Канонерские лодки в системе обороны Архангельска в годы Крымской войны (1853—1856 гг.)

R.A. DAVYDOV – Gunboats in the defence system of Arkhangelsk in the Crimean war (1853-1856)

Аннотация. Публикация посвящена истории организации и действий флотилии канонерских лодок, защищавшей Архангельск в годы Крымской войны.

Summary. The publication is devoted to the history of organisation and actions of the gunboats’ flotilla, which was defending Arkhangelsk during the Crimean War.

ДАВЫДОВ Руслан Александрович — старший научный сотрудник Федерального государственного бюджетного учреждения науки Институт экологических проблем Севера Уральского отделения Российской академии наук (ИЭПС УрО РАН), кандидат исторических наук

(г. Архангельск. E-mail: nordhistory@mail.ru)

 

Канонерские лодки в системе обороны Архангельска в годы Крымской войны (1853—1856 гг.)

 

В середине XIX века Архангельск, административный и экономический центр самой большой губернии европейской части Российской империи и её старейший морской порт, по-прежнему был важен для внешней и внутренней торговли. Работа здесь не прекращалась даже во время Восточной (Крымской; 1853—1856 гг.) войны в условиях блокады. Вместе с тем построенные на архангельских же верфях суда (линейные корабли, фрегаты, транспорты и др.) уходили на Балтику1.

К началу боевых действий единственным, да и то ограниченно боеспособным «плавсредством» на Белом море был 16-пушечный брандвахтенный бриг «Новая Земля». Естественно, в одиночку он не мог противостоять направленным сюда британской и французской эскадрам, поскольку любой выход его в море был сопряжён с риском. Учитывая это обстоятельство, предполагалось построить зимой—весной 1854 года согласно утверждённому государем указу 20 гребных канонерских лодок (КЛ) «для защиты разных фарватеров». По получении этого документа военный губернатор и главный командир Архангельского порта Р.П. Боиль приказал немедленно приступить к соответствующим работам. Начальник морской артиллерии получил от него распоряжение о заготовке 8 24-фунтовых и 32 18-фунтовых орудийных станков для них2.

«Строжайшее наблюдение» за выполнением намеченного возлагалось на корабельного инженера полковника Ф.Т. Загуляева3. Набор и наружная обшивка КЛ производились из лиственничного и соснового леса, бимсы (поперечные балки набора судна), палубы и все внутреннее устройство — только из соснового; скрепление в подводной и надводной частях выполнялось из железа4. На каждой канлодке устанавливалось по две пушки. Для лучшей маневренности судов предусматривалась установка не одного, а двух рулей (в носовой и кормовой частях)5.

Впрочем, вооружение КЛ, составивших гребную флотилию, оказалось несколько отличным от запланированного. Согласно рапорту Р.П. Бойля управляющему Морским министерством на них были установлены 16 орудий 24-фунтового и 24 18-фунтового калибра (предполагалось 8 орудий 24-фунтовых и 32 18-фунтовых)6.

11(23) мая 1854 года главный командир Архангельского порта приказом № 161 утвердил «Расписание отряда гребной флотилии, состоящей из 20-ти канонерских лодок», согласно которому были сформированы 4 дивизиона по 5 судов каждый. Общая численность личного состава гребной флотилии под командованием капитана 1 ранга Е.Н. Броуна7 — 925 человек8. Флотилия была укомплектована офицерами и нижними чинами преимущественно 21-го флотского экипажа, часть которого была назначена на батареи и новый, только что построенный в Архангельском адмиралтействе военный транспорт «Гапсаль»9. К 25 мая (6 июня), т.е. менее чем за три месяца, все канонерские лодки были построены и спущены на воду10.

Дивизионы флотилии с самого начала были рассредоточены по дельте Северной Двины для прикрытия Новодвинской крепости и береговых батарей. Так, судя по сохранившимся документам, 23 мая (4 июня) 3-й взвод 2-го дивизиона гребной флотилии, состоявший из 3 КЛ (7 унтер-офицеров, 3 музыканта, 120 рядовых и 3 нестроевых) занял пост при Новодвинской крепости11. 29 мая (10 июня) сюда подошёл 4-й взвод 2-го дивизиона из двух лодок (5 унтер-офицеров, 2 музыканта, 82 рядовых, 2 нестроевых и лоцман)12, а в деревню Глинник при Никольском устье отправлены три канонерские лодки под командованием лейтенанта 21-го флотского экипажа Лихонина13.

