Аннотация. Статья посвящена монографии С.В. Смирнова и А.М. Буякова «Отряд Асано: русские эмигранты в вооружённых формированиях Маньчжоу-го (1938—1945)», впервые подробно освещающей судьбу названного отряда, действовавшего на Дальнем Востоке.
Summary. The article is devoted to the monograph by S.V. Smirnov and A.M. Buyakov ‘Detachment Asano: Russian emigrants in the armed formations of Manchukuo (1938-1945)’,which for the first time details the fate of the named group that operated in the Far East.
КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ
НАЗЕМЦЕВА Елена Николаевна — научный сотрудник Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, кандидат исторических наук
(Москва. E-mail: elenanazz@mail.ru).
Новая страница в изучении русской военной эмиграции на Дальнем Востоке
История русской эмиграции в Китае получила достаточно подробное освещение в современной отечественной научной литературе1. В то же время некоторые темы долгое время ждали своей научной разработки. Причины этого были разные: отсутствие или недоступность достоверных источников, инерция устойчивых «штампов» и нежелание исследователей углубляться в тонкости их изучения и попытаться их дезавуировать, недостаточная квалификация самих историков, не позволявшая создать объективную картину специфических тем и т.д. К таким темам долгое время относилась и история русских воинских отрядов в государстве Маньчжоу-го, в частности — отряда Асано (по имени его командира — японца Асано Макото). Поэтому появление рецензируемой книги, написанной известными исследователями русской военной эмиграции С.В. Смирновым и А.М. Буяковым можно с полной уверенностью считать весьма значимым событием в современном российском эмигрантоведении и историографии в целом*.
Следует отметить, что в основу рецензируемой работы положена монография С.В. Смирнова «Отряд Асано: русские воинские формирования в Маньчжоу-го, 1938—1945»2. Однако рецензируемый труд значительно отличается от предыдущего: он имеет иную структуру и значительно бóльший объём. Авторы кратко обозначили цели исследования, его специфику (Предисловие), дали подробную характеристику положению русских эмигрантов в Маньчжурии и особенностям борьбы эмигрантских политических сил за сохранение военного потенциала эмиграции (Пролог), раскрыли основные аспекты формирования отряда Асано (глава 1), показали его деятельность в основные периоды существования (главы 2, 3, 4, 5, 6), представили выводы (Заключение). В отличие от первой книги здесь есть Приложение, которое содержит подробные биографические справки о командном составе русских воинских отрядов, эмигрантских и японских военных и политических деятелях в Маньчжурии 1930—1945 гг. В нём впервые представлены сведения о людях, ранее осуждённых обществом в СССР и преданных забвению, восстановлены их имена, основные биографические данные. Также издание содержит примечания, список источников и литературы.
Книга содержит большое количество редких иллюстраций, среди которых — фотографии практически каждого участника отряда, их личных документов — различного рода удостоверений, послужных списков, нагрудных знаков, наград, а также оружия; интерес представляют и схемы гарнизона на Сунгари-2, гарнизона Хайларского отряда, а также современные фотографии станций Сунгари-2 и Ханьдаохэцзы.
Особенностью данной монографии является обращение авторов «не столько к центральным архивам, сколько к региональным хранилищам исторической информации, а также к документам, хранящимся в Соединённых Штатах»3. Главная же цель заключается в стремлении «уйти от однозначных оценок и «расхожих штампов»», не делая «попыток ни обвинить, ни оправдать, ни героизировать, ни морально осудить»4.
Авторы делят историю существования отряда Асано на следующие периоды: формирование отряда; апрель 1938 года — июнь 1941 года; июль 1941 года — декабрь 1943 года; 1944 год — июль 1945 года; август 1945 года. Особое внимание уделяют характеристике Ханьдаохэцзийского и Хайларского отрядов (сентябрь 1941 г. — декабрь 1943 г.).
