ПРУТСКИЙ ПОХОД 1711 ГОДА В ВОСПОМИНАНИЯХ ШОТЛАНДСКОГО ОФИЦЕРА НА РУССКОЙ СЛУЖБЕ

История войн

Ефимов Сергей Владимирович заместитель директора Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи по научно-просветительской и выставочной работе, кандидат исторических наук

(197046, Санкт-Петербург, Александровский парк, д. 7)

Прутский поход 1711 года в воспоминаниях шотландского офицера на русской службе

Из «Мемуаров Питера Генри Брюса, эсквайра, офицера на службе Пруссии, России и Великобритании, содержащие известия о его путешествиях по Германии, России, Татарии, Турции, Вест-Индии…»

Князь Кантемир присоединяется к нам без войск. Саранча. Появление турок

Судьба похода, однако, была решена, и мы отсиделись в эту самую ночь, чтобы избежать сильной атаки днём. Мы продолжали двигаться по бесплодной степи три ночи. На всём пути не было ни капли воды. Это тяжело переносили и люди и животные. Восемнадцатого мы прибыли на реку Прут, где мы потеряли некоторое количество наших грузовых лошадей из-за того, что они выпили слишком много воды. Мы перешли реку 19-го около Яссы [Jassey], столицы и резиденции молдавского князя. В этом месте к нам присоединился князь Кантемир, взяв с собой лишь нескольких сопровождающих. И молдавские и валашские войска покинули его из-за страха перед турками. Мы продолжали двигаться вниз по реке до 21-го числа. Тогда мы увидели целый рой саранчи, который, поднимаясь как облако, затмевал всю армию. Саранча не только уничтожала траву на полях, но и молодую кору и листья деревьев. Здесь мы опять потеряли некоторое количество нашего тяглового скота из-за нехватки корма. Очень удивительно, но саранча никогда не оставляла нашу армию. И, как только мы разбивали палатки, она прилетала и покрывала весь наш лагерь. Мы пробовали стрелять из пушки и стрелкового оружия, сжигать заряды пороха на земле, чтобы разогнать саранчу, но всё было напрасно. Саранча сопровождала нас на всём пути, пока мы двигались вдоль реки до 27-го числа, когда мы увидели турецкую армию, переходящую Прут. В связи с этим генерал Янус1 вместе с войсковым соединением и двенадцатью пушками был отправлен для того, чтобы помешать их продвижению. Однако он опоздал, так как часть турецкой армии уже успела перейти реку до того, как он смог подойти к ним. Поэтому он счёл благоразумным отступить к армии. Удивительно, что мы не имели ни малейшего представления о такой многочисленной армии, которая состояла по меньшей мере из 200 тысяч человек, до тех пор, пока они не попали в поле нашего зрения.

Построение русских войск на реке Прут

Наша армия выстроилась в боевом порядке, на некотором расстоянии от реки, надеясь завязать с турками бой. Однако они держались вне досягаемости наших ружей, растягивая свою многочисленную армию, пытаясь окружить нас и отрезать от реки. Мы оставались под ружьём до самой ночи. Мы были убеждены в их намерении и спешно отступили, чтобы укрепиться у реки. Из-за того, что все наши войска были в темноте отделены друг от друга, а также из-за того, что в тот момент мы испытывали большой недостаток лошадей, было решено сжечь часть наших багажных повозок, чтобы они не достались в руки неприятелю. Удивительно, что по количеству огней, ярко горевших в ночи, враг не почувствовал нашего замешательства, которое давало замечательную возможность разбить всю нашу армию. Они легко могли сделать это при помощи небольшой части своего войска. К счастью для нас, они больше беспокоились о собственной безопасности, чем о том, чтобы разбить нас. Оказалось, что они были очень заняты в это время укреплением своего собственного лагеря, и это помогло нам избежать нападения. На рассвете наши разрозненные войска были вновь приведены в порядок, и армия выстроилась по периметру квадрата, четвёртой стороной которого служила река. Это позволяло придать нашему каре большую площадь. Для защиты женщин внутри построили укрепления.

На другой стороне реки, напротив нас, располагались крымские татары. Там король Швеции разбил свою палатку для наблюдения за продвижением нашей армии. Татары сильно досаждали нам, когда мы ходили за водой. Но стоило подвести несколько пушек, чтобы их припугнуть, как они тотчас предпочли держаться подальше. Наша армия была окружена рогатками, которые были единственной защитой.

Трёхдневная атака турок

Турецкая армия окружила нас со всех сторон, намереваясь взять измором, и это бы им, конечно, удалось за короткое время, если бы они не слишком стремились нас атаковать. Атака продолжалась подряд три дня и три ночи, но, к счастью, они атаковали не все стороны сразу, а только какую-нибудь одну. Это позволяло нам каждый раз оказывать помощь нашим частям, изнемогавшим от усталости. Мы также смогли использовать артиллерию, которая отгоняла турок. У них же, к нашему счастью, не было пушек, чтобы нам ответить, так как их артиллерия ещё не прибыла.

