Пищальники и первые русские артиллеристы в истории российского государства

Аннотация. Данная работа посвящена изучению времени появления пищальников, проблеме их специализации в конце XV — середине XVI века и изменению значения данного термина в середине XVI века.

Summary. This work is devoted to the time of appearance of harquebus men, the problem of their specialisation in the late XV – the middle of the XVI century and changing the meaning of this term in the middle of the XVI century.

ВОЕННАЯ ЛЕТОПИСЬ ОТЕЧЕСТВА

 

Несин Михаил Александрович — младший научный сотрудник Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Министерства обороны Российской Федерации

(Санкт-Петербург. E-mail: petergof-history@yandex.ru).

 

ПИЩАЛЬНИКИ И ПЕРВЫЕ РУССКИЕ АРТИЛЛЕРИСТЫ В ИСТОРИИ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВА

 

В историографии тема, связанная с термином «пищальники», не нова. По этому поводу написано множество работ1. Исследователи солидарны в том, что с конца XV по середину XVI века это слово обозначало воинов, ведших бой огнестрельным оружием. Учёные установили, что пищальники начали активно фигурировать в источниках с рубежа XV—XVI вв. и делились на две основные категории: 1) казённых пищальников, постоянно нёсших службу в городах и происходивших из нетяглого городского населения; 2) эпизодически набиравшихся во время войн как из городов, так и из сельской местности2.

Вполне доказанным нам представляется и вывод, что в середине XVI века из 3000 пищальников было создано московское стрелецкое войско3. В то же время в других городах страны также появлялись отряды городовых стрельцов. Однако до сих пор нет чёткого толкования первого упоминания пищальников и их специализации: кем они были — стрелками из ручных пищалей или артиллеристами? Цель этой статьи — постараться с использованием новых источников прояснить данную проблему и по возможности найти ответы на возникшие вопросы.

 

Первое упоминание термина «пищальник» в русских источниках

Исследователь военного дела Средневековой Руси А.Н. Кирпичников пишет, что впервые этот термин употребляется в 1500 году, но источника не называет4. Историк И.Н. Пахомов отмечает упоминание этого термина в рязанском акте «Выписи пересказа из указной грамоты Рязанского великого князя Ивана Васильевича Спасскому архимандриту Ионе о построении церкви Иоанна Златоуста в Переяславле-Рязанском с назначением приходу жалования и освобождением его от даней и повинностей» от 7 марта 1485 года. Но убеждённо относит этих пищальников к ремесленникам, изготовителям пищалей, а вовсе не к вооружённым этим оружием защитникам города5.

Несмотря на то, что артиллерия на Руси впервые упоминается ещё в конце XIV века, состояние источников таково, что мы совершенно не знаем, назывались ли до самого конца XV века как-нибудь специально люди, которые вели из неё огонь, составляли ли они более или менее регулярные, постоянные профессиональные подразделения, или набирались эпизодически во время военных действий.

Можно лишь предположить, что, например, в Новгородской республике до её ликвидации в 1478 году в ходе присоединения Новгорода к Московскому княжеству таких постоянных отрядов не было. Основу новгородского войска составляло старинное ополчение, которое мобилизовывалось во время военных конфликтов, а в мирное время не несло ратной службы. Существование вечевого строя обеспечивало сохранение ведущей роли городского ополчения. Лишь в XV веке из числа бояр начал формироваться первый профессиональный военный отряд, нёсший военную службу в мирное время, — владычный стяг6. Но и он не специализировался на владении каким-либо определённым видом оружия.

Другое дело, что первые надёжные упоминания пищальников-военных связаны именно с территорией Новгородской земли. Однако относятся они уже к тому времени, когда эта территория вошла в состав единого Московского государства и в ней были заведены новые, московские, порядки. На рубеже XV—XVI вв. московские писцы для облегчения сбора податей создали оброчные переписные книги пяти частей — пятин Новгородской земли с перечнем населённых пунктов и домохозяев, с которых полагалось взимать фиксированные налоги. И наоборот, отмечались нетяглые люди, которых не полагалось облагать податями. В оброчной переписной книге Водской пятины Великого Новгорода 1500 года в городах Орешек, Корела и Копорье среди нетяглого населения, не платившего налогов, наряду с городскими «стражами», «воротниками» (охранявшими ворота. — Прим. авт.) фигурируют «пищальники». В Кореле было 9 пищальников, в Орешке — 6, в Копорье — всего 1 по имени Семён Иванович («Сенка Ивашков»)7.

Причём в то время названные выше три северо-западные новгородские крепости ни в каких войнах не участвовали. Следовательно, тамошние пищальники — это проживавшие в городах профессиональные военные, специализировавшиеся на ведении боя огнестрельным оружием, которые сохраняли своё призвание и в мирное время. Потому можно предположить, что термин «пищальник» для обозначения таких людей в Московском государстве появился примерно в это же время, так как за XV веком данные упоминания единственные, зато уже с начала XVI века пищальники очень часто начинают фигурировать в источниках.

