику действий, надеясь на приход подкреплений из других союзных стран. Вопрос о правильности оценки Наполеоном обстановки в начале лета 1815 года продолжает дискутироваться до сих пор. Однако ни для кого не стало неожиданностью то, что французский император принял решение о перехвате инициативы и приступил к подготовке решительного наступления. Это полностью укладывалось в не раз приносившую ему искомые результаты, так называемую «стратегию сокрушения» (но не «измора»), соответствовало темпераменту французского полководца, да и отвечало духу вновь собранной в кулак «старой императорской гвардии».
С точки зрения оперативно-стратегического замысла действий кампания также не может не заинтересовать современного читателя. Будучи осведомленным о рассредоточенности формирований противника, Наполеон выбрал, казалось бы, единственно верный путь действий — неожиданно и быстро ввести свою армию в стык между союзниками, чтобы затем разбить их одного за другим. Нанося сокрушительный удар по первому, полагал император, второго следовало сдерживать, нанося ему мелкие, но чувствительные удары. При этом, по расчетам французского императора, сначала следовало вывести из строя «центральное звено» коалиции — англо-голландскую армию. В прошлом такой метод борьбы неоднократно приносил Наполеону победу: в 1805 году под Аустерлицем он разбил русские войска с остатками австрийцев раньше, чем пруссаки успели вмешаться; в 1806 году под Йеной он опять-таки добивается поражения пруссаков раньше, чем подоспеют русские; в 1807 году он наносит сокрушительный удар по русским войскам до того, как австрийцы-союзники смогли подготовиться к сражению. Кроме того, Наполеон вопреки опасениям Веллингтона и не планировал в качестве цели кампании захват каких-либо объектов, даже Брюсселя, или классическую оккупацию территорий. В любой кампании, и этой в том числе, в своих замыслах он всегда устремлял мысленный взор на неприятельскую армию и ставил себе единственной задачей не только ее поражение, но и, по возможности, уничтожение («стратегия сокрушения»).
В сражении при Ватерлоо Наполеон применил уже не раз апробированную тактику колонн тяжелой пехоты, прикрываемых тонкими цепями легких стрелков и обеспечиваемых огнем артиллерии и тяжелой кавалерией. Несмотря на искусство организации Наполеоном четкого взаимодействия родов войск, с одной проблемой ему справиться не удалось — невысокий моральный дух его войска, может быть за исключением «старой гвардии» и, как следствие, — дезертирство. По другую сторону «баррикад» — высочайший моральный подъем в войсках Веллингтона и Блюхера, желание отомстить за национальные унижения прошлых лет.
По мнению многих исследователей, у Веллингтона просто не было другого выбора, кроме как полагаться на мужество своих солдат. Дело в том, что (и герцог считал это крупнейшим недостатком своего войска) составлявшие его армию формирования различной национальной принадлежности (англичане, голландцы, бельгийцы, ганноверцы и др.) руководствовались зачастую диаметрально противоположными инструкциями и приемами ведения боя, а времени на «унификацию тактики» у герцога просто не было. Сделать же основной упор в битве на своих соотечественников Веллингтону не позволило задействование костяка британской армии — «ветеранов» в Северной Америке.
Еще более волновала герцога проблема, связанная с полным отсутствием в его армии единых стандартов вооружения, как стрелкового, так и артиллерийского. Из-за нехватки времени не смог Веллингтон решить и проблему введения единых знаков различия, что уже в ходе сражения неоднократно приводило если и не к трагедиям, то к значительной путанице, задержкам и прочим неприятностям.
В данных условиях единственно правильным решением было чередование на поле боя британских полков и формирований другой национальной принадлежности, а также размещение кавалерийского резерва позади основных позиций не столько из соображений последующего усиления передовых формирований, сколько как страховка от возможного беспорядочного отхода этих самых формирований. Все это придало уверенности войскам коалиции.
Несколько слов о методах Веллингтона по руководству войсками. Все отмечают его неутомимость и инициативность. Так, герцог практически всегда лично определял на местности позицию для того или иного формирования. Зачастую там, где это делалось без его личного участия или без его ведома, случались миникатастрофы. Так, например, неправильное размещение на поле сражения пехотной бригады генерал-майора Биландта привело к ее быстрому и почти полному уничтожению огнем французской артиллерии. Не одобрил Веллингтон и план первого столкновения армии Блюхера с наполеоновскими войсками за два дня до Ватерлоо, в результате чего пруссаки в который уже раз были вынуждены отступить, и только нерасторопность выделенного для их преследования корпуса маршала Груши не привела к полному разгрому сначала прусской армии, а затем, кто знает, и коалиционных войск в целом.
В ходе сражения у Ватерлоо, столкнувшись напрямую с проблемой языкового барьера, все распоряжения Веллингтон отдавал не письменно, а устно, через посыльных. Многонациональный характер армии, а также отсутствие опытного и полноценного штаба (на создание которого просто не хватило времени) вынудили Веллингтона осуществлять не только общее руководство войсками, но и непосредственно лично вникать в детали на самом низком уровне, что, конечно же, выматывало командующего до крайней степени.