Царица спасает целую армию и князя Кантемира

На четвёртый день царь, узнав, что боеприпасов осталось только чтобы три раза зарядить пушки и мелкое оружие, приказал всем офицерам и ещё некоторым садиться на лошадей и следовать за ним. Он собирался ночью проложить дорогу сквозь турецкую армию, а затем двинуться через Трансильванию в Венгрию. Однако царица, узнав об этом опасном решении и предвидя, чем рискует царь, а также потери и позор, которые выпали бы на его оружие и армию, к счастью, нашла лучший способ, который спас всех нас от уничтожения. Она собрала все деньги, столовое серебро и драгоценности, которые были при армии, лично приняла их и взяла на себя обязательство отплатить позднее владельцам всю их стоимость. С помощью этого дорогого подарка она ловко обошлась с великим визирем2, убедив его заключить мир. Дело было тут же исполнено фельдмаршалом без ведома царя, который только собирался отправиться в свой опасный поход. Её Величество остановила его, рассказав, что великий визирь согласился заключить мир на приемлемых условиях. За этим актом исключительного женского благоразумия последовало чёткое выполнение обещаний о серебре и т.д. по её возвращении домой. Основным условием мира с нашей стороны было возвращение туркам Азова, Таганрога и Каминика (Каменного Затона. — С.Е.) и то, что наши войска должны покинуть Польшу. Ради исполнения соглашения вице-канцлер Шафиров3 и генерал-майор Шереметев4 (сын генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева. — С.Е.) были отданы в качестве заложников. Турки настаивали, чтобы молдавский князь Кантемир также был выдан. Однако им сказали, что князь покинул наш лагерь, и большинство из нас также в это поверило. Оказалось, что не успели ещё и подумать о договоре, как царица укрыла его в своей собственной карете. Об этом знал только слуга, который носил князю еду. Царь с тех пор очень уважительно относился к князю Кантемиру и дал ему земли в России и на Украине, а также назначил содержание в 20 000 рублей в год. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Янус Эберштедт фон, Лебрехт Готтфрид (?—1718) — генерал-фельдмаршал-лейтенант на русской службе, командовал кавалерией в Прутском походе.

2 Балтаджи Мехмед-паша (ок. 1655—1712) — великий визирь в 1704—1706 гг. и с ноября 1710 — по ноябрь 1711 г.

3 Шафиров Пётр Павлович (1673—1739) — российский государственный деятель, дипломат. Переводчик в Посольском приказе (с 1691 г.), тайный секретарь там же (с 1703 г.), подканцлер и управляющий почтами (с 1709 г.), барон (с 1710 г.), тайный советник (с 1711 г.). Участвовал в Северной войне 1700—1721 гг. и в Прутском походе 1711 г. С 1711 по 1714 г. чрезвычайный и полномочный посол на русско-турецких мирных переговорах в Константинополе (с октября 1712 по апрель 1713 г. был фактически заложником и находился в заключении в Семибашенном замке). Сопровождал Петра I в поездке по Западной Европе в 1716—1717 гг. Вице-президент Коллегии иностранных дел (с 1717 г.), сенатор (с 1718 г.). Действительный тайный советник (с 1722 г.), но в том же году из-за конфликта с Г.Г. Скорняковым-Писаревым отдан под следствие, приговорён к смертной казни, которая Петром I была заменена лишением чинов, титулов, орденов, конфискацией имущества и ссылкой в Якутск. В 1725 г. помилован Екатериной I Алексеевной и определён президентом Коммерц-коллегии. В 1728 г. вышел в отставку, но вскоре был возвращён на службу и пожалован чином действительного статского советника. В 1730—1732 гг. второй посол в Персии, с 1733 г. — вновь президент Коммерц-коллегии. Полномочный министр на Немировском русско-турецком мирном конгрессе (1737).

4 Шереметев Михаил Борисович (1672—1714) — сын генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева, комнатный стольник Петра I (с 1675/1676), участник похода в Лифляндию в 1701—1702 гг., полковник (с 1706 г.), граф (с 1706 г.). Участник Прутского похода 1711 г., во время которого пожалован чином генерал-майора и после заключённого перемирия с турками отправлен в качестве посла (фактически заложником) к Османскому двору. Содержался вместе с П.П. Шафировым в качестве «аманата» (заложника) в Семибашенном замке в Константинополе. В 1713 г. после заключения мирного договора с Турцией освобождён. Умер по дороге домой в д. Дженакой (24 августа 1714 г.) в результате пережитых потрясений.