Первая мировая война: некоторые уроки для современного социума и государственной стратегии России

Аннотация. В статье анализируется обобщённый взгляд на социальное измерение войны после прочтения коллективной монографии «Социум. Государственная стратегия. Война: политико-стратегические уроки Первой мировой войны».

Summary. The paper analyzes a generalized view of the social dimension of war upon reading the collective monograph Social Stratum. National Strategy. War: the Political and Strategic Lessons of World War One.

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ

 

ЗАБУЗОВ ОЛЕГ НИКОЛАЕВИЧ — начальник отдела Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил РФ, кандидат политических наук

(Москва. E-mail: zabuzov@mail.ru).

 

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА: НЕКОТОРЫЕ УРОКИ ДЛЯ СОВРЕМЕННОГО СОЦИУМА И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СТРАТЕГИИ РОССИИ

 

Причины состояния современного общества иногда полезно искать в прошлом. При этом такие глобальные потрясения, как две мировые войны, вне всяких сомнений, имеют довольно сильную генетическую связь между собой. Авторы монографии «Социум. Государственная стратегия. Война: политико-стратегические уроки Первой мировой войны»* убеждены, что истоки трагических событий 1939—1945 гг. и дальнейшего хода мировой истории стоит искать именно в Первой мировой войне и её результатах1. На наш взгляд, именно эти посылы стали основными драйверами в написании монографии.

Отметим несколько существенных маркеров, которые будут выступать своего рода опорными точками отзыва на коллективную монографию.

1. Представляется, что 75-летие Победы в Великой Отечественной войне затеняет своим величием и значимостью недавний юбилей окончания Первой мировой войны. По силе разрушений, по бедам и лишениям Вторая мировая война также удерживает печальную пальму первенства.

Вместе с тем значение Первой мировой войны в плане зарождения и ведения Второй огромно. Именно результаты Первой мировой войны и приобретённый в ходе неё опыт оказали существенное влияние на развитие военного дела, экономики, да и всего социума.

2. Авторы монографии избрали классический подход к определению структуры работы, с обоснованным достаточно новационным включением в виде понимания социума как объекта информационного противоборства. И это выглядит достаточно новаторски для такого рода монографий. Стоит заметить, что «информационный фактор» пронизывает все главы труда. Ввиду этого имеет смысл сосредоточиться на главах, в которых анализируются социумы противоборствующих сторон Первой мировой войны.
3. Анализировать отдельные феномены той войны без наложения на современную действительность представляется несколько узким. Поэтому некоторые уникальные аспекты Первой мировой войны следует рассмотреть через призму состояния и перспектив современного социума.

Важно подчеркнуть, что предлагаемые размышления по итогам прочтения коллективной монографии не преследуют своей целью дать традиционную рецензию, а выступают в виде размышления-отзыва.

 

Обобщённый взгляд на социальное измерение войны

В начале монографии авторы пытаются вычленить социальное (человеческое) измерение Первой мировой войны. Естественно, такое постулирование при беглом ознакомлении вызывает отторжение связки «социального» и «войны». Однако с полной уверенностью следует согласиться с мнением авторов о том, что чего-либо гуманного (т.е. человечного) вряд ли можно найти в войне. Учитывая же, что война — социальное явление, её человеческое измерение вполне уместно. Авторы подчёркивают: «В этой несправедливой по целям и характеру войне, несомненно, были акты проявления высокой человечности и социальности, но это не делает её человечной, социально оправданной со стороны её основных участников»2. Как отмечено в работе, произошли «глубокая социализация войны и милитаризация социальной жизни». Действительно, мы можем наблюдать всё возрастающее вовлечение социума в ведение вооружённой борьбы. И если битва на Чудском озере была уделом, главным образом, подготовленных служилых людей, то Отечественная война 1812 года характеризуется большим включением в её ареал мирного населения. Это и всё большие страдания мирного населения от наполеоновских войск, и развитие партизанского движения.