Ровно в полдень 30 мая (11 июня) над островами дельты Северной Двины раздалась оглушительная пальба. Согласно приказу дежурного штаб-офицера капитана 1 ранга Давыдова по сигналу телеграфа все орудия канонерских лодок, стволы которых были заранее тщательно просушены, произвели выстрелы «холостыми зарядами для прочистки»14.

Две недели спустя с наблюдательного поста, установленного на Мудьюгском маяке, заметили три приближавшихся неприятельских судна, о чём Р.П. Боиль доносил императору Николаю I так: «14 июня, во втором часу пополудни, по устроенной линии телеграфов с Мудьюгского маяка дано было знать, что подходят к бару [гряда в прибрежной полосе дна] три неприятельских фрегата. Получив это известие, я в то же время на пароходе «Полезный» отправился к бару и по личному моему осмотру нашел, что милях в двух за баром стоят три английские военные фрегаты, из которых один парусный, а два винтовых. Судя по величине всех трех неприятельских судов, нельзя предполагать, чтобы они могли перейти бар; при всем том для защиты входа в Березовское устье от всякого могущего быть со стороны неприятеля покушения находящийся у южной оконечности Мудьюгского острова отряд гребной флотилии из 5-ти канонерских лодок подкреплен еще таковым же отрядом; так что теперь находится там под личным командованием начальника гребной флотилии командира 21-го флотского экипажа капитана 1 ранга Броуна: 1 бриг, 1 пароход и 10 двухпушечных канонерских лодок»15.

Видимо, не только у архангельского военного губернатора Р.П. Боиля, но и у британских офицеров возникали сомнения относительно возможности безопасного прохода через обмелевший бар Северной Двины. Подтверждением тому служат дальнейшие события.

22 июня (4 июля) один из английских пароходов подошёл к Мудьюгскому острову и встал на якорь напротив маяка. Вооружённые команды на шлюпках стали делать промеры. Шлюпки неприятеля (по русским источникам, их было шесть) были встречены огнём двух 3-фунтовых полевых орудий под начальством прапорщика Болтина и ружейной пальбой команд канонерских лодок, руководимых лейтенантом Тверитиновым. Две русские пушки выпустили по шлюпкам противника 12 гранат. Пароход британцев также произвёл около 10 выстрелов, но безрезультатно; лишь одно ядро попало в башню маяка, не причинив ей серьёзных повреждений16. В ночь на 23 июня (5 июля) команды КЛ сняли поставленные англичанами «промерные знаки», которые, как выяснилось впоследствии, были изготовлены с использованием бочек, верёвок и якорей, изъятых с русских торговых судов17. Позднее «морским и военно-сухопутным нижним чинам, участвовавшим 22 минувшего июня на Мудьюгском острове при отражении неприятельских гребных судов», по высочайшему повелению пожаловали по одному рублю серебром на человека18.

Сохранилось и свидетельство другой стороны о вооружённом противостоянии тех дней: гребные русские суда воспринимались британцами как реальная опасность. Они не исключали даже возможной атаки их эскадры русскими канонерками. Убедительным свидетельством служит выдержка из письма19 офицера британской эскадры в Белом море: «Июля, 6. Наш корабль стоит на якоре близ реки Двины. В последние два или три дня русские делают большие приготовления, стреляют из пушек, разводят пары, канонерские их лодки переходят с одного места на другое, но ни один из их кораблей не выходил еще за бар. Последние два или три дня мы постоянно были в готовности сняться с якоря при первом сигнале. Пароходы поддерживали огонь, чтобы тотчас же развести пары и взять нас на буксир, если б наступила тишь, и, воспользовавшись этим, канонерские лодки вздумали сделать на нас нападение»20.

На протяжении всего последующего навигационного времени 1854 года гребная флотилия КЛ надёжно прикрывала подступы к Архангельску со стороны моря, препятствуя разведывательным и промерным работам, проводившимся шлюпками противника. На зиму суда флотилии были оставлены в Лапоминской гавани, из которой были выведены в начале следующей навигации.