С.В. Смирнов и А.М. Буяков представили не только историю отряда Асано, но и эволюцию русских воинских организаций на Дальнем Востоке, создававшихся Русским общевоинским союзом (РОВС), Дальневосточным союзом военных (ДВСВ) и др., показали организацию русского военного образования в эмиграции, подробно изучили деятельность эмигрантских учебных заведений, русских охранных отрядов, охарактеризовали борьбу последних с хунхузами, организацию и деятельность военно-политического училища на станции Ханьдаохэцзы и т.д.
В монографии подробно описана разведывательно-диверсионная деятельность русской военной эмиграции, показано её место в контрразведывательной работе против СССР, проводимой Японией на Дальнем Востоке и, соответственно, в структуре органов японской разведки и армии. В результате авторы пришли к выводу о невысокой результативности работы сотрудничавших с японской разведкой эмигрантских антибольшевистских организаций в связи с существованием широкой агентурной сети советской внешней разведки в Маньчжурии.
Практически досконально реконструированы такие аспекты истории отряда, как цель его создания японским военным руководством, командный состав, политические взгляды участников, система воинских званий и знаков различия в отряде, охарактеризованы структура, вооружение и снаряжение асановцев, их обмундирование. Показаны и основы «духовного воспитания» бойцов отряда Асано. Например, авторы отметили, что японские офицеры «очень серьёзно относились к выдержанным в духе Бусидо указаниям Сендзикун и стремились привить их русским солдатам»5, а также то, что наряду с системой поощрений, существовавшей в отряде Асано, здесь процветало и рукоприкладство, что являлось одновременно и особенностью, и нормой японской армейской системы6.
Особое внимание авторы обратили на эволюцию численности отряда, которая по их подсчётам к началу 1944 года по штатному расписанию должна была достигать 400 человек, включая командный и рядовой состав7.
В книге речь идёт и об участии отряда Асано в боевых операциях на Халхин-Голе, при этом опровергается известный миф об участии в них всего состава отряда8.
Авторы сумели раскрыть особенности положения отряда в зависимости от изменения международной обстановки, показали её влияние на назначение и функции формирования9. Например, авторы отметили, что «начало войны между СССР и Германией и необходимость для Японии в данной ситуации окончательно определить свой курс привели к изменению отношения японского военного руководства в Маньчжурии к эмигрантским военизированным формированиям», в результате японское военное командование и спецслужбы «поставили задачу превратить эти формирования в разведывательно-диверсионные подразделения, значимость которых в случае войны с СССР была бы неоценима»10. Далее, когда к концу 1943 года японцы перешли к обороне, они реорганизовали, а впоследствии ликвидировали эмигрантские политические объединения, русские же военные отряды из разведывательно-диверсионных подразделений должны были стать общевойсковыми подразделениями армии Маньчжоу-го11. Отражена и последующая реорганизация отрядов, проведённая в 1944 году12.
Особо следует отметить соблюдение основных принципов научности изложения в сочетании с литературно-образным языком при раскрытии сложной и достаточно специфической военно-исторической темы.
Вместе с тем остался ряд спорных моментов. В частности, об отношении эмигрантского сообщества к приходу японцев в Маньчжурию и созданию Маньчжоу-го. Авторы считают, что большая часть эмигрантов восприняла это «с большим подъёмом»13. В современной отечественной историографии Русского зарубежья нет единого мнения относительно восприятия русскими эмигрантами японских оккупационных властей14. Русское общество не было единым в восприятии прихода японцев в Маньчжурию. Это событие в очередной раз раскололо эмиграцию.
Кроме того, хотелось бы рекомендовать авторам обратиться к центральным российским архивам, прежде всего, к Архиву внешней политики Российской Федерации, так как в его коллекциях находится огромное количество документов, раскрывающих историю русских воинских отрядов в Маньчжурии.
