Первые статьи нежелательного для нас характера были напечатаны в газете в моё отсутствие
Неизвестное из жизни спецслужб
Казанцев Виктор Прокопьевич — заведующий кафедрой истории и социально-политических дисциплин Смольного института РАО, доцент, кандидат исторических наук
(Санкт-Петербург. E-mail: smunspb@rambler.ru)
Салогуб Яна Леонидовна — доцент кафедры общетеоретических правовых дисциплин Северо-западного филиала Российской академии правосудия, кандидат исторических наук
«Первые статьи нежелательного для нас характера были напечатаны в газете в моё отсутствие»
Японо-китайская война 1894—1895 гг., закончившаяся поражением Китая, изменила геополитическую обстановку в Азиатско-Тихоокеанском регионе, дав старт борьбе за раздел Китая на сферы влияния. Обострившееся соперничество великих держав вызвало у российского правительства настоятельную потребность в достоверной разведывательной информации о слабых и сильных сторонах вероятных союзников и противников в регионе, их мобилизационных возможностях и научно-технических разработках. Особую ценность в новых условиях приобрела перспектива влияния на общественное мнение Китая через средства массовой информации.
В России разведывательные мероприятия и работа по формированию благоприятного для страны общественного мнения традиционно осуществлялись сотрудниками дипломатической службы Министерства иностранных дел, а также военным и морским ведомствами через своих военных и военно-морских атташе-агентов1. На них возлагались задачи по добыванию оперативной информации о военном потенциале государств Дальнего Востока, прежде всего Японии, распространении её военно-политического влияния в регионе, степени готовности японских вооружённых сил к войне.
В начале 1892 года военным агентом в Японии и Китае был назначен Константин Ипполитович Вогак2. Он стоял у истоков создания агентурной сети русской военной разведки на Дальнем Востоке, хотя больших успехов на этом поприще не достиг. Надо сказать, что работа военного агента в условиях Дальнего Востока отличалась особой спецификой, выражавшейся прежде всего в особенностях менталитета местных жителей и языковом барьере. К тому же отсутствовали возможности для легального сбора сведений военно-статистического характера через средства массовой информации, ибо подобные материалы там если и публиковались, то в иносказательной форме, и понять напечатанное без хорошей лингвистической подготовки было сложно. Вместе с тем, учитывая, что СМИ в Китае приобретали всё большее влияние и, можно сказать, создавали общественное мнение, разведки иностранных государств, в том числе России и Японии, принимали меры к созданию пророссийских и прояпонских СМИ, поддерживавших на своих страницах политику их государств. Для Российской империи, укреплявшей свои позиции в Маньчжурии и готовившейся к аренде Люйшуня3, важной составляющей этой дипломатической работы была подготовка благоприятного общественного мнения, что в массированном порядке можно было сделать через ту или иную газету.
Действуя по поручению своего руководства, К.И. Вогак выбрал для этих целей издававшуюся в г. Тяньцзине новую китайскую газету «Го-вэнь-бао». Что из этого получилось, свидетельствуют два документы, хранящиеся в одном из дел 702-го фонда (канцелярия Приамурского генерал-губернатора, 1884—1918 гг.) Российского государственного исторического архива Дальнего Востока (г. Владивосток). Оба документа — докладная записка А.И. Павлова4 и рапорт К.И. Вогака — адресованы Приамурскому генерал-губернатору Н.И. Гродекову и объясняют неудавшуюся попытку подчинить российскому влиянию редакцию газеты «Го-вэнь-бао» с целью распространения сведений, способствующих созданию позитивного образа Российской империи в глазах китайских обывателей. Подчеркнём, что по нашему мнению, кроме изложения фактов оба документа красноречиво говорят о нежелании представителей различных структур — МИДа и военного ведомства — объединять усилия для решения общей задачи и делить ответственность в случае неудачи.
Донесение А.И. Павлова немногословно и малоинформативно. Оно излагает общую канву событий, без каких-либо личных оценок и выводов. Автор сознательно умалчивает о своей, пусть косвенной, причастности к неудавшейся попытке российской военной разведки приобрести в Маньчжурии печатный орган, который проводил бы информационную политику в интересах Российской империи. Рапорт полковника К.И. Вогака, напротив, дополняет картину подробными деталями, позволяющими увидеть связь между событиями, стоящими, на первый взгляд, далеко друг от друга. Излагая частные вопросы организации работы газеты, автор попутно сообщает о настроениях в китайском обществе и не скрывает резко негативного отношения образованной его части к политике, проводимой ведущими мировыми державами в Маньчжурии.
Приложения
Документ 1
Донесение исполняющего дела Поверенного в делах в Пекине
статского советника Александра Ивановича Павлова
Приамурскому генерал-губернатору Николаю Ивановичу Гродекову5
Из Императорской Российской миссии в Пекине от 7 июля6 1898 г. № 244
Милостивый государь Николай Иванович.