Таким образом, вполне возможно, что термин «пищальник» в качестве обозначения воинской специальности появился в Московском государстве в самом конце XV века. Вероятно, именно ближе к рубежу XV—XVI вв. с развитием огнестрельного оружия и военного дела в Московском государстве служба пищальников принимает регулярный характер — в городах формируются постоянные профессиональные отряды людей, воюющих огнестрельным оружием.

С присоединением Новгорода и свержением ордынского ига в конце XV века единое Московское государство начинает активно укреплять свои позиции на международной арене и бороться за обладание приграничными, бывшими древнерусскими землями с Великим княжеством Литовским. Этот фактор тоже, возможно, сыграл свою роль в формировании интересующих нас профессиональных воинских подразделений, способных охранять русские города и участвовать в штурме неприятельских крепостей. По крайней мере именно в годы правления собирателя русских земель — великого московского князя Ивана III в Москве было основано первое известное предприятие по изготовлению артиллерии. Несомненно, правитель осознавал значение огнестрельного оружия в обороне государства.

Значение слова «пищальник» в конце XV — первой трети XVI века

Не вполне выясненным остается вопрос о профессионализации пищальников в XV — первой трети XVI века. А.Н. Кирпичников полагает, что они в основном являлись артиллеристами8, некоторые другие авторы видят в них преимущественно воинов с ручными пищалями, вроде стрельцов9. И.Н. Пахомов не даёт ясного определения значения слова «пищальник», хотя в целом из его работы можно заключить, что при Василии III пищальники вели бой всеми имевшимися на Руси видами огнестрельного оружия, как стрелкового, так и артиллерийского10.

Историк В.Н. Глазьев допускает, что в первой трети XVI века этот термин мог быть многозначным и обозначать как артиллеристов, так и стрелков из ручного огнестрельного оружия11. Однако при этом в историографии фактически не анализируются сами свидетельства источников на предмет специализации пищальников. Поэтому мнения исследователей тут носят гипотетический характер. Ниже мы постараемся выявить специализацию русских пищальников.

Сложность такого анализа заключается в том, что прямых данных об этом в источниках фактически не содержится. По версии В.Н. Глазьева, термин «пищаль» обозначал как артиллерию, так и «ручницу», что существенно затрудняет выявление специализации пищальников12. Историк утверждает, что к середине XVI века термин «пищальник» был синонимом «стрельца» — воина, действовавшего ручным огнестрельным оружием, хотя не исключает, что в начале того века он обозначал также артиллеристов13.

Насколько справедливо это мнение, равно как и иные вышеприведённые гипотезы?

Полагаем, что упомянутые в оброчной переписной книге Водской пятины Великого Новгорода 1500 года считанные единицы пищальников в новгородских северо-западных крепостях от 1 (в Копорье) до 9 (в Кореле) в основном отвечали за артиллерийскую оборону города. Эффективную защиту крепостей стрелковым оружием в случае вражеской интервенции такое малое количество людей осуществить не могло. Тем более что крепости занимали островное положение. При защите крепости, находившейся на острове, как Корела или Орешек, или за крутыми глубокими оврагами, как Копорье, обычное стрелковое оружие того времени, действовавшее на относительно небольшом расстоянии, было малоэффективным. А вот артиллерийские ядра способны были поразить противника и на удалении.

Среди пищальников, которых в 1508 году великий московский князь Василий III отправил из разных городов Руси на штурм западнорусского города Дорогобужа, захваченного литовским гетманом С. Кишкой, также, по-видимому, были артиллеристы. Согласно разрядной записи, составленной московским дьяком для краткой отчётности о ходе кампании и характеристики участвовавших в ней вооружённых сил, московский правитель послал в этот поход «з городов пищалников и посошных»14. Посошные люди, набиравшиеся в сельской местности — «с сохи», занимались транспортировкой артиллерии и боеприпасов. А бойцы, вооружённые ручным огнестрельным оружием, всегда обходились без помощи «посохи». В подробном разрядном и разметном списке о сборе с Великого Новгорода и Новгородских пятин людей и пороха по случаю похода казанского, составленном в 1545—1546 гг., очень обстоятельно описывается набор новгородских пищальников, которым велено было идти в поход с ручными пищалями. Но посошные люди, помогавшие артиллеристам в доставке орудий и боеприпасов, с ними не были мобилизованы. Надо сказать, что в 1508 году Василию III удалось добиться своего: Дорогобуж вернули в состав Руси. За недостатком сведений из источников мы фактически не знаем подробностей самой кампании, как русские пищальники действовали под стенами Дорогобужа. Однако известно, что согласно заключённому в том же году договору русского великого князя с литовским королём Дорогобуж был признан московским городом.