Первая мировая война, по выражению авторов книги, «подмяла под себя общественную, семейную и личную жизнь людей»3. Если экстраполировать этот постулат на Вторую мировую войну, то её «каток» выглядел ещё более гипертрофированным. Естественно, война высветила все низменные проявления человеческой натуры, оголила социальный нерв населения воевавших стран. Правительства этих государств этим пользовались, взращивая неприязнь и ненависть к народам противоборствующей стороны.

В монографии содержатся размышления о методах и средствах гуманизации жизни, о таком способе гуманизации, как исключения войны из исторического процесса4. Возможно ли это в современном мире?

Думается, что ленинское определение политики как концентрированного выражения экономики не потеряло актуальности сегодня. Современное проявление борьбы отдельных стран мира за энергоресурсы, воду, территории, рынки сбыта имеет военное выражение. А международный терроризм, в т.ч. в Сирии, свидетельствует о размывании монопольного права государства обладать военной организацией.

Можно ли допустить возможность тотального искоренения такого феномена, как война, в современном обществе? Хочется надеяться, что мировых масштабных войн уже не будет. Но современность говорит об обратном. В мире наблюдаются всё новые проявления военного и вооружённого насилия разной детерминации. В этих условиях прогнозирование военных конфликтов и их предотвращения становится серьёзной проблемой5.

 

Социальные трансформации в странах Антанты

Авторы размышляют о перспективах развития российского общества. В условиях его мирного развития, отмечается в монографии, численность населения нашей страны к XXI веку составила бы не менее 500 млн человек. При этом сегодня в США проживают порядка 325 млн человек, хотя там не велись широкомасштабные боевые действия за исключением гражданской войны в XIX веке.

Авторы отмечают предвоенную динамику роста российской экономики: сельского хозяйства, промышленности. Но чтобы догнать ведущие страны мира того времени, нужен был мир. Вне всяких сомнений, одним из тормозов социального развития российского общества являлись невысокое качество управления общественными процессами и слабая его институционализация. Получалось, что низы не могли, а верхи не хотели что-либо менять. В то же время были и достаточно прогрессивные указы императора. В качестве примера приводится указ 1905 года о веротерпимости, необходимость принятия которого к тому времени назрела, поскольку социальный состав Российской империи был этнически и религиозно пёстрым.

Вступление России в войну потребовало от российского общества перераспределения духовных и материальных средств. Как отмечают авторы, «воюющая армия потребовала создания сложного армейского социума, невероятно прожорливого по потреблению и почти ничего не производящего»6. Естественно, армия и не призвана ничего производить. Выражение Наполеона о нежелании кормить свою армию может обернуться тяжёлыми последствиями для страны, где армии суждено стать гарантом стабильности.

В то же время, как констатируют авторы, «народ оказался не согласным жертвовать собой, вести войну как отечественную». Это, несомненно, отразилось на отношении к армии в обществе и повлияло на самих военных. Российская элита не смогла выступить в качестве цементирующего состава для общества. Ситуацией воспользовались отдельные политические силы, которые в итоге стали организаторами Февральской революции, что только ускорило центробежные процессы, приведшие к Гражданской войне.

История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Можно, конечно, порассуждать, что было бы, если бы Россия не выходила из Первой мировой войны. Как повлияло бы это на российский социум? Что было бы с экономикой России? Таких ответов дать нельзя, подчёркивают авторы монографии. Историю Первой мировой войны, место и роль в ней России стоит воспринимать такими как есть. Естественно, исторически сложившиеся условия выхода России из войны совпали с огромным желанием российского социума.

Во Франции перед вступлением в войну ещё были сильны последствия «эффекта побеждённой нации» после войны 1870—1871 гг. Стоит заметить, что такие же психологические травмы приобрёл и немецкий социум после поражения Германии во Второй мировой войне.

Первая мировая война для Франции стала толчком для дальнейшей урбанизации: «…война способствовала исходу из деревни»7. Уровень оплаты труда и жизни в городах Франции в период начала войны объективно был выше, чем в деревнях. Однако в 1917 году во Франции была введена карточная система. Если сравнивать с Россией 90-х годов прошлого века, когда также были в ходу карточки, можно представить себе уровень жизни граждан Франции тогда и граждан России девяностых.

