О.Е. АЛПЕЕВ — История появления и развития военной игры в русской армии (1824—1905 гг.)

O.Ye. ALPEYEV – The origin and development of military games in the Russian army (1824-1905)

Аннотация: В статье рассматривается история появления и развития военной игры как формы тактической и оперативной подготовки и средства проверки планов войны в России в XIX — начале XX века. Раскрывается влияние военно-теоретической мысли на этот процесс, анализируются основные руководства по ведению военных игр.

Summary: This article examines the history of emergence and development of military game as a form of tactical and operational training and means of verification of war plans in Russia in XIX – early XX centuries. The author reveals the influence of the military- theoretical thought on this process, analyzes the main guidelines for managing war games.

Воинское обучение и воспитание

 

Алпеев Олег Евгеньевич — научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ

(119330, Москва, Университетский пр-т, д. 14)

ИСТОРИЯ ПОЯВЛЕНИЯ И РАЗВИТИЯ ВОЕННОЙ ИГРЫ В РУССКОЙ АРМИИ (1824—1905 гг.)

 

Появление военной игры как формы тактической и оперативной подготовки командного состава и штабных работников тесно связано с революцией в военном деле, произошедшей в конце XVIII — начале XIX века. Феномен ошеломляющих побед армий революционной Франции в 1792—1799 гг. и наполеоновских войск в 1800—1815 гг. требовал объяснения, что привело к бурному развитию на рубеже столетий военной науки. Первыми, кто попытались интерпретировать успехи французских вооружённых сил на подлинно научной основе, были прусский мыслитель барон Г.Д. Бюлов и швейцарец А.А. Жомини1. Прямым следствием возникновения современной военной науки стало изобретение военной игры, положившее начало введению научных методов в тактическую и оперативную подготовку.

Становление и развитие военной игры в первой половине XIX века происходило под непосредственным влиянием позитивистской философии, ярчайшим представителем которой считается Жомини. Позитивизм выступал в качестве прямого наследника рационалистической философии Европейского Просвещения, из-за чего в начале XIX века военная игра рассматривалась как всеобъемлющее средство постижения военного искусства и обучения офицеров. Ключевой идеей Просвещения являлось представление о человеке как о продукте полученного им воспитания и образования. Эта теория была наиболее подробно разработана в творчестве К.А. Гельвеция2. Пионеры военной игры рассматривали её как своего рода «stilum», при помощи которого на чистый лист («tabula rasa») опыта участвовавшего в занятиях офицера наносились необходимые познания в области полководческого искусства. Кроме того, так как в Просвещении и позитивизме основным методом научного познания окружающего мира была математика, первые правила военной игры основывались на математических вычислениях, при помощи которых определялись результаты атак и потери в живой силе.

Первой известной системой военной игры, изобретённой в Новом времени, стала «Королевская игра» («Königsspiel») Х. Вейкмана, представлявшая собой усложнённые шахматы3. В XVIII веке появились правила Ф. Гогенбергера, Х.Л. Гельвига, Г. Вентурини, но их применение в войсках было ограниченным, так как военная игра считалась всего лишь средством проведения досуга.

Современная военная игра возникла в Пруссии, пережившей в 1806 году сильнейшее национальное унижение, и это не случайно. Военное руководство Прусского королевства извлекло уроки из Йена-Ауэрштедтской катастрофы, проведя масштабную модернизацию вооружённых сил. Создание генерального штаба, ставшее важнейшей частью реформы в прусской армии, преследовало целью готовиться к будущей войне на строго научных основаниях4. Изобретение и внедрение в широкую практику военных игр отвечало стремлению реформаторов проводить тактическую и оперативную подготовку и проверять стратегические планы войны при помощи научных методов.

В 1816 году лейтенант 2-й артиллерийской бригады, расквартированной в Штеттине, Георг Генрих Рудольф Иоганн барон фон Рейсвиц, используя разработки своего отца, изобрёл правила, ставшие первой современной системой военной игры. В 1819 году он представил их членам королевского дома. Военная игра получила одобрение короля Фридриха Вильгельма III, а начальник Большого генерального штаба барон Ф. фон Мюффлинг рекомендовал ввести её в войсках. В 1824 году правила Рейсвица были изданы5.

