Ачанское сражение на нижнем амуре в 1652 году

Точки зрения. Суждения. Версии

Махинов Алексей Николаевич — заместитель директора по научным вопросам Института водных и экологических проблем Дальневосточного отделения РАН, старший научный сотрудник, доктор географических наук (г. Хабаровск. E-mail: ivep@ivep.as.khb.ru)

Шведов Вячеслав Геннадьевич — заведующий кафедрой географии Дальневосточной государственной социально-гуманитарной академии, доктор географических наук, доцент

(г. Биробиджан. E-mail: i-svg@yandex.ru)

АЧАНСКОЕ СРАЖЕНИЕ НА НИЖНЕМ АМУРЕ В 1652 ГОДУ

Есть в истории России сражения, о которых в учебниках написано всего несколько строк, хотя их значение выходит далеко за пределы локальных событий и оказывает большое влияние на последующие действия общегосударственного уровня. Именно таким было Ачанское сражение, произошедшее 24 марта (3 апреля по новому стилю)* 1652 года у стен небольшого укреплённого городка на левом берегу в нижнем течении реки Амур. Оно вызвало большую обеспокоенность маньчжурских властей действиями русских землепроходцев по освоению фактически ничейных земель Приамурья и имело серьёзные последствия для дальнейших военно-политических отношений в регионе. О самом сражении сохранилось мало письменных воспоминаний его участников, многие детали остаются неизвестными, и самое главное, до сих пор точно не установлено место, где это сражение происходило. Единственным наиболее полным документом того времени является отписка самого Ерофея Павловича Хабарова о походе по Амуру в 1651—1652 гг. и военных действиях против маньчжуров1. Она была составлена спустя несколько месяцев после осады Ачанского городка и поэтому, несмотря на возможную субъективность оценок, в целом правильно отражает те события, как и некоторые другие документы того времени2.

После экспедиции В.Д. Пояркова (1643—1646) на реку Амур и в приамурские земли с их плодородными почвами и умеренным климатом, позволявшими выращивать многие сельскохозяйственные культуры, этот пока слабо заселённый край казался сказочно богатым, привлекая к себе многих служилых и вольных людей, постепенно, но уверенно начавших его осваивать.

Первым оценил перспективы использования Приамурья, природа которого была очень похожа на север европейской части России, устюжский крестьянин Е.П. Хабаров, к тому времени имевший на реке Лене своё достаточно крепкое хозяйство. Его вооружённый отряд в количестве 70 казаков, выступив из Якутска осенью 1649 года и пройдя по рекам Лене, Олекме, Тугиру и Урке, ранней весной следующего года достиг Амура. Собрав сведения об окрестной территории и убедившись в малочисленности своего отряда, Ерофей Павлович вернулся в Якутск за подкреплением. Здесь он получил дополнительные силы, оружие и новые инструкции. Якутский воевода Д. Францбеков в отписке царю указал: «В нынешнем во 158(1650) году, июля в 9 день, отпустили мы, холопи твои, на твою государеву службу в новую Даурскую землю, на великую Амур реку, приказного человека Ярофея Павлова сына Хабарова да с ним служилых людей двадцать одного человека». Ещё 117 человек изъявили желание пойти с Хабаровым на свой страх и риск.

Серьёзным дополнением к вооружению, уже имевшемуся в зимовавшем на Амуре отряде, стало следующее: «Да ему ж, Ярофею, дано для ратного бою пищаль полковая медная да две пищали железных. Да к тем пищалям в запасы десять пуд зелья пушечново, да свинцу десять же пуд, да сто девяносто ядер свинцовых весом два пуда, двадцать пять пищалей да десять пуд зелья ручнова, да свинцу десять же пуд, да тридцать четыре куяка, да двадцать трои наручи, да тринадцать шапок ерихонских, да две шапки-мисюрки, да пансырь»3.

Зиму 1650/51 года отряд казаков провёл в Албазинском городке, по-своему перестроив существовавшее на этом месте даурское укрепление. Оно располагалось в устье небольшой реки на левом берегу Амура и с двух сторон было защищено высокими и крутыми склонами. Этот городок стал центром Российского Приамурья, сыгравшим впоследствии большую роль в освоении обширной территории.

Построив дощаники, в середине июля 1651 года отряд отправился вниз по Амуру с целью найти более удобные земли для оседлой жизни и заведения пашни. Однако деловые отношения с местным населением не складывались, и пришлось спускаться всё ниже по течению Амура. Так продолжалось до самой осени: «И сентября в 29 день (9 октября по новому стилю. — А.М., В.Ш.) наплыли улус на левой стороне, улус велик… и тут город поставили, и с судов выбрались в город». Свободного пространства для строительства укреплённого городка на самом мысу у берега не оказалось, поскольку это место было занято юртами местных жителей. Глубокая и узкая, немного извилистая протока позволяла увести дощаники подальше от Амура и делала их невидимыми с реки. Здесь, рядом с протокой, в 300—350 м от амурского берега имелось возвышение, защищённое с двух сторон естественными рубежами — крутым склоном протоки и глубоким оврагом, впадавшим в неё. Оно было очень удобным для строительства городка и находилось рядом с Ачанским улусом, жители которого могли принести пользу во время длительной зимовки.