Война способствовала зарождению и развитию во Франции эмансипации. Женщины пошли на военное производство, изменилась мода, женская одежда стала проще и функциональнее. Однако война не только определила положительные веяния во французском обществе, но и вызвала рост преступности.

Естественно, вернувшиеся с войны солдаты французской армии имели не только различные физические ранения и увечья, но психические травмы. Например, возвращение их в семьи не всегда проходило гладко и миролюбиво. Это вызывалось главным образом значительным сроком службы, до семи лет.

Отдельные трансформации претерпела и колониальная система Франции. Началась либерализация взаимоотношений с заморскими территориями. В целом же Первая мировая война оказала мощное воздействие на французское общество.

Относительно Великобритании также следует отметить несколько значимых явлений и феноменов.

Тогда в стране основным средством доведения правительственной информации до населения являлись газеты. Однако и в современной Великобритании роль этого канала информации осталась высокой. Большинство англичан до сих пор отдают предпочтение газетам, выражающим ту или иную партийную линию. С единственной разницей, что многие издания переместились в Интернет.

Как и во Франции, война явилась катализатором урбанизации: «…крестьяне массово перебирались жить в города, осваивая фабричные профессии»8. Авторы монографии заявляют об «интенсификации горизонтальной мобильности». В то же время стоит отметить набравшее силу профсоюзное движение, которое в обычных условиях противостояло владельцам производств. Однако война консолидировала английское общество, и число стачек резко сократилось.

Методы ведения военных действий, применявшиеся немецкими войсками, вызвали значительные колебания устоев британского общества. Большое впечатление на англичан произвели бомбардировки мирных городов, торпедные атаки гражданских морских лайнеров. Если перевести на современный лад, то развитие военного искусства, военной техники, да и самого общества предопределяет развитие новых форм и способов ведения военных действий. И если на начальном этапе их применения это вызывает отторжение и неприятие, то в дальнейшем становится более «привычным» для социума.

В период войны наблюдались схожие с Францией процессы эмансипации. Женщины боролись за свои права. Одной из таких побед стало получение права голоса на политических выборах.

В монографии небезосновательно отстаивается позиция относительно масштабных преобразований в США в период Первой мировой войны. Показательный фактор — значительные урабанизационные процессы, рост городов и численности населения вообще. «Можно считать этот период точкой отсчёта превращения США в сверхдержаву с мировыми амбициями»9. Однако чем был обусловлен рост экономики? Продолжительность рабочей недели составляла 53,5 часа. В период с 1913 по 1919 год стоимость жизни возросла на 104 проц., а заработная плата — лишь на 55 проц. Один процент населения США владел 60 проц. национального дохода. Тем самым прирост прибавочной стоимости определялся не столько внедрением нового технологического оборудования, сколько нещадной эксплуатацией рабочего класса и снижением оплаты труда.

Здесь интересно сравнение с ростом ВВП в современном Китае. Отчасти он определяется некоторой экономией в социальной сфере. Например, в стране до сих пор нет полноценного пенсионного обеспечения.

Процессы эмансипации в американском обществе оказались схожими с Францией и Великобританией. Первая мировая война стала экономическим драйвером развития. США стали поистине мировой державой. Экономический рост предопределял духовные и социальные трансформации в американском обществе. И, как показывают авторы монографии, происходившее не всегда было положительным для большей части населения.

 

Социальные трансформации в странах Тройственного союза

Немецкое общество, как отмечено в монографии, начало войны приняло с ликованием. Хотя странно наблюдать в каком бы то ни было обществе такое воодушевление. Так или иначе, война затронула практически все социальные группы немецкого общества, при этом наблюдалось сплочение нации. Профсоюзы отказались от проведения стачек и забастовок. Число отмобилизованных на войну достигло 20 проц. всего населения. Немецкие евреи могли участвовать в войне как полноценные граждане своей страны.