Однако высказанные замечания не умаляют достоинств рецензируемой монографии. Напротив, это лишь пожелания продолжить исследование данной проблемы, расширив её границы. В целом книга С.В. Смирнова и А.М. Буякова, раскрывая закрытую ранее и весьма каверзную тему, без сомнения, будет способствовать формированию нового взгляда на проблему русских военных формирований в зарубежье и более объективной оценке русской военной эмиграции в наиболее трудные и сложные периоды её деятельности.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Аблажей Н.Н. С востока на восток: Российская эмиграция в Китае. Новосибирск, 2007; Аблова Н.Е. История КВЖД и российской эмиграции в Китае (первая половина ХХ в.). Минск, 1999; она же: Дальневосточная ветвь Русского зарубежья. Минск, 2007; Аурилене Е.Е. Российская диаспора в Китае. 1920—1950-е гг. Хабаровск, 2008; Говердовская Л.Ф. Общественно-политическая и культурная деятельность русской эмиграции в Китае в 1917—1931 гг. М., 2004; Иванов В.П. Российское зарубежье на Дальнем Востоке в 1920—1940-е гг. М., 2003; Капран И.К. Повседневная жизнь русского населения Харбина (конец ХIХ — 50-е гг. ХХ в.). Владивосток, 2011; Кротова М.В. СССР и российская эмиграция в Маньчжурии (1920—1930-е гг.). СПб., 2014; Малышенко Г.И. Общественно-политическая жизнь российского казачества в дальневосточной эмиграции (1920—1945 гг.). Омск, 2006; Мелихов Г.В. Российская эмиграция в международных отношениях на Дальнем Востоке. 1925—1932. М., 2007; Наземцева Е.Н. Русская эмиграция в Синьцзяне в 1920—1935 гг. Барнаул, 2010; Поздняков И.А. Из Китая в Америку: историко-антропологический взгляд на русскую эмиграцию (1920—1950-е гг.). СПб., 2007; Ревякина Т.В. Российская эмиграция в Китае. Проблемы адаптации (20—40-е годы ХХ в.). М., 2002; Старосельская Н.Д. Повседневная жизнь «русского» Китая. М., 2006; Фомин В.Н., Фомин К.В. Российская эмиграция в Китае с 1920 г. и до окончания Великой Отечественной войны (1941—1945 гг.). М., 2005; Чапыгин И.В. Казачья эмиграция в Китае. Иркутск, 2015; Шаронова В.Г. История русской эмиграции в Восточном Китае в первой половине ХХ века. М.; СПб., 2015.
2 Смирнов С.В. Отряд Асано: русские воинские формирования в Маньчжоу-го, 1938—1945. Екатеринбург, 2012. 156 с.
3 Там же. С. 7.
4 Там же.
5 Бусидо (Путь воина) — своеобразный кодекс самурайского сословия периода Токугава (XVII—XIX вв.), регламентировавший все стороны его жизни. Сендзикун — японский солдатский устав, основанный на «пяти словах» Императорского рескрипта 1873 г., которым руководствовались японские войска до 1945 г. См.: Смирнов С.В. Указ. соч. С. 77.
6 Там же.
7 Там же. С. 135.
8 Там же. С. 91.
9 Там же. С. 109, 119, 131, 160.
10 Там же. С. 106.
11 Там же. С. 162.
12 Там же. 170.
13 Там же. С. 16.
14 Так, М.В. Кротова считает, что часть эмигрантов видела в новых властях своих «спасителей» (см.: Кротова М.В. СССР и российская эмиграция в Маньчжурии (1920—1930-е гг.). СПб., 2014. С. 305.). С другой стороны, по данным Н.Н. Аблажей с начала оккупации Маньчжурии наблюдался отток оттуда русскоязычных жителей, видевших в японцах и новых маньчжурских властях угрозу для своего существования (см.: Аблажей Н.Н. С востока на восток. Российская эмиграция в Китае. Новосибирск, 2007. С. 98).
* Смирнов С.В., Буяков А.М. Отряд Асано: русские эмигранты в вооружённых формированиях Маньчжоу-го (1938—1945). М.: Алгоритм, 2016. 320 с.