Военная игра Рейсвица носила тактический характер и позволяла разыгрывать столкновения вплоть до корпусного уровня. Занятия велись на ситуационных планах местности масштаба 1 : 8000. Интервалы между ходами составляли две минуты. Минимальное число участников игры равнялось трём, один из них являлся «доверенным» — руководителем и посредником в одном лице. В качестве основной тактической единицы выступала фишка, изображавшая полубатальон пехоты численностью 450 человек. Правила Рейсвица подробно регулировали розыгрыш боевых столкновений в ходе игры, результаты которых определялись при помощи специальных костей. Потери войск отмечались на специальной таблице.

Дальнейшее развитие германской военной игры связано с распространением идеалистической философии войны К. Клаузевица, вытеснившей позитивистскую военную теорию. Главным способом постижения войны в теории Клаузевица считался философский, а не научный метод6. В начале второй половины XIX века разработчикам руководств по военной игре стало очевидно, что существовавшие математические правила расчёта потерь и определения результатов столкновений представляли серьёзное препятствие для широкого её распространения. Господство философии Клаузевица позволило отказаться от наукообразных правил ведения военных игр и заменить их мотивированными решениями посредников и руководителя.

В 1876 году крупный германский военный теоретик Юлиус фон Верди дю Вернуа издал работу «Ведение в военную игру» [так в названии «работы»], в которой обосновал необходимость внедрения сокращённой военной игры без использования сложных правил, костей и таблиц7. Труд Верди дю Вернуа положил начало новому направлению в развитии военной игры и позволил использовать её не только как средство развития профессиональных качеств у офицеров, но и в качестве инструмента проверки военных планов. С этой целью игры активно использовали начальники германского генштаба А. фон Вальдерзее, А. фон Шлиффен и Г. фон Мольтке-младший. Стратегические военные игры позволяли проводить всестороннюю оценку военных планов и вносить в них необходимые коррективы.

За столетие, прошедшее со времени появления разработок Рейсвица, военная игра в германской армии проделала большой путь от простой забавы до метода оперативной подготовки и проверки военных планов. Результаты военных игр также использовались в качестве критерия оценки профессиональной пригодности при отборе кандидатов на командные или штабные должности8. Опыт, накопленный прусско-германским генеральным штабом в теории и практике военных игр, стал широко использоваться во многих странах, в том числе и в России.

Знакомство с военной игрой в России произошло сразу же после введения её в прусской армии. В 1824 году Рейсвиц был командирован в Российскую империю, где он и начальник Главного штаба Его Императорского Величества (Е.И.В.) генерал от инфантерии и генерал-адъютант барон И.И. Дибич организовали несколько игр. Среди участников находился великий князь Николай Павлович — будущий император Николай I. После восшествия на престол он стал регулярно организовывать военные игры с офицерами, служившими в Петербурге9. Первым пособием, использовавшимся при их проведении, стало руководство Рейсвица, переведённое военным инженером полковником В.Л. Шарнгорстом10. В 1836 году были изданы правила военной игры, переработанные согласно требованиям уставов и организации русской армии11. Это руководство представляло собой краткое изложение труда Рейсвица. Тогда же в русской армии начали практиковать схожие формы подготовки — полевые поездки и решение тактических и стратегических задач.

В 1847 году появилось новое руководство по военной игре, составленное капитаном гвардейского Генерального штаба А.П. Кузминским12. Оно представляло собой лишь незначительную переработку правил Рейсвица. Вслед за прусским теоретиком Кузминский рассматривал военную игру как универсальное средство всеобъемлющего постижения военного искусства, «которое, не утомляя ума изучением теории и не принуждая его следовать по чужим указаниям, приводило бы его к созданию собственных соображений, и, представляя ближайшее и по возможности верное изображение настоящих военных действий, могло бы служить, с одной стороны, занимательным упражнением, а с другой, наставительною практическою школою»13.