В 1855 году флотилия была существенно усилена вновь построенными лодками. Всего на её вооружении стало 34 КЛ. Они были сведены в дивизионы (по четыре судна в каждом); четыре дивизиона составляли батальон (всего было 2 батальона). Две канлодки составляли резервный взвод, причисленный к 1-му батальону. К началу навигации этого года силы гребной флотилии сосредоточили в главном устье Двины (южная оконечность Мудьюгского острова), у батареи при Лапоминской гавани, при деревнях Красная, Глинник, у Новодвинской крепости, близ устья реки Маймаксы21. Таким образом, благодаря своевременным мероприятиям российских властей по защите Архангельска, большая часть которых была реализована в первом полугодии 1854 года, английские и французские военные суда не рискнули углубиться в устья Северной Двины и двинуться по направлению к Архангельску. Попытки проведения ими промерных работ, установки навигационных знаков, высадки на о. Мудьюг решительно пресекались силой оружия. Архангельское адмиралтейство, правительственные учреждения и частные предприятия успешно работали в условиях блокады, в нескольких десятках вёрст от судов неприятеля до самого окончания войны. В значительной степени это стало возможным благодаря наличию в дельте Северной Двины сформированного в кратчайшие сроки отряда гребной флотилии канонерских лодок.

____________________

ПРИМЕЧАНИЯ

 

1 В 1734—1852 гг. в Архангельском адмиралтействе были построены 225 линейных кораблей и фрегатов, а в адмиралтействах и на верфях Санкт-Петербурга за тот же период лишь 148. Более подробно см.: Список русских военных судов с 1668 по 1860 год / Под ред. Ф.Ф. Веселаго. СПб., 1872; Пальмин В.А. Военно-морское судостроение на Севере России в эпоху парусного флота. Архангельск: Поморский ун-т, 2008. С. 174. О работе адмиралтейства в годы Крымской войны см.: Защитники Отечества. Вып. 11. Материалы общественно-научных чтений по военно-исторической тематике. 27—28 октября 2007 г. Архангельск: Арханг. обл. краеведч. музей, 2008. С. 217—222.

2 Государственный архив Архангельской области (ГА АО). Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5580. Л. 42.

3 Фёдор Тимофеевич Загуляев (1792—1858) — сын корабельного плотника. Окончил морскую школу при Архангельском адмиралтействе и проработал при нём более 50 лет, начав трудовой путь мачтовым учеником и став со временем известным кораблестроителем. Под его руководством построены около 60 военных судов. Подробнее о нём см.: Огородников С.Ф. История Архангельского порта. СПб., 1875. С. 349—352; Соломбальская верфь, 1693—1862. Архангельск, 1993. С. 82—93.

4 Морской сборник. 1854. № 7. Официальные статьи и известия. С. 192, 193.

5 Более подробно см.: Российский государственный архив Военно-морского флота (РГА ВМФ). Ф. 327. Оп. 1. Д. 4150.

6 ГА АО. Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5580. Л. 167.

7 Подробнее о Е.Н. Броуне (встречается и иное написание — Браун) см.: Общий морской список. Часть VI. Царствование Павла I и Александра I. А—Г. СПб., 1892. С. 460, 461.

8 ГА АО. Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5580. Л. 115—116 об.

9 Морской сборник. 1854. № 8. Официальные статьи и известия. С. 267, 268; Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. СПб., 1872. С. 220, 221.

10 Морской сборник, 1854. № 7. Официальные статьи и известия. С. 192, 193.

11 ГА АО. Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5579. Л. 300, 300 об.

12 Там же. Л. 322, 322 об.

13 Там же. Д. 5580. Л. 147.

14 Там же. Л. 153; Д. 5602. Л. 15.

15 Там же. Л. 215; Морской сборник. 1854. № 7. Официальные статьи и известия. С. 196.

16 ГА АО. Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5580. Л. 267, 268; Морской сборник. 1854. № 7. Официальные статьи и известия. С. 197.

17 ГА АО. Ф. 2. Оп. 1. Т. 5. Д. 5599. Л. 103 об.

18 Соответствующий приказ архангельского военного губернатора от 14(26) июля 1854 г. за № 28 см.: Архангельские губернские ведомости. 1854. 17 июля.

19 Опубликовано в газете «The Times». Перевод его см.: Санкт-Петербургские ведомости. 1854. № 197.

20 Там же.

21 Более подробно см.: РГА ВМФ. Ф. 410. Оп. 2. Д. 959. Л. 77—79.