Дальнейшие же неудачи германских войск на фронте запустили пацифистские механизмы в немецком обществе. Неудачи обуславливались просчётами генерального штаба, который в обществе имел имидж интеллектуальной машины. Имело место и перетекание некоторых политических функций германскому генштабу, которые он использовал, исходя из военных потребностей10. Ситуацию осложнили возникшие экономические трудности, а пропагандистская деятельность со стороны Антанты, главным образом Великобритании, находила благоприятную почву в немецком обществе. Наблюдался и раскол среди немецкой политической и военной элиты.

Как отмечают авторы монографии, именно в этот период определился вопрос, что такое «немецкое». В дальнейшем в немецкой общественно-политической и научной литературе сложился целый пласт изысканий, базирующихся на прилагательных «политическое», «социальное».

В Австро-Венгерской империи деловой и социальный климат был менее благополучным, чем в Германии. Это выражалось в снижении её инвестиционной привлекательности, падении производства, росте безработицы и, как следствие, в росте социальной напряжённости.

Война обусловила вовлечение в производство подростков и женщин. Такие тренды явились стимулами для феминизации и политизации женской части австро-венгерского социума. Как и в Германии, число стачек и забастовок рабочих снижалось. И если в немецком обществе этому способствовала консолидация населения, то в Австро-Венгрии механизм был более прост: лидеров стачечного движения отправляли на фронт11.

Заметим, что нараставшщие социальные проблемы способствовали созданию в годы войны министерства социального обеспечения. Однако предпринимавшиеся центральной властью шаги по стабилизации обстановки не дали должного результата. Начались центробежные процессы, которые привели к распаду империи. Как справедливо отмечают авторы, «политическая организация страны и её социальные институты не выдержали испытания войной»12.

Состояние социума Османской империи перед началом войны характеризовалось напряжённостью, обострением взаимоотношений между различными этносами. К развитию экономики в Османской империи привлекалось большое число предпринимателей из европейских стран. Выгодное морское положение империи нивелировалось сосредоточенностью всей морской торговли в руках иностранцев13. Эти факторы вкупе с активной деятельностью оппозиционных политических сил предопределили дальнейшие события. Подъём национально-освободительного движения на фоне оккупации территории войсками Антанты привёл к распаду империи и образованию в 1923 году Республики Турция.

Сделаем несколько ключевых выводов.

1. Авторам монографии удалось представить оригинальный взгляд на события Первой мировой войны, её социальное измерение.
2. В монографии использованы достаточно известные литературные источники по теме, а также введены в научный оборот новые. Что, несомненно, стоит оценить положительно.
3. Детально проанализировано влияние информационного противоборства на социум. Информационное воздействие на общество, на войска обрело новый масштаб и окончательно оформилось как институт.
4. Обращение к истории Первой мировой войны позволяет проследить трансформацию взглядов на ведение войны и видение войны будущего.
5. Вне всяких сомнений, России нужна государственная стратегия, базирующаяся на исконных российских ценностях. Такая стратегия должна стать базисом для формирования общественного согласия и выступить своего рода мотивационной движущей силой общественного развития.
6. Первая мировая война требует дальнейшего изучения и осмысления. В этом мы солидарны с авторами монографии.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Социум. Государственная стратегия. Война: политико-стратегические уроки Первой мировой войны. М.: НЕОЛИТ; ИПБ СНГ, 2019. С. 4.

2 Там же. С. 10.

3 Там же. С. 12.

4 Там же. С. 15.

5 Белозёров В.К. Военная доктрина Российской Федерации о предсказуемости военных конфликтов // Проблемы безопасности: электронный научный журнал. 2011. № 2(12). С. 23—35.

6 Социум. Государственная стратегия. Война… С. 20.

7 Там же. С. 28.

8 Там же. С. 39.

9 Там же. С. 59.

10 Там же. С. 70.

11 Там же. С. 81.

12 Там же. С. 87.

13 Там же. С. 89.

* Социум. Государственная стратегия. Война: политико-стратегические уроки Первой мировой войны. М.: НЕОЛИТ; ИПБ СНГ, 2019. 192 с.