Единственный недостаток выбранного места — за пологим, но высоким береговым валом, протянувшимся вдоль Амура, имелось обширное мёртвое пространство, не просматривавшееся из городка. Расположившийся там ночью враг мог незаметно и неожиданно напасть на казаков «из прикрыта». За время зимовки таких нападений было два и оба — рано утром. Днём же незаметно подойти к этому берегу было невозможно, так как часть казаков постоянно находилась в улусе, и кто-то из них мог вовремя поднять тревогу.

Самое значительное сражение между отрядом казаков и маньчжурами произошло ранней весной 1652 года. Регулярное маньчжурское войско вышло из Нингуты, города, расположенного на реке Сунгари в 1100 км от Ачанского городка, и в течение трёх месяцев двигалось к намеченной цели — укреплённому городку. На каждых двух воинов приходилось по три лошади. Войско насчитывало 600 человек и было вооружено шестью пушками, тридцатью пищалями и двенадцатью петардами для разрушения стен. Пищали имели по три—четыре связанных вместе ствола, но были без замков и поэтому не отличались высокой эффективностью при стрельбе. В глиняные петарды засыпалось по одному пуду пороха. Общее командование военными действиями осуществлял начальник гарнизона Нингуты Хайсэ, направивший на Амур войско под руководством военачальника Сифу, которого в отписке Хабаров называл Есинеем. Часть этого войска состояла из добровольно примкнувшего и насильно включённого в его состав местного населения, в результате чего общая численность воинов составила более 2000 человек.

Нападение на городок, в котором находились всего 206 человек, произошло неожиданно рано утром 24 марта, когда «сверх Амура реки славные ударила сила из прикрыта на город Ачанской на нас казаков, сила Богдойская, все люди конные и куячные». Несмотря на неожиданность нападения, часть казаков, располагавшихся в улусе, успела добежать до укрёпленного городка под защиту его стен. Последние, вероятно, были невысокими, поскольку казаки легко «переметнулись» через них и вместе с находившимися здесь защитниками укрепления бросились отражать атаку.

Казаки были вооружены дульнозарядными гладкоствольными пищалями и мушкетами с фитильными замками. Дальность поражения этого «мелкого оружия» составляла от 140 до 800 м, а скорострельность достигала одного выстрела в минуту. Сколько всего такого оружия было в отряде, неизвестно. Вполне вероятно, что его количество заметно превышало аналогичное вооружение противника. К тому же у осаждённых были три пушки, из которых одна большая — медная.

Сражение началось интенсивной стрельбой из всего имевшегося с обеих сторон огнестрельного оружия. Пушечная дуэль продолжалась «с зори до схода солнца». Для нападавших ситуация осложнялась тем, что подступить к стенам городка сразу со всех сторон и окружить его полностью было невозможно, поскольку с двух сторон перед ними находились достаточно крутые и высокие склоны. Даже обстрел из пушек с этих направлений был бы неэффективным.

Основной натиск на городок приходился со стороны Амура, с достаточно обширного ровного пространства. Однако протяжённость фронта для атак была небольшой, так как размеры самого городка не превышали 50 х 80 м. Это наряду с невозможностью из-за рельефа местности окружить городок лишало преимущества нападавших, вынужденных расположиться на открытом пространстве. При этом следует учесть, что большинство маньчжурских воинов не имели огнестрельного оружия. Такая ситуация позволила оборонявшимся сосредоточить ударную силу всех своих пушек на главном направлении защиты.

Полный вариант статьи читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» и на сайте Научной электронной библиотеки http:www.elibrary.ru

___________________

ПРИМЕЧАНИЯ

1 См.: Отписка Якутскому воеводе Димитрию Францбекову служиваго человека Ерофея Хабарова, о военных действиях его на реке Амуре и о проч. //Дополнения к актам историческим. 1851. Т. 3.

2 Российский государственный архив древних актов. Ф. 1177. Оп. 3. Ч. 1. Ед. хр. 902. Л. 19—20.

3 Цит. по: Мясников В.С. Договорными статьями утвердили (дипломатическая история русско-китайской границы XVII—ХХ вв.). Хабаровск: ХКИ, 1997. С. 78.

* Далее в статье все даты приведены по старому стилю.