Буквально все исследователи отмечают если и не прирожденное, то приобретенное с опытом такое качество Веллингтона, как «быть в нужном месте в нужное время», что всегда было и остается актуальным для командующих всех уровней. Ему удавалось вовремя прибывать на тот участок сражения, где в данный момент должны были начаться решительные действия, брать на себя руководство и, как правило, добиваться успеха. Вообще многие исследователи, в том числе и такой неоспоримый авторитет как немецкий военный историк Ганс Дельбрюк, отдают должное Веллингтону как «почти идеальному командиру тактического звена».
Напротив, его визави, видимо уже утративший кураж, даже и не пытался вмешиваться в вопросы управления формированиями, меньшими чем корпус. Не продемонстрировал Наполеон под Ватерлоо ни одной сколько-нибудь интересной находки, оригинальной идеи. Он предпринял пять главных атак на расположенную на «обратном склоне» длинной горной гряды (излюбленная позиция Веллингтона) коалиционную армию, но все они оказались безуспешными. Во второй половине того же дня, 18 июня, подоспел Блюхер. Атаковав наполеоновскую армию с правого фланга, он лишил французов резервов, которые Наполеон намеревался использовать против англо-голландских войск.
Не сумев воспрепятствовать подходу армии пруссаков, французский император допустил главный и судьбоносный просчет в сражении. Теперь не только морально (стойкость, мужество солдат Веллингтона), но и количественно (130 тысяч против 80) противник явно превосходил французов. Качественно же, следует признать, французская гвардия превосходила своих оппонентов наголову! Проиграв сражение, Наполеон навсегда сошел с военной и политической сцены…
Подобно лучшим полководцам XIX века и сегодня командирам следует обладать навыками определения «центрального звена» или же путем вскрытия «центра гравитации» противника в наикратчайшие сроки добиваться концентрации сил и средств для последующего мощного удара («стратегия сокрушения»). Овладение территорией в качестве главного критерия успеха (такого привычного для генералитета практически всех военных кампаний ХХ века) не являлось самоцелью ни для Веллингтона, ни для Наполеона, видимо, не будет это главным критерием победы и в грядущем противоборстве в ХХI веке. Сегодня, как никогда, актуально сформулированное К. фон Клаузевицем на основе анализа эпохи наполеоновских войн правило: главное — разгром армии неприятеля, а не захват его территории.
По-прежнему остаются актуальными вопросы не только личной качественной подготовки командного состава, но и, что, видимо более важно, методическая упорная тренировка разнородных и разновидовых формирований в условиях, приближенных к боевым. Обеспечение слаженности действий, как и в те далекие времена, особенно в составе многонациональных группировок войск, — вот, пожалуй, ключевая проблема для любой коалиции. В этой связи вопросы единой терминологии, стандартизации форм документов, процедур планирования и, наконец, единого, общего языка общения выходят в число тех, которые следует решать еще до возникновения угроз.
И, наконец, проблемы, связанные с унификацией и стандартизацией вооружения, военной техники, другого имущества, включая тыловое, медицинское и прочее. Уже в XIX веке, как это видно, нерешенность данных проблем негативно влияла на боеготовность коалиционных формирований, создавала серьезные трудности в управлении ими. В силу многих причин, как объективных, так и субъективных, даже в таком современном, десятилетиями стабильном союзе как НАТО, не удается принять на вооружение единый ударный вертолет (при пяти ныне существующих), единый танк (при шести), единую автоматическую винтовку (при семи) и т.д. и т.п. На этом фоне проблемы, стоящие перед нынешними и потенциальными военными коалициями на постсоветском пространстве, не кажутся столь существенными. Но это — сегодня, а завтра?
Перечень источников и использованной литературы
Дельбрюк Г. История военного искусства. Государственное военное издательство Наркомата Обороны Союза ССР. М., 1938.
Клаузевиц К. 1806 год. Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР. М., 1938. С. 217.
Киган Дж., Уиткрофт Э. Кто есть кто в военной истории. Л.-Н.-Й.: «Рутледж»; М.: «Дограф», 2000.
Лиделл-Гарт Б. Энциклопедия военного искусства. М.: Издательство АСТ, 2003.
Советская военная энциклопедия. Воениздат, 1976. Т. 2. С. 30, 31, 85; 1978. Т. 5. С. 488—490.
Снесарев А.Е. Идея реванша и национальной чести будет сердцевиной его упорных желаний // Воен.-истор. журнал. 2003. № 1—3.
Wells M.K. Multinational Command // Military Review. 1991, July.
Печуров Сергей Леонидович
Родился 25 марта 1951 года.
Генерал-майор, доктор военных наук, действительный член Академии военных наук, Международной академии информационных наук, член Союза журналистов, руководитель одного из научных подразделений в системе военной науки МО РФ. Автор не одного десятка научных и научно-публицистических трудов, в том числе опубликованных за рубежом. Лауреат премии АВН имени А.В. Суворова, неоднократный лауреат журналистских премий.