Вследствие секретного письма от 29 апреля сего года за № 109, относительно появившейся в издаваемой в Тяньцзине китайской газете «Го-вэнь-бао» недоброжелательной по отношению к России статьи по поводу занятия Порт-Артура и Талиенваня, имею честь уведомить ваше высокопревосходительство, что означенная газета действительно была учреждена осенью минувшего [1897] года по инициативе военного агента в Китае полковника Вогака и на средства нашего военного ведомства, предполагавшего создать орган, который [бы] служил нашим интересам и целям в Китае и распространял бы в нём верные сведения о России, знакомя и сближая, таким образом, китайский народ с жизнью нашей Родины, в каковых видах редакция названной газеты и получала от Военного министерства ежемесячную субсидию. Вскоре после открытия газеты, однако, стало обнаруживаться не вполне добросовестное отношение к своей задаче со стороны редакторов, допускающих появление в газете небеспристрастных и не всегда сочувственных к России статей, отчего полковнику Вогаку, а также нашему консулу в Тяньцзине по поручению императорской миссии не раз приходилось делать внушение редактору, грозя прекращением субсидий в случае нового появления подобных статей. Но так как предупреждения эти не достигли желаемого результата, то наше правительство оказалось вынужденным привести в исполнение угрозу и с января сего года лишить редакцию газеты «Го-вэнь-бао» прежней субсидии и прекратить с ней всякие дальнейшие сношения. Как ныне известно императорской миссии, газета эта в настоящее время перешла в руки японского правительства, от которого и получает через посредство Японского Консульства в Тяньцзине крупную субсидию.
Сообщая о вышеизложенном, пользуюсь настоящим случаем, чтобы возобновить Вам, милостивый государь, уверение в отличном моём почтении и совершенной преданности.
А. Павлов.
Российский государственный архив Дальнего Востока (РГИА ДВ). Ф. 702. Оп. 1. Д. 39. Л. 37, 38. Подлинник.
Документ 2
Рапорт военного агента в Китае Генерального штаба полковника Константина Ипполитовича Вогака
Приамурскому генерал-губернатору Николаю Ивановичу Гродекову
От 2 июля 1898 г. № 99 из Порт-Артура.
Донесение на № 168 по вопросу о китайской газете. <…>
Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru
___________________
ПРИМЕЧАНИЯ
1 О деятельности российских военных агентов на Дальнем Востоке подробнее: см.: Добычина Е.В. Разведка России о японском военном влиянии в Китае на рубеже XIX—ХХ веков // Вопросы истории. 1999. № 10. С. 127—131; она же. Русская агентурная разведка на Дальнем Востоке в 1895—1897 гг. // Отечественная история. 2000. № 4. С. 161—170; она же. Российские военные агенты на Дальнем Востоке о реорганизации разведслужбы в регионе в 1901—1903 гг. // Воен.-истор. журнал. 2010. № 8. С. 52—55; Сергеев Е.Ю. Военная разведка России в борьбе с Японией (1904—1905 гг.) // Отечественная история. 2004. № 3. С. 78—92.
2 Вогак Константин Ипполитович (1859—1923) — образование получил в Николаевском кавалерийском училище и Николаевской академии Генштаба (1884). В октябре 1889 г. назначен младшим делопроизводителем канцелярии Военно-учёного комитета Главного штаба, работал по вопросам, связанным с разведывательной деятельностью на Дальнем Востоке. С февраля 1893 г. военный агент в Китае и Японии, с января 1896 г. по май 1903 г. только в Китае. Входил в так называемую «безобразовскую шайку», неформальное объединение лиц, выступавших за активизацию наступательной политики России в Маньчжурии, непродуманные действия которых во многом спровоцировали начало Русско-японской войны // Залесский К.А. Кто был кто в первой мировой войне. Биографический энциклопедический словарь. М., 2003.
3 Люйшунь (Порт-Артур), город и порт в Китае, в провинции Ляонин, в заливе Бохайвань Жёлтого моря. Получен Россией во временную аренду от Китая по конвенции 1898 г. В 1905—1945 гг. оккупирован Японией. Освобождён Красной армией в августе 1945 г. В 1955 г. СССР вывел свои военные силы из Порт-Артура и безвозмездно передал его Китаю.
4 Павлов Александр Иванович (1860—1923) — действительный статский советник, в 1882 г. с отличием окончил Морской кадетский корпус, служил на флоте, в 1886 г. уволен в запас и приказом по МИД определён в Азиатский департамент. В 1891—1896 гг. работал в российской миссии в Пекине, получил придворное звание камер-юнкера и чин статского советника. В 1896—1898 гг. руководил миссией в качестве и.д. поверенного в делах. В 1898 г. назначен поверенным в делах и генеральным консулом в Корее, а с 1902 г. — чрезвычайный посланник и полномочный министр при дворе корейского императора в Сеуле. Перед Русско-японской войной выступал против шагов по нейтрализации Кореи, на чём настаивал министр иностранных дел А.П. Извольский, и был поддержан Николаем II. С началом Русско-японской войны выехал из Кореи. Сначала прибыл в Порт-Артур в распоряжение наместника на Дальнем Востоке Е.И. Алексеева, а затем некоторое время находился в Шанхае, где занимался сбором информации о действиях японцев, позже — вопросами снабжения. В декабре 1905 г. уволен с должности с оставлением в придворном звании в ведомстве МИД. Вследствие малого опыта в решении финансовых вопросов допустил в работе ряд ошибок, которые привели к обвинениям в адрес Павлова в растрате больших денежных сумм. Деятельность Павлова в Китае в 1904—1905 гг. стала предметом разбирательства специальной комиссии, которая сочла действия Павлова результатом его некомпетентности, и потому судебное разбирательство было решено не возбуждать. См.: Интернет-ресурс: http://www.rusdiplomats.narod.ru.
5 Оба документа публикуются с сохранением авторского стиля, орфография и пунктуация приведены к современным нормам.
6 Даты приводятся по старому стилю.