А вот оставленные великим князем Василием III в Пскове 1000 московских и 500 новгородских пищальников зимой 1510 года15, после присоединения бывшей Псковской республики к Московскому государству, по-видимому, в значительной степени были вооружены стрелковым оружием. Если представить себе, что все поселённые в Пскове 1500 пищальников являлись артиллеристами, то они по меньшей мере должны были бы обслуживать 750 крепостных орудий, а то и больше. В XVI веке в военных походах на одно осадное орудие приходилось по два артиллериста16. Едва ли крепостную артиллерию обслуживало большее количество человек. Возможно, и вовсе на одну пушку приходилось по одному пищальнику, если учесть, что в 1500 году на всю копорскую крепость имелся один-единственный пищальник Семён Иванович. В таком случае, если бы в Пскове разместились 1500 артиллеристов, в их распоряжении могло было быть и 1500 орудий. А было ли в Пскове столько пушек? Во всей Московской Руси общее количество крепостных артиллерийских орудий, по-видимому, не превышало считаных тысяч. Как писал исследователь отечественной артиллерии Е.А. Болтин, в 1567 году проживавший на Руси посол римского папы отмечал наличие в стране не менее 2000 орудий, а в середине XVII века во всех городах Руси, не считая Москвы, было 2730 орудий17.

И даже в таком крупном городе, как Новгород, в середине XVI века пушкари-пушечники исчислялись не более чем считаными десятками. В разрядном и разметном списке о сборе с Великого Новгорода и Новгородских пятин людей и пороха по случаю похода казанского сообщается о наличии в Новгороде всего 45 дворов пушечников, а также пищальников, вооружённых ручными пищалями18.

Поэтому очевидно, что далеко не все помещённые в Пскове полторы тысячи пищальников были призваны обслуживать местную артиллерию. Сомнительно и то, что они были туда переселены на случай войны с западными соседями Руси. К тому времени у Руси с ними установились относительно мирные отношения. Это обстоятельство согласно гипотезе исследователя средневекового Пскова В.А. Аракчеева даже послужило одной из главных причин присоединения приграничного Пскова к Московскому княжеству19. <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Чернов А.В. Вооружённые силы Русского государства в ХV—ХVII вв. (с образования централизованного государства до реформ при Петре I). М., 1954. С. 30—33; Марголин С.П. Рецензия: Чернов А.В. Вооружённые силы Русского государства в ХV—ХVII вв. М., 1954 // Вопросы истории. 1955. Вып. № 4. С. 154—157; Зимин А.А. К истории военных реформ 50-х годов XVI в. // Исторические записки. М., 1956. Т. 55. С  344—359; Кирпичников А.И. Военное дело на Руси в ХIII—ХV вв. Л., 1976. С. 92—94; Пахомов И.Пищальники Василия III // Цейхгауз. 2003. Вып. № 20. С. 6—9; Глазьев В.Н. Стрельцы и их начальники в XVI в. // История военного дела: исследования и источники. 2013. Спец. вып. 1. Русская армия в эпоху царя Ивана IV Грозного: материалы научной дискуссии к 455-летию начала Ливонской войны. Ч. 1. Статьи. Вып. 2. C. 188—191. См. интернет-ресурс: http://www.milhist.info (дата обращения 28 марта 2013 г.).

2 Пахомов И.Пищальники Василия III. С. 8; Глазьев В.Н. Указ. соч. С. 189, 190. См. интернет-ресурс: http://www.milhist.info.

3 Чернов А.В. Указ. соч. С. 33; Глазьев В.Н. Указ. соч. С. 190, 191.

4 Кирпичников А.Н.Указ. соч. С. 92.

5 Пахомов И.Указ. соч. С. 7.

6 Несин М.А. Новгородский тысяцкий Фёдор Елисеевич — один из воевод зимнего похода на Ржеву 1435/1436 гг.: к истории внешней политики Новгорода в период его нахождения у должности и организации новгородского войска в XV в. // История военного дела: исследования и источники. 2015. Т. VII. С. 311—313. См. интернет-ресурс: http://www.milhist.info (дата обращения 21 декабря 2015 г.).

7 Временник Общества истории и древности при Императорском Московском университете. М., 1851. Кн. 11. С. 114; Кн. 12. С. 1—7.

8 Кирпичников А.И.Указ. соч. С. 92—94.

9 Чернов А.В.Указ. соч. С. 30—33; Марголин С.П.Указ. соч. С. 154—157; Зимин А.А.Указ. соч. С. 344—359.

10 Пахомов И.Указ. соч. С. 6—9.

11 Глазьев В.Н.Указ. соч. С. 189.

12 Там же.

13 Там же.

14 Милюков П.Н. Древнейшая разрядная книга официальной редакции (по 1565 г.). М., 1901. С. 41.

15 Псковские летописи. М.; Л., 1941. Вып. № 1. С. 96.

16 Дополнения к актам историческим, собранные и изданные археографическою комиссиею. Т. 1. № 72. СПб., 1848. С. 131, 132.

17 Майор Е. Болтин. Первые русские артиллеристы // Техника молодёжи. 1938. Вып. № 11. С. 11.

18 Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи. Т. 1. № 25. СПб., 1858. С. 184—186.

19 Аракчеев В.А. Средневековый Псков: власть, общество, повседневная жизнь в XV—XVII вв. Псков, 2004. С. 96, 97.