ПРОБЛЕМА ЧЕРНОМОРСКИХ ПРОЛИВОВ И АНГЛО-РУССКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО НА РУБЕЖЕ XIX—ХХ ВВ.

ЛУНЁВА Юлия Викторовна — научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, кандидат исторических наук (Москва. E-mail: yuliya-luneva@mail.ru)

Проблема Черноморских проливов и англо-русское соперничество на рубеже XIX—ХХ вв.

Во внешней политике Российской империи XIX — начала XX века одной из заветных целей было овладение принадлежавшими Османской империи Черноморскими проливами Босфор и Дарданеллы: «Для России море — не средство, оно цель… Наша задача — проложить себе, в смысле военно-политическом и экономическом пути, к морям, наш идеал вполне овладеть выходом в океан»1.

Согласно международному праву, режим Черноморских проливов на рубеже XIX—XX вв. определялся дополнительной к Парижскому трактату конвенцией 30 марта* 1856 года и II статьёй Лондонского договора 1871 года2. В обоих соглашениях участвовали все великие державы Европы: Австро-Венгрия, Великобритания, Италия, Франция, Германия и Россия. Из договоров следовало, что Проливы закрывались для военных судов всех наций, пока Порта находилась в мире, однако и в мирное время султан мог открыть Проливы военным флотам дружественных держав «для обеспечения постановлений Парижского трактата 1856 г.», то есть для охраны неприкосновенности Турции3. Двойственное толкование статей договора позволяло последней оставаться хозяйкой Проливов. При этом они были закрыты для прохода российского военного флота из Чёрного моря в Средиземное. Только тесный союз с Турцией и нейтральная позиция европейских держав могли открыть России Босфор и Дарданеллы.

Секретные переговоры российского МИДа с турецким правительством и султаном, борьба стран Европы за «наследство больного человека» (Турции. — Ю.Л.) на Ближнем Востоке в этот период способствовали успеху Петербурга в решении трудной внешнеполитической задачи. Великобритании, контролировавшей ситуацию в Османской империи и располагавшей сильным флотом в Средиземном море, было невыгодно усиление Российской империи в регионе. Британская дипломатия неоднократно призывала турецкое правительство в точности исполнять международные договоры и всячески противодействовала России в решении вопроса о проходе военных судов через Проливы.

Согласно третьей статье договора 1884 года между Россией, Германией и Австро-Венгрией («Союз трёх императоров»), державы признавали европейское значение и взаимную обязательность в принципе закрытия Босфора и Дарданелл4. В случае нарушения этой статьи Турция переходила в состояние войны со стороной, в ущерб которой это совершалось. И с того момента Турция лишалась преимуществ территориальной неприкосновенности, обеспеченной ей Берлинским трактатом5. Данная секретная статья договора не только мешала Великобритании заключить тайный союз с Турцией, но и в случае прохода английских военных кораблей через Дарданеллы делала Турцию соучастницей войны. Третья статья была очень выгодна России: она гарантировала, что в случае войны ни Германия, ни Австро-Венгрия не примкнут к Великобритании.

Российские дипломаты умело воспользовались англо-турецкими противоречиями. Когда ещё в 1883 году встал вопрос о проходе русских военных судов через Проливы, Турция нехотя и с опаской, но согласилась. Россия же пообещала, что в случае конфликта поддержит Османскую империю. Фактически обе державы нарушали постановления Берлинского трактата. Русские крейсеры проходили через Проливы на рассвете по одному, без пушек и орудий на борту. Британия несколько раз делала строгие замечания Турции, говоря, что международные трактаты должны строго соблюдаться всеми державами, и требовала равного права для своих военных кораблей.

В середине XIX века Великобритания построила спасательные станции недалеко от Босфора. «В те времена турецкое правительство доверяло Англии, а её торговый флот составлял почти половину всех судов, проходящих через Проливы, что приносило Турции ощутимые финансовые выгоды»6, — отмечал 5 июня 1884 года российский посол в Константинополе А.И. Нелидов. В августе того же года военный агент в Константинополе, полковник Генерального штаба Н.Н. Пешков докладывал, что вблизи европейского берега Босфора располагается 8 спасательных станций, на азиатском берегу — 7 и спасательные баркасы, на которых в общей сложности находились 129 нижних морских чинов. «Сверх того на плавучем маяке, находящемся в Чёрном море в 15 милях перед входом в Босфор стоят 4 офицера и 20 матросов под начальством англичан»7. «На плавучем маяке, не пригодном для жизни, чередуются два англичанина под надзором турецкого жандарма. Все эти англичане шкиперы по своей части, а отнюдь не военные офицеры, они стоят на службе по частному контракту и носят феску и мундир», — сообщал российский военный агент8. Турецкому правительству приходилось мириться с «наблюдателями». Оно опасалось протеста иностранных держав, видевших в присутствии англичанина-специалиста залог благонадёжности станции и маяка.

5 июня 1884 года военный министр России генерал-адъютант П.С. Ванновский поставил на письме Нелидова резолюцию: «В интересах нашего правительства [предпринять] меры по ослаблению воздействия англичан в вопросе о завладении маяком и спасательными станциями»9 и предлагал ввести в администрацию станции русского морского офицера для изучения берегов Чёрного моря. Однако удалить кого-либо из англичан и заменить его русским было невозможно10. Российский посол во Франции А.П. Моренгейм писал: «Если вас даже впустят в Константинополь, то лишь для того — будьте в этом уверены, — чтобы не дать вам оттуда выйти, ибо в тот самый день англичане с помощью итальянцев воздвигнут в Дарданеллах Гибралтар, который запрёт вам всякий выход»11.

Статья II Парижского трактата предоставляла султану право пропускать через Проливы корветы. В эпоху, когда определялись условия конвенции, броненосный флот не существовал. Вследствие этого каждое лёгкое судно под военным флагом тогда могло носить достаточную по силе артиллерию и становилось в этом смысле боевым судном. Его размер определялся трактатами, и дружественные державы могли войти в соглашение с Портой о бессрочном проходе этих судов через Проливы для стационерной службы12. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Арктур. Вопросы внешней политики. Одесса, 1910. С. 243.

2 Мартенс Ф. Сборник трактатов и конвенций. СПб., 1898. Т. 15. С. 499—504.

3 Там же.

4 Сборник договоров России с другими государствами 1856—1917. М., 1952.

5 Там же.

6 Архив внешней политики Российской империи (АВП РИ). Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517(2). Д. 4113. Л.106.

7 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 450 Коллекция Турция. Д. 101. Л. 97.

8 Там же.

9 АВП РИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517(2). Д. 4113. Л. 107.

10 Там же. Л.109.

11 Письмо А.П. Моренгейма о французской политике на Ближнем Востоке // Красный архив. 1932. № 3(52). С. 200.

12 АВП РИ. Ф. Посольство в Константинополе. Оп. 517(2). Д. 4113. Л. 61.

* Все даты в статье даны по новому стилю.