Во время правления Николая I военная игра получила значительное распространение только среди офицеров гвардейского Генерального штаба — интеллектуальной элиты русской армии. Вопрос о повсеместном её внедрении в войска во второй четверти XIX века не поднимался. Отмечая непопулярность этих занятий в армии, Н.П. Глиноецкий констатировал: «О введении военной игры в виде обязательного занятия не было никаких распоряжений, и вообще можно безошибочно сказать, что в рассматриваемый период военная игра не встречала в нашем военном обществе сочувствия»14.  <…>

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

 

1 См. подробнее: Palmer R.R. Frederick the Great, Guibert, Bülow: From Dynastic to National War // Makers of Modern Strategy: from Machiavelli to the Nuclear Age / ed. by P. Paret. Oxford, 1990. P. 91—119; Shy J. Jomini // Makers of Modern Strategy. P. 143—185.

2 Гельвеций К.А. Сочинения: В 2 т. Т. 2. М., 1974. С. 11—14.

3 Альтрок [К.] Военная игра: Руководство для ее ведения с примерами, решениями и картой / Пер. с нем. офицеров Ген. штаба Варш. воен. округа. 2-е изд., испр. и доп. / Под. ред. Д.[К.] Лебедева. СПб., 1910. С. 194.

4 О создании генерального штаба в Пруссии см. подробнее: Герлиц В. Германский Генеральный штаб. История и структура. 1657—1945 / Пер. с англ. С.В. Лисогорского. М., 2005. С. 19—73; Addington L.H. The Patterns of War since the Eighteen Century. Bloomington, 1984. P. 34, 45—49; Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI—ХХ веках / Пер. с англ. Т. Ованнисяна. М., 2008. С. 247—252.

5 Reisswitz [G.] B[aron] von. Anleitung zur Darstellung militairischer Manöver mit dem Apparat des Kriegs-Spieles. Berlin, 1824.

6 О военной философии К. Клаузевица и её истоках см., например: Creuzinger P. Hegels Einfluβ auf Clausewitz. Berlin, 1911; Paret P. Clausewitz // Makers of Modern Strategy. P. 186—213; Снесарев А.Е. Жизнь и труды Клаузевица. М.; Жуковский, 2007; Стрэчен Х. Карл фон Клаузевиц «О войне» / Пер. с англ. О. Жуковой. М., 2009.

7 Verdy du Vernois J. von. Beitrag zum Kriegsspiel. Berlin, 1876. Этот труд являлся дальнейшим развитием его известной работы «Упражнения в искусстве вести войска», посвящённой решению тактических задач. См.: Верди-дю-Вернуа [Ю.] Упражнения в искусстве вести войска / Пер. с нем. СПб., 1874—1893. Ч. 1—3.

8 Bucholz A. Moltke, Schlieffen, and Prussian War Planning. Providence; Oxford, 1993. P. 31.

9 Кузминский А.[П.] Руководство к военной игре (с раскрашенными чертежами). СПб., 1847. С. III.

10 [Рейсвиц Г.] Описание военной игры, изобретенной прусской гвардейской артиллерии порутчиком Рейсвицом / Пер. с нем. [В.Л.] Шарнгорст. СПб., 1831.

11 Глиноецкий Н.П. История русского Генерального штаба. Т. 2. СПб., 1894. С. 199. По другим данным, выход в свет переработанных правил Рейсвица состоялся в 1837 г. (Кузминский А.[П.] Указ. соч. С. I.). К сожалению, в российских библиотеках данную работу обнаружить не удалось, поэтому приходится обращаться к руководству 1845 г., являвшемуся, по всей видимости, позднейшим переизданием этих правил. См.: Правила военной игры, примененные к российским войскам. СПб., 1845.

12 Кузминский А.[П.] Указ. соч.

13 Там же. С. 5, 6.

14 Глиноецкий Н.П. Указ. соч. Т. 